Раненое сердце - Полевка

дорожке между стульев появилась Лулу, она несла в руках маленькую корзиночку и сосредоточенно посыпала ковровую дорожку, как будто солила на удачу цветочными лепестками. А потом появился Аэрин в белой военной форме. Буква А с крыльями сверкала на его воротнике и поясе, а то, что он является женихом, выдавали только венок из белых цветов на голове и маленький букетик в руках. Он шел под руку с альфой, который смотрел вокруг с гордостью и немного с печалью.

- Настоящий Ангел, - всхлипнул Санни и вытер слезинки с глаз. - Банни, не упусти Лулу, а то я тебе букет за шиворот засуну!

- Только попробуй, - Банни вытер платочком лицо вначале себе, а потом и брату, - я тебе этот букет туда засуну, где солнце не светит!

Старший Роберт довел ангела до молодого и, поцеловав сына в щеку, передал руку Аэрина в протянутые руки альфы, после чего уселся возле обожаемого супруга, поцеловав заодно и его.

- Я готов принять ваши брачные обеты, - гордо провозгласил Один.

- Аэрин, отрада глаз моих, - начал Роберт, - я полюбил тебя еще до твоего рождения. Еще когда прижимался ухом к животу приемного папы и слушал, как ты там ворочаешься, я знал, что люблю тебя и буду защищать изо всех сил и умений…

Роберт долго говорил о любви и нежности, а Том рассматривал толпу, которая жадно внимала каждому слову. Все смотрели на пару с нежностью и восхищением. Омеги плакали, а глаза альф светились гордостью. А Том все думал, каково это, иметь столько родных людей? Которые любят и заботятся не за заслуги или за деньги, и не ради выгоды, а просто так. Когда можно подойти к любому и обнять, и тебя не оттолкнут в ответ, выслушают и помогут. Каково это – жить среди любви и заботы? Том так привык, что каждый в этом мире за себя, и не стоит рассчитывать на чужую помощь, тем более бескорыстную… когда за любую крошку участия надо дать что-то в ответ, и страшно принимать защиту и поддержку, чтобы не попасть в кабалу обязательств и раздутых долгов… когда весь мир разделен на волков, которые вырвут из горла все, что посчитают своим, и покорных овец, у которых нет другого шанса, чтобы выжить, только подставить горло хищнику и понадеяться, что зверь, поглумившись, оставит в живых…

И вдруг оказаться среди людей, которые заботились друг о друге даже на уровне взглядов и мыслей… Это было очень странно и невероятно, как будто оказался на странице детской книжки и ему позволили посмотреть на чужое счастье, от которого сжималось сердечко и возрождалась детская надежда на чудо и сказку, когда все будет хорошо. Просто обязательно все будет отлично, ведь среди такой любви не может быть места горю?

Аэрин смотрел на Роберта с нежностью, а когда начал говорить о своей любви, глаза у альфы засветились, как две звездочки. Казалось, сам воздух окутан любовью и нежностью, и этому не будет конца. Том тихо расплакался от переполнявших его эмоций, с благодарностью принял у Санни платочек, от которого пахло мимозой, и с облегчением в него высморкался. В носу сразу полегчало, а в глазах просветлело, он даже смог полюбоваться на поцелуй новой семьи. Один первый поздравил молодых, и все зрители начали хлопать и радоваться, как будто, наконец, случилось то, чего они так давно ждали.

Все пошли поздравлять молодых и желать им самых важных вещей. Стулья перед аркой растащили в разные стороны предупредительные слуги, а на освобожденное место стали осторожно заносить стол, на котором стоял ТОРТ. Просто громадный и похожий на цветочный дворец. Том увидел, как близнецы хищно отслеживали перемещение детей в надежде не упустить их в самый ответственный момент, а сам отправился к Рану в надежде поблагодарить его за то, что позволил посмотреть на чужое счастье. Но стоило ему добраться до альфы, как во дворе появился Лекси.

- Тигренок, мне так плохо, обними меня! - Лекси пробежал через лужайку и с размаху бросился в объятия Рана, - мне так плохо! Как хорошо, что я встретил тебя. Когда ты рядом, мне спокойно, я верю тебе!

Ран обнял Лекси за плечи, и тот положил голову ему на плечо и замер на какое-то время. Как будто заснул.

- Ты меня любишь? - прошептал Лекси, - после всего, что было, что ты скажешь? - Лекси поднял голову и заглянул альфе в глаза, а потом, не выдержав взгляда, опять уткнулся носом в рубашку, - Тигренок, ну что же ты молчишь?

- Я все еще люблю тебя, мой мотылек, - Ран потерся носом о склоненную макушку, - что бы ты ни сотворил, ты всегда будешь в моем сердце.

- Ты сделаешь кое-что, если я тебя попрошу? - Лекси опять поднял взгляд и с тревогой посмотрел в глаза альфе, - то, что сделает меня действительно счастливым?

- Раньше я бы без оглядки сказал «да», - Ран наклонил голову, чтобы лучше видеть печальные глаза своей пары, - я очень хочу сделать тебя счастливым, только вот у нас разные понятия о счастье. Скажи, что ты хочешь. Если тебе для счастья надо, чтобы я фотографировался ню или спрыгнул с небоскреба, то я, пожалуй, откажусь. У меня есть ранее взятые обязательства перед семьей.

- Нет, - Лекси мягко улыбнулся, - что ты. Я не ребенок, чтобы просить глупые вещи. Я тоже стал умнее и много понял о жизни. Я хочу семью, я хочу прожить всю жизнь с человеком, которого выбрало мое сердце. - Лекси умоляюще посмотрел на Рана и, дождавшись кивка, продолжил, - умоляю, поговори с Джулианом. Пусть он ко мне вернется! Попроси у него прощения за то, что прилюдно унизил его! Он винит во всем меня, а я не виноват, это же ты его избил!

- Лекси… - Ран осторожно провел пальцем по двум царапинам на правой щеке, которые остались от кольца Джилбоя, - я ему еще мало врезал!

- Я сам виноват! - вдруг заорал Лекси и стукнул Рана по груди кулаками, - ты должен попросить у него прощения! Должен! Ты не имел права лезть в наши отношения! Это моя жизнь, я не просил за меня заступаться! Джулиан для меня – весь мир, а ты все испортил! Если ты и правда меня любишь, то ты сделаешь все, чтобы я был счастлив! А иначе все