Адская училка - Бальтазар Блуд

Нона Викторовна в двадцатый раз предостерегает подопечного от того, чтобы разочаровать комиссию из первой городской больницы.

– Ни одного матерного слова. Никакого мычания. Я всё понимаю, с утра пораньше вся эта суета, все эти заботы. Но, повторяю еще раз – веди себя прилично! Обещаю, иначе ты узнаешь меня с плохой стороны!

Миха кивает и раскачивается в плетёном кресле.

Роскошная дама и её воздыхатель пьют чай.

***

Сквозь заросший чугунный забор слышится звук тормозов. Перед домом останавливается машина скорой помощи с выключенными мигалками. Хозяйка дома спешит к калитке.

Нона Викторовна ведёт к столу пожилую даму в белом халате. Врач похожа на сову – круглая, плотная, с дряблыми щеками и крючковатым носом. На голове огромный шар седых волос. Желтые глаза подслеповато смотрят сквозь массивные круглые очки.

Помня о приличиях, Сомов встаёт из-за стола. И его душа уходит в пятки – сова прибыла не одна! За ней, возвышаясь над женщинами и забором, шагает мужик в таком же белом халате, громадный и жуткий. За два метра ростом. И такой же ширины, абсолютно квадратный, с толстенными руками и шеей. На носу, на щеках, на бритой голове – темнеют многочисленные рваные шрамы. Левое ухо откушено. Большую часть лица занимает огромная квадратная челюсть.

Хозяйка сердечно приветствует гостей.

– Алла Афанасьевна, как же я рада вас видеть! Добрый день, Борис. Прошу к столу! Прошу покорно извинить, не могу пригласить в дом. Стыдно сказать, прорвала канализация. Старое здание, то одно, то другое. Присаживайтесь, дорогие мои.

Пожилая тётка опускается за стол. Её спутник с трудом втискивается в кресло. Миха замечает татуировку на огромном кулаке – череп и цифра семь. Изо лба черепа торчит медицинский шприц. Тревожный образ не предвещает ничего хорошего!

– Алла Афанасьевна, это Михаил. Михаил Сомов. Балбесы из военной части привлекали Мишу для тестирования, но потеряли его дело. Бедный мальчик остался без доступа к Пищевому Реактору! Нам приходится проходить заново все согласования. Только подумайте! Я не представляю, чем занимается Сречин и его солдатня. Потерять дело, просто неслыханно!

Нона Викторовна врёт убедительно и артистично. Сова отхлёбывает чай, грызёт печенье, кивает с понимающим видом. Страшный мужик сидит с непроницаемым лицом, даже не прикасаясь к угощению. Пожилая дама отставляет кружку. И включается в беседу.

– Нона, не кипятитесь. Обычное дело, новое поколение, карьеристы и исключительные дураки. При Брежневе такого бардака не было. Ах, какое было время! Знаете, Нона, недавно вспоминала вашего деда, академика Грижбовского. Помню, сразу после выпуска, меня с девчатами из института направили в Кривоград. И вот, мы, молодые комсомолки, прибываем на речной вокзал. А на пирсе – сам Грижбовский, в белоснежном костюме, с огромным букетом. А потом, после ресторана, мы всей компанией отправились в гостиницу «Ударник». Ах, Грижбовский! Какой был мужчина! Статный, высокий, голубоглазый, идейный коммунист, настоящий энтузиаст, настоящий учёный! Не то что эти постные рожи! Ах, молодость, молодость… ладно, где медкарта?

– Утеряна вместе с делом.

– А полис? Нона, дайте полис этого мальчика.

– Тоже утерян.

– А где паспорт? Где карта социального учёта пожирателя?

– Карта на восстановлении. А паспорт… Сомов, где твой паспорт? Как ты мог забыть паспорт? Какая безответственность! Как же неудобно! Алла Афанасьевна, прошу вас, помогите разобраться со справкой, а остальное мы сами, сами!

Миха понимает – это беседа старых знакомых. С его души падает камень. Возможно, в ближайшие полчаса ничего страшного не случится.

***

Сомов высовывает язык. Задирает одежду, даёт ощупать живот и послушать сердцебиение. Жмурится, когда доктор светит в глаза странным зелёным фонариком. Осмотр занимает не дольше пяти минут. Наконец, врач озвучивает вердикт.

– Собирайтесь, Михаил. Едем в первую городскую больницу. Я не наблюдаю явных следов присоединения. Вас надо полностью обследовать.

Нона Викторовна мрачнеет. А Миха бледнеет – едва он выйдет за забор, как вокруг соберутся все без исключения кривоградские пожиратели, с вилками, ложками и тарелками. Он слышит взволнованные речи училки.

– Алла Афанасьевна! Как это – нет признаков? Как такое может быть?

– Это нормальная практика. Ах, Нона, если бы всё было так просто! Я оформлю его в больницу. В отделении есть спектрограф, есть аппарат инвазивнго морбо-тунелирования. Если присоединение состоялось – следы найдутся.

– Скажите, а можно как-то форсировать обследование?

– Нона, не волнуйтесь, всё будет в порядке с вашим подопечным. Три-четыре дня – и получите свою справку.

– Может быть, есть еще какие-то тесты? Пожалуйста, Алла Афанасьевна, гляньте еще разок!

Вместо ответа, сова качает головой. Пакует фонендоскоп в докторский саквояж. И тянется к вазе с печеньем. В следующую секунду – Миха и Нона Викторовна одновременно вздрагивают. Впервые с начала визита, страшный мужик подаёт голос.

– Полевой тест по Зильберману.

Пожилой медработник начинает раздраженно отчитывать коллегу.

– Борис, перестаньте. Слушать не желаю о этих ваших штучках. Это не тот случай! Вы не в седьмом отделе! Не забывайте, вы в первую очередь медик!

– Так точно.

Громила в медицинском халате не собирается спорить. Но слова уже произнесены. Нона Викторовна принимается выяснять, что и как. Ей меньше всего на свете хочется спровоцировать парад пожирателей под окнами главной городской больницы. Переговоры с врачами не занимают много времени. Сова заявляет, что не несёт никакой ответственности – и доверяет тестирование своему квадратному коллеге.

***

Над столом повисает молчание.

Покрытый шрамами специалист вытаскивает из саквояжа пузырёк со спиртом. Берёт со стола вилку. И начинает её протирать. Сомов интуитивно чувствует – дело принимает дурной оборот. Страшный мужик укрепляет его предчувствие.

– Снимай штаны. Поворачивайся задом.

– Подождите… одну секунду… это еще зачем? Нона Викторовна, что здесь происходит!?

– Сомов! Ну что за детский сад? Замолчи немедленно, не позорь меня и себя!

Миха мешкает, мнётся, озирается, помышляет о бегстве – а после обреченно спускает брюки и заголяет зад. Ему кажется, что самое страшное уже позади. Что этот день не принесёт новых кошмаров и новых открытий. Но когда за спиной раздаётся голос страшного мужика – его прошибает холодный пот.

– Будет немного неприятно.

В следующую секунду из глаз брызжут слёзы! Из носа летят сопли! Миха вопит от неожиданности и резкой боли! Школяр судорожно оборачивается – и видит, что из его ягодицы торчит вилка!