Гроза - Фасо Буркина

"Ты моя ненасытная дочурка! Разве Артёма тебе мало?". — наполнив лоно дочери семенем, поинтересовался.

"Иногда он так… выебет, что думаю: на год хватит оргазмов. Пару дней проходит — нет, даже недели не то, что год не протяну. Потом опять такое. А тут ты… Всё в тех же трусах. И мне охота уже твоего семени. Видимо в нём какой-то ингредиент… наркотик своеобразный. Вот и позавчера села возле тебя телик смотреть. Чувствую тепло твоего тела, и писька вскипает…. И ведь буквально за пару часов до этого зарядилась от Тёмки годовой порцией…. Ебливая я да…? Правда? А кто ебливей я или мама, или тёть Тамара…? Да видела я как ты мял её в беседке. Она так широко ляжки раздвинула, что не заметить твою руку у неё на пизде невозможно. Я вначале обиделась… это было ещё до того, как мы с тобой… и даже раньше, ещё до Тёмки…. Обиделась и думаю, на чужих баб у него встаёт, а родную дочь разок, хотя бы головкой по щели…. Хотела маме рассказать. Но подумала и поняла, что возможен развод и тому подобное. Так кто ебливей всех…? Это ты для того, чтобы не обидеть меня?"

"Нет! Для того, чтобы ты не внушила себе, что двоих мужиков тебе уже мало! С мамой у нас уже рутинные соития происходят. Тамара… я бы послал её куда подальше, но как выпью…. Да! Становлюсь не свой. А ты сейчас такая… живая и вёрткая только потому что молода и… развращена Томой, ей детьми. Ты сказала, что давно не нюхала мудья мои. Разве было такое?"

"Я даже чуть-чуть пососала у тебя, когда ты был пьян в тот день…. Пришёл домой, парней и мамы нет. Ты разделся до трусов и завалился перед телеком. Смотрю — яйца твои вывалились. Показались огроменными. Толкнула тебя рукой, а ты в отрубоне. Залезла в трусы, достала хуй и лизнула.

А духан-то какой! Десять лет мне было, а пизда сразу вскипела…! Светка научила как распознавать, что теку…. Мы до этого у Сашки сосали. Ему ещё семи лет не было, а хуй уже кривой. Представляешь…? Потому что со Светкой неправильно еблись, поломали. Она говорила, что так можно выпрямить…. Светка? Нет, при мне она не сосала у тебя…. По крайней мере мне не известно. Может когда ты бухал с тётей Томой, соснула пару раз. Но не говорит сучка. Только не скандаль с ней. Хорошо? Она ведь не виновата, что мать у неё такая…. Обещаешь?"

"Обещаю, донь! Встаём? Хозяйка не заявится? Как, кстати, у тебя оказался ключ от этой квартиры?

"Она… попросила цветы полить. — явно солгала дочь. Попросила застегнуть крючки лифчика, замлела от нежного охвата его ладонями упругих дынь. — Пап, прекрати. Мне к шести часам нужно быть дома. — Леонид проследил как она поправила сиськи в чашах. — И ещё одно…. Я Тёмку так люблю, что надумываю связать свою жизнь с ним. Так что не удивляйся…"

"А ребёнок? Не боитесь за его здоровье?"

"Мы без детей…. Но ни я, ни он, не уверены, что не хотим ребёнка. У меня сиськи аж чешутся, покормить охота…. Нет, нет. Не сейчас. Я понимаю — сначала учёба, карьера! Имеются различные варианты…. Допустим от кого-то чужого, например, от Сашки Афонина… это я так к примеру. А Тёмка его жене заделает. В порядке укрепления меж семейных связей"

После этой встречи он понял, что разврат Афониных так сильно затронул его дочь, что сам не в силах исправить её характер. Запил основательно.

***

(20 40)

Дача.

Николай и Тамара шли чуть позади Любаши с Сергеем. Направлялись они на водосборный пруд, где люди создали стихийный пляж. Без песка — из удобств были только деревянные поручни у обваливающихся ступеней из грунта. Молодёжь, игнорируя предупреждающие таблички об опасности купания у всасывающих труб насосной, ныряли с них.

Мужчина смотрел как бёдра Любаши, плотно соприкасаясь, трутся друг об друга. Он подумал, что его Аня к такому возрасту тоже могла пополнеть.

С размышлений о супруге, он перескочил на раздумья о супругах для сыновей. Логика подсказывала ему, что он сам, в молодые, добрачные годы, ещё не построил концепцию о платках и салфетках. Просто встретил, полюбил Анну. Которая, как уже говорилось, девственно непорочной не была. Да и семья её не числилась в списках аристократов, не то что города, но и района. Но и разгульной, как Томкино семейство не была. Обычные труженики провинциалы.

Из этого следует, что даже Любина дочь может стать хорошей женой Сергею. (Это он так, в виде предположения, вывел) Вспомнились ему и случаи с коллегами по работе. Среди них были такие же любящие жён, мужчины, а потом выяснялось, что супруги, то одного, то другого, изменяли. И мужики, колотящие себя в грудь, доказывающие, что верны супружеской клятве, сношали салфеток. Да он и сам такой!

Ведь не с хуя начал выпивать с Томкой. Да ладно выпивать! Нахуя, спрашивается, трахнул явную блядь, бумажную, сука, салфетку!

"Не было в кармане платка с вензелем!". — заключил он по прибытии к пруду.

Сын потянул Любашу на водозаборную трубу. И та шла, так же бесстрашно, так же восторгаясь молодостью, хоть на один вечер, вернувшуюся в тело.

— Коль, смотри! Там, за поворотом, камыш разросся. Пошли туда, я голышом покупаюсь. — потянула его Тома.

К камышовому затону, нужно добираться, сделав небольшой крюк. Пока шли туда он вновь представил Аню. Как бы она поступила в случае отсутствия купальника? Вряд ли опустилась бы до обнажения в людном месте. Хотя…. Он не знает, что было бы с его браком, останься жива Анна. Возможно, блядь! В жизни всё возможно — и она скурвилась бы. Шла бы засветить своё тело посторонним мужикам, а там и до адюльтера шаг всего.

А если взять Томку? Вот она, незамужняя салфетка. Никому ничего не обещала. Ебётся себе в удовольствие. Коля, хочешь? На, пожалуйста! Хочешь, чтобы я с сыновьями твоими? Да не против! Блядь она такая. Но принципам не изменяет.

— Что-то ты сегодня необычно молчаливый?

— О Юре волнуюсь. — сказал полуправду. — О том куда его направят служить.

— Всё будет хорошо! Не волнуйся, Коленька…. Никого! Если увидишь посторонних, предупреди! Хорошо? — женщина сняла платье, простые хлопчатобумажные трусы, лифчик. Свернув всё в рулончик, чтобы не было видно белья, вошла в