Раненое сердце - Полевка

- Если мы все купили, то поехали в бунгало, - Ран забрал очередную сумку у Мари, - а то мы там еще не были, надо бы расположиться еще засветло.

Мари согласилась и все отправились к машине. Кирам так обрадовался Мари, как будто маму родную увидел. Все сумки побросали в безразмерный багажник, а потом Ран опять открыл скрипящую дверь, чтобы усадить Тома и Мари на заднее сиденье вместе с Маликом. Дальше дорога была каменистой и полого опускалась вниз. Вскоре после очередного поворота Том из-за скал увидел бесконечное поле бирюзовой воды.

- Никогда не видел океана? - с мягкой улыбкой спросила монахиня, - правда, завораживающее зрелище? Когда я была ребенком, мы бегали сюда купаться, и вот я опять здесь… не такая юная и гибкая, но океан все так же прекрасен, как и в те времена.

- А как ты попала в монастырь? - не удержал любопытства омежка.

- Когда я была такого возраста, как ты, люди в очередной раз ждали конца света. Жуткий тогда был ажиотаж. Все газеты и новостные каналы истерили в прогнозах. Ждали, что Земля столкнется с какой-то кометой, сейчас и не вспомню, с какой, якобы, об этом говорили то ли майя, то ли ацтеки, неважно. Но все были настолько уверены, что столкновения не избежать, что даже по ТВ показывали обратный отсчет «до конца человечества осталось…» и время, которое тикало в обратном порядке. Люди перед смертью хотели разного, кто напиться и забыться, кто свести старые счеты, а кто кончал жизнь самоубийством, не выдержав ожидания.

Отец убил тогда и маму, и сестренку, чтобы не мучились, а я сбежала… - Мари задумалась, вспоминая, - так вот, бежала я, бежала и прибежала в монастырь. Там уже было много народу, все молились, просили у Господа заступничества… - Мари показала на дорожку, ведущую к горе, - вот по ней бежала. Страшно было, просто жуть. Я тогда совсем не умела молиться, упала на колени вместе со всеми и так просила жить, так просила, что даже плакала, так умирать не хотелось. Комета тогда прошла мимо, даже хвостом не задела, все успокоились и разошлись, а я осталась в монастыре. Мне как бы некуда было идти, да и незачем. Осталась я в монастыре вначале работницей, потом стала послушницей, а через пять лет меня постригли в монахини.

Дорога привела на пляж. На берегу стояло десятка три смешных домиков под соломенными крышами. На пляже виднелся небольшой пирс, у которого были пришвартованы несколько маленьких катеров и одна большая яхта. Кирам отправился к самому большому домику и не прогадал. Именно там был бар, и хозяин небольшого мотеля на берегу, у которого Ран и бронировал два домика по соседству. Там же обнаружились и тот приятель, которого Ран должен был подменить, и глава экспедиции археологов. Из-за того, что был вечер, все были на берегу и Рана встретили с большим восторгом. Особенно молодые омеги, которые едва не визжали, когда увидели трех красивых альфачей в машине.

Но Ран вначале отправился разбираться с местом для ночлега и, получив несколько комплектов постельного белья, развернул машину к двум крайним домикам. Вскоре пожилой старик-бета притащил в самый крайний домик дополнительный матрас, набитый соломой, и рассказал, что в баре на берегу можно «выпить и немного закусить», а если хочется поесть чего-то, кроме бутербродов, то надо отправляться в город. И это все потому, что жена хозяина разругалась «в хлам и перья» с главным археологом и принципиально отказывается им всем готовить. Ран уверил, что они в состоянии сами прокормиться, главное, чтобы было на чем готовить, и хозяин щедро поделился маленькой газовой плитой, столом и приказом готовить только на улице!

Домики внутри были маленькими. Две кровати, стол и два стула. Туалеты размещались на улице, за большим домом, там же был и душ с пресной водой. Пока Мари и Том застилали свои кровати, Ран с Кирамом закрепили за бунгало стол, подперев ножки камнями. На этот стол установили плиту и стали выкладывать все продукты. Кирам, подумав, вынес второй стол и собрал из обоих бунгало стулья. Мария сразу подвязала на животе полотенце и занялась чисткой купленных креветок. Малика отправили в большой дом за ведром, в которое надо было налить воды и принести Мари.

Ран, удостоверившись, что все в порядке, отправился в большой дом договариваться о том, чтобы ему все показали, прежде чем начнется работа. Пока все занимались делом, Том отправился на берег посмотреть на океан вблизи. Берег был песчаный, заросший странной травой, не то диким овсом, не то ковылем. Тонкие стебли колыхались на ветру и тихо шелестели, чуть громче песка. Вода была чистой и лазурной, как пивные бутылки, хотя, нет, океан был намного красивее.

Том шел по берегу, пиная крупные ракушки и уворачиваясь от набегавших волн. А потом сработал бипер на ноге, как оповещение, что он слишком далеко ушел от Рана, поэтому омежка сразу развернулся обратно. Он дошел до большого бунгало, там за столом Рану показывали что-то на карте и рассказывали, время от времени взмахивая рукой. Том потоптался на пороге и отправился к Мари, наверняка ей понадобится помощь в готовке. Так и случилось. Мари сразу посадила его на стул рядом и поручила чистить овощи. Том с десяти лет помогал на кухне приюта, и поэтому чистил овощи виртуозно.

Именно это умение помогло ему в тринадцать лет найти работу в баре. Приютским разрешали работать, но при единственном условии, что половину зарплаты они будут отдавать воспитателям. Половина – это лучше, чем ничего, и кроме этого, иногда там давали недоеденное со стола. Хозяин хорошо готовил и туда часто днем приходили не столько выпить, сколько недорого пожрать. Том там чистил овощи и мыл посуду. Работа была не очень тяжелая, и если учесть что там, как правило, всегда находилось что поесть, то все было просто замечательно. Это потом там появился обманщик Ларри… но что об этом вспоминать…

- А где ты научилась готовить? - Тому не столько было интересно, сколько не хотелось вспоминать, что было.

- Так я на кухне работала лет тридцать, - Мари слила воду с риса и стала засыпать его рукой в казан, где уже тушились овощи с креветками, - меня там и научили, а потом так и оставили. Готовить у меня получалось намного лучше, чем в саду ковыряться и коз доить. Я в монастыре святой Анны всего три