Путь тёмного бога - Рим Борисов

Рим Борисов

Путь тёмного бога

Глава 1. Тчаал

Обоняние зверолюдей в десяток раз острее чем у людей. И вот, всадник еще не появился в прямой видимости Андрея, как его раб уже почувствовал запах страха, лошади и медведя. Однако Тчаал понимал, что стражник, скачущий ним на встречу, не боится его хозяина. Ему страшно от того, что совсем еще недавно произошло в городе.

Боятся же приближения гостя тоже не стоило, выделяемые его железами запахи не говорили о том, что он хочет причинить вред всем присутствующим.

— Господин Андрей, к нам скачет Киронг, — наконец-то соизволил сообщить Тчаал.

— Один?

— Я больше никого не чую рядом с ним.

Вскоре всадника увидели и все остальные. А спустя еще небольшой промежуток времени медведь добрался до места погребального костра.

Киронг несуразно смотрелся верхом на лошади. Огромный медведь, который сам в состоянии нести скакуна на руках неуклюже слез с седла и тут же заорал, гладя на господина Андрея.

— Какого черта ты творишь, Андрей! — его громогласный голос спугнул стаю птиц с деревьев в лесу.

На лице человека не дрогнул ни один мускул, и он лишь грустно улыбнулся.

— Они убили её, друг. Все они! — Андрей кивнул в сторону города.

— Кого её? — Киронг вытаращил глаза на стоящего перед ним человека, потом осмотрел всех присутствующих. — Демона?

— Да.

— Твою же! — медведь от досады ударил лапой себя по бедру, и от получившегося хлопка лошадь испуганно встала на дыбы. — Тише, тише!

— Ты бы как на моем месте поступил, медведь?

— За раба так не мстят, — чуть успокоившись ответил Киронг.

— Она для меня была гораздо больше, чем раб!

— Вот оно в чем дело! Ты ж понимаешь, чем для тебя все грозит?

— Догадываюсь.

— Догадывается он! — Киронг стал ходить взад-вперед. — Через час другой сюда пол тысячи стражников примчатся, чтобы убить тебя! А может взять живым, а потом устроить показательную казнь, где выпустят кишки наружу и будут смеяться, пока ты их пытаешься собрать.

— И что ты предлагаешь? — Андрей взглянул на собеседника.

— Бежать вам надо и как можно быстрее!

— Куда?

— Господин Андрей, можно уйти в мое племя! — вступил Тчаал. — Там, наверняка, нас примут.

— После того что я там сделал?

— Ты и там успел что-то натворить? — спросил Киронг.

— У меня осталось еще много последователей, и они будут рады приютить своего прошлого вождя и его семью! — не отвечая на вопрос медведя, продолжил Тчаал.

— Мы не уйдем далеко пешком, тем более с ребенком на руках, — возразил Андрей.

Медведь почесал подбородок, после чего тяжело вздохнул.

— Если вы сейчас выйдете на дорогу, то через пять часов пешего пути доберетесь до постоялого двора. Там у трактирщика можно будет купить лошадей и повозку, — Киронг снял кошелек с пояса и кинул его Андрею — Этого должно хватить.

— А стражники за нами не погонятся? — поинтересовалась Киира.

— Не должны. В городе начинаются беспорядки, вряд ли они погонятся за вами, если никого здесь не обнаружат.

— Скажи, Киронг, почему ты нам помогаешь? — спросил Андрей, глядя в глаза медведю.

Стражник лишь пожал плечами, после чего ощупал свое лицо, в том месте где еще несколько месяцев назад был огромный и уродливый ожог.

— Ты помог не только мне, но и всему нашему брату, — он кивнул на Тчаалу. — В то время как церковь отказывалась лечить зверолюдей, несмотря на то, что мы состоим на службе у лорда, ты лечил нас. Более того, ты не просто вылечил мой недуг, ты спас меня. Через месяц или два, мой второй глаз тоже мог перестать видеть и я, выпертый со службы, беспомощный и никому в этом чертовом городе не нужный, просто умер бы с голоду. Так что считай я сейчас отдаю долг, спасая твою шкуру.

До названной Киронгом постоялого двора мы дошли, когда солнце скрылось за горизонтом. Все же, когда в твоем отряде есть женщины и дети, соблюдать ритм довольно сложно. Тчаал хоть и иногда прикрикивал на сына, чтобы тот переставал ныть, и вел себя подобающе мужчине, а порой и вовсе нес на руках, но женщины требовали частых остановок.

Андрей позволял отдыхать сопровождающей его свите, однако разумом будто отсутствовал. Такое поведение бывшего хозяина беспокоило тигра. И тот пытался что-то рассказывать или спрашивать Андрея, но человек лишь отвечал односложно и не желал учувствовать в разговоре.

Дверь таверны открыл заспанный старик, он оглядел ночных гостей и пропустил всех внутрь.

— Вам сколько комнат? — спросил заспанным голосом мужчина.

— Две, — не дождавшись ответа от своего господина, ответил Тчаал. — Одну большую, на четверых и одну поменьше, но хорошую. В ней будет спать наш хозяин.

— Ужинать будете?

— Да, кивнули все, в том числе и Андрей.

— Осталась только похлебка, мяса нет. Есть пиво и вино. Могу яиц с салом пожарить.

— Неси похлебку и делай яичницу и вина поставь, — Тчаал достал из своего кошелька несколько серебряных монет и протянул их хозяину постоялого двора. И проводи мою супругу до комнаты.

Тчаал отдал спящего на его руках Тчиира жене, и та проследовала за мужчиной, чтобы уложить ребенка на кровать. Остальные уселись за большой стол и стали ждать. Когда хозяин принесет еды.

Тот недолго думая, крикнул свою супругу, и та впопыхах принялась разводить огонь в печи, чтобы подогреть уже успевшую остыть похлебку, да нажарить яиц.

— Тчаал, послушай меня, — вдруг заговорил Андрей. — Мне предстоит огромное путешествие. Я, вас доведу до поселения, а потом уйду искать чертова старика. Ты хоть и сказал, что верен мне, но я пойму. Если решишь остаться вместе со своей семьей.

— Хозяин, я дал вам слово, что буду следовать за вами до самой смерти. И если моей семье в моем родном поселене ничего не будет угрожать, то отправлюсь за вами хоть куда. Но после того, как убьем Гёльта, я хочу вернуться к семье.

— Обязательно, Тчаал. Обещаю, что я ты еще увидишь их.

— В таком случае мы держим путь домой, — полушепотом сказал тигр.

— Что будем делать с ней? — Андрей кивнул на свою пленницу.

— Может быть она вам пригодиться? — Тчаал не заметил, как его жена спустилась со второго этажа и подошла к столу. — Она же знакома с Гёльтом, да и знает магию призыва, пусть на начальном уровне, но все же.

Андрей скривился и посмотрел на пленницу.

— Может нужно было её убить?

— Мой господин, уже поздно думать об этом! Там, перед прахом