Убежище - Джейн Генри

— Браво. Ты даже убедила свою дочь, что ты принцесса.

— Потому что я и есть принцесса, — говорю, кокетливо наклоняя голову. Возможно, дело в бесконечных книгах о принцессах и диадемах, которые мы надеваем, играя, но я с этим согласна.

Он качает головой: — Мама не принцесса, Айви. Мама — королева.

Мои щеки краснеют, пока смотрю в зеркало и надеваю сережку. Вставляю элегантную жемчужину и застегиваю ее, затем поворачиваюсь, чтобы полюбоваться конечным результатом.

Я выбрала образ вечной элегантности, что-то утонченное, но соблазнительное, идеально подходящее для сегодняшних планов: платье в пол без рукавов с бархатными акцентами. Корсаж на талии, ткань плавно расширяется на юбке, но этот наряд — специальный заказ, взятый напрокат у одной из знакомых Полины. На вид традиционное, оно хитроумно скроено с современным подходом. Корсаж усилен швами, которые позволяют свободно двигаться, не жертвуя стилем, а высокий разрез также облегчает движение. Но самое главное — дизайн полностью скрывает кобуру, закрепленную на внутренней стороне бедра.

Длинные волосы, обычно распущенные и волнистые, собраны в элегантную прическу с несколькими завитками у лица, чтобы сделать образ более непринужденным. Макияж состоит из теплых, природных тонов, подчеркивающих мои высокие скулы, карие глаза и полные губы. Даже на каблуках, Алекс все равно выше меня на голову.

— Ты выглядишь великолепно, — шепчет он мне на ухо. — И я знаю, что у тебя под юбкой.

Я высовываю язык в его сторону, а он качает головой.

— Вы готовы? — Полина появляется в дверях. Алекс организовал приход няни, чтобы она присмотрела за Айви, потому что вся семья Романовых должна быть на гала-вечере. Екатерина и Полина усердно работали, а я помогала им с последними штрихами.

— Готовы! — отвечаю, расправляя плечи. Алекс опускает Айви и берет ее за руку.

— Тетя Полина проводит тебя. Мама даже сказала, что если ты поужинаешь, получишь мороженое.

Айви хмурится, возможно, потому что знает, что мы с Алексом собираемся уйти.

— Мороженое на ужин.

— Нет, Айви, — говорит Алекс с той смесью строгого терпения и любви, которая заставляет мое сердце замирать каждый раз, когда я это слышу. — Ты сделаешь, как говорит мама, и сначала съешь обычную еду. Иди.

Он отправляет Айви к Полине, и они идут по коридору.

— Не слушай его, — шепчет Полина так, чтобы слышала только Айви. — Тетя Полина даст тебе мороженое на ужин.

— Полина! — громогласно говорит Алекс.

Я качаю головой. Кажется, она сказала это только для того, чтобы подразнить его.

Мы молчим по дороге на гала-вечер, каждый из нас погружен в свои мысли.

— Давай еще раз все проговорим, — говорит он, сжимая руль так сильно, что его костяшки белеют. Я рада, что он это сказал, потому что мне действительно хочется еще раз все обсудить.

— Сегодня вечером будут двое потенциальных гостей, которые могут оказаться теми, кто напал на меня. Их пригласили на гала-вечер как личных гостей. За мной будут следить, так как я буду в качестве приманки, предполагая, что тот, кто причинил мне вред, захочет еще раз взглянуть на меня.

Я содрогаюсь, потому что это вызывает у меня тошноту.

Если бы могла сейчас посмотреть ему в глаза, я бы поспорила, что они полны убийственного гнева.

И правильно.

— Ты выведешь их на чистую воду, — начинает он. — А затем отойдешь в сторону и дашь мне разобраться.

Я фыркаю.

— Хорошая попытка. Мы это уже обсуждали, Алекс.

Мы это обсуждали снова, снова и снова.

— Я знаю, что ты отомстишь за меня, но это не значит, что я готова позволить тебе лишить меня этого. Это моя месть.

— Ты никогда никого не убивала, — говорит он. — Ты не знаешь, что значит лишить кого-то жизни. И да, хотя месть действительно имеет значение, и я хотел, чтобы ты научилась стрелять, чтобы получить удовлетворение, я все равно не хочу, чтобы на тебе лежала ответственность за то, что ты забрала чью-то жизнь, даже если этот человек это заслужил.

Смотрю в окно.

— Может быть, я хочу учиться именно так. Может быть, хочу, чтобы мое первое убийство было таким — зная, что оно оправдано. Если я так хороша в стрельбе, какой тогда вообще в этом смысл?

Я не верю своим словам, даже когда произношу их, но не хочу, чтобы у меня отнимали выбор.

— Харпер, — говорит он грубым шепотом. — Ты такая упрямая.

— Как и ты!

Он сжимает челюсть.

— Клянусь Богом, если бы мы не опаздывали, я бы остановил машину и перекинул тебя через колено, чтобы напомнить, кто я такой.

— А потом я бы соблазнила тебя, прилегла бы там и сделала тебе минет, проглотив каждую каплю, чтобы ты понял, кто здесь главный.

Мое сердце бьется как безумное, но я не злюсь. Совсем нет. Он тоже нет, если судить по тому, что происходит в его штанах. Он чертовски возбужден. Потому что... это мы. Мы спорим, но в итоге всегда возвращаемся друг к другу. Потому что вместе мы огонь, и ни один из нас не хочет тушить другого.

— Если честно, я должна сказать, что прямо сейчас думаю: хорошо, что у нас нет четкого плана. Это грязное дело, и я видела, как это бывает. Мы можем идеально все организовать, но если у нас не будет плана Б...

— Я позволю тебе сделать это, Харпер. Потому что это не мое, чтобы забирать. И я хочу, чтобы ты знала: единственная причина, по которой хочу это сделать, в том, что я люблю тебя. Ты такая чертовски крутая, такой гений с огнестрельным оружием. Ты столько всего вынесла. И я восхищаюсь тобой, ты это знаешь?

Широко открываю глаза.

Я не буду плакать. Не буду. У меня идеальный макияж!

Сглатываю комок в горле и беру его за руку. Большая, теплая рука успокаивает меня.

— Это много для меня значит. Потому что ты тоже сильный.

Он хмыкает: — Конечно. Я бы никогда не справился с тихоней. С кем-то пассивным. Мне нужен тот, кто будет бороться со мной. — Он бросает на меня взгляд из-под полуопущенных ресниц, и по тому, как его губы изгибаются, я понимаю, что он обдумывает нечто дерзкое. — Тот, кто заставит меня догонять.

— Конечно, — говорю соблазнительно. — Какой интерес с тем, кто сразу