Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти - Никита Кита

Перерожденец судорожно стал вспоминать расположение улиц в Нодльхорне. Если город не стирали до основания за прошедшие сто лет, он сумеет сориентироваться по старой памяти.

— Э-эм-м-а… Довези меня до поворота на торговую площадь. — сказал парень.

Старик обернул на него подозрительный взгляд.

— Так ты здесь не впервой? — серьёзно спросил он.

— Ну как сказать… — попытался быстро оправдаться Вейгер, но не придумал ничего убедительного. — Короче! Это не твоё дело, дедуля. Меньше знаешь, крепче спишь.

Глава 6. Дед и внучка (часть 2)

— В этой жизни тебе будет очень сложно. — такие последние слова напутствия сказал седой землероб Бернарду.

Он доставил его почти в центр, не доезжая пары кварталов до особняка губернатора. Высадил единственного пассажира и повернул направо, на дорогу ведущую к торговой площади. Поток людей здесь был ещё больше, чем на восточных воротах. Зажиточные горожане расхаживали в дорогих цветастых одеяниях в сопровождении прислуги, а иногда, и вооружённой охраны. Женщины одевались преимущественно в длинные камизы до щиколоток, с просторными рукавами. Мужчины носили туники поджатые тканевыми поясами и кожаные штаны.

Дома вокруг по три и четыре этажа, вздымались выше оборонительной стены. Хозяева не стеснялись украшать их не только клумбами и подвесными кашпо с цветами, но и мраморными статуями, а также декоративными деревцами. Перед некоторыми дворами стояли каменные скамейки, вмонтированные в уличную брусчатку, и широкие кирпичные столбы с фонарями. Вместо деревянных ставней оконные проёмы закрывали створки с прозрачным стеклом. А кое-где встречались и целые витражи, изображающие легендарных животных и высших богов. Маленькие балкончики по несколько штук в столбик торчали из высоких фасадов. Двускатные крыши из дорогой глиняной черепицы оканчивались деревянными водостоками.

Кроме богачей и их наёмных работников, здесь ходили госслужащие: стражники с алебардами, следящие за порядком; разноранговые чиновники носящиеся с книгами и бумагами; молодые, начинающие чародеи со стопками свитков и сумками полными ингредиентов для зелий; уборщики с вёдрами и лопатами, прибирающие за любой животинкой решившей навалить кучу посреди дороги. С южного направления шла цепочка возов торговцев, огибающих правительственный квартал, с намерением добраться до рынка.

На парнишку с кривоватыми ушами, одетого в старые засаленные лохмотья, косились с нескрываемым презрением. Встречаясь глазами с хмурыми взглядами ухоженных надушенных парфюмами барышень и недовольными строгими рожами состоятельных мужчин, Вейгер чувствовал себя куском лошадиного дерьма, который нужно просто вытереть с отполированного камня, смыть в ведро и вынести грязную воду за пределы стены, чтобы не распространять вонь нищеты в этом благородном, сияющем достатком месте.

«Так…» — стал рассуждать перерожденец, придерживая ремешок наплечного мешка одной рукой — «Сначала мне нужно раздобыть денег. Затем искупаться, постричься и купить хорошей одежды. И не только, чтобы не выделятся на общем фоне. С приятным запахом и приличным видом, можно уже наплести кому угодно и что угодно. Присесть на уши какой-нибудь наивной дочери влиятельного папаши, вышедшей на прогулку в одиночку. И присунуть ей под платье в переулочке, пока никто не видит… Ладно, кого я обманываю? Нормальное лицо и уши Бернарду я не куплю ни за какие деньги. Ни одна мещанка из богатой семьи в здравом уме такого уродца слушать не станет. Выбор у меня не велик: либо зашуганная служанка, либо шлюха согласная хоть с горным гоблином переспать, только отвесь серебра побольше.»

Юноша потопал с оживлённого перекрёстка к ближайшему пикинёру, патрулирующему заезд к правительственным зданиям. На каждом шаге, через дырку в подошве, он ощущал прикосновение холодной пыльной брусчатки. Встречные прохожие возмущённо вздымали брови и раздвигали плечи, когда босяк не уступал им проход и внаглую пёр напролом. Спокойному самоуверенному Вейгеру было абсолютно плевать на их недовольство. Он только обрадуется, если кто-то полезет в драку, ведь это даст ему возможность поразмяться и заодно показать себя.

Завидев, что к нему по прямой решительно шагает какой-то оборванец, страж остановился и поставил алебарду древком в землю, сбоку от себя. Он был одет в фиолетовый жиппон с пятью жёлтыми треугольниками на груди и стальную каску с чёрным пером на затылке. Свободную руку боец упёр кулаком в пояс.

В приближении, парень оказался на две головы ниже блюстителя порядка, но его развязные движения и смелое самоуверенное выражение, говорили о том, что он почему-то чувствует подавляющее превосходство над вооруженным мужчиной.

— Эй, служивый, — небрежно обратился нищук к патрульному — где находится лучший бордель этого города?

— Пьяный что-ли? Иди подыши… — ответил солдат, кривя лицо в недовольстве.

— А-а, извини! — юноша выставил ладонь в успокаивающем жесте — Ты наверное не знаешь, где находятся такие дорогие заведения. Пойду спрошу кого-то побогаче…

Бернард развернулся уходить, когда его поймала за плечо тяжёлая рука в перчатке.

— Издеваться вздумал⁈ — сердито одёрнул паренька стражник.

И тут старый мужчина в теле внука резко обернулся на него и серьезно посмотрел прямо в глаза.

— Вообще-то это ты издеваешься надо мной! Лучше поприбавька в своём говоре вежливости, а то я шепну кому надо о твоих манерах!

Интонация и голос, с которыми произносил эти слова оборванец, поразили служивого до глубины души. Несмотря на тщедушный вид собеседника, тот чрезвычайно достоверно вёл себя, как важный человек. Подобные управленческие навыки вырабатывались лишь с реальной практикой и никогда не встречались у простачков, пытающихся сыграть роль значимой личности. Наёмный вояка с большим опытом работы в квартале богачей, по долгу службы научился с профессиональной точностью считывать такие детали. Если не уметь с полувзгляда отличать простолюдина от уважаемого человека, то можно по-ошибке нагрубить кому не следует. А потом и получить по шапке от руководства, и без половины жалования остаться…

Стражник приосанился и заговорил слегка взбудоражено.

— Э-э, а-а… Прошу прощения! Лучший бордель вы можете найти на Поклонной улице. Поверните отсюда на юг и минуйте три перекрёстка!

Свободная рука вооружённого мужчины указала направление, пока неподвижный взгляд уставился вперёд и старался не смотреть на низкорослого парнишку.

— Благодарю, боец. — отчеканил слова Брод и тоже подтянулся, расправляя плечи — Держи пику выше. Сегодня Нодльхорн рассчитывает на тебя!

Бернард выражено развернулся и помаршировал в указанном направлении.

Следуя по слегка витиеватой улице, забитой людьми и повозками, приезжий работник оставался таким же дерзким и несгибаемым. Женщины сторонились его, охая и ахая, изумлённо прикладывая к груди ладонь. Мужчины соприкасались с ним руками или сталкивались плечами, дёргались, замахивались, корчили злобные гримасы и отпускали шёпотом оскорбления вслед. Вейгер физически не мог заставить себя пресмыкаться перед кем-то. Хоть он и понимал, чем это черевато…

На пути ему повстречался какой-то толстяк в белых колготках,