Астарта. Предназначение. Книга 3 - Ольга Белышева

— Боюсь, все сложнее, чем тебе кажется. Я не твоя галлюцинация, как и ты — не моя. Думаю это был ритуал и его цель была в том, чтобы захватить как можно больше твоих знакомых в «пустоту». Ты был один в комнате?

— Да, дети с Клавдией и Диной взяли отдельный номер-люкс.

— Тогда все сходится. Тебя выбрали, потому что ты, скажем прямо, легкая добыча. Ты поддаешься чужому влиянию. Слабовольный.

— Что⁈ — возмутился я.

— Не обижайся. Отвечай. Вам было страшно перед сном?

— Да, нас всех трясло без видимой причины. Дина даже вся дрожала.

— Значит, было внешнее давление или внутреннее. Может что-то в воздухе.

— Тогда почему я встретил здесь вас, а не их? — спросил я, глядя ему прямо в глаза.

— Произошла ошибка. В момент страха и волнения ты думал не о них, не о том, как их спасти, а о своей неудаче. О том, что тебе не удалось убедить Дину в твоем плане подключить меня и Петровича. Ты считал это своей самой большой ошибкой.

— Но сейчас мы думаем о них и обсуждаем это! И где они?

— «Печать» входа в «пустоту» формируется до того, как ты сюда попадаешь. Все, что происходит после, уже не имеет значения.

— И что теперь? — спросил я, широко раскрыв глаза.

— Будем искать Петровича, — спокойно ответил Яков.

— Упс…

Мы просидели в тишине около часа, ожидая Петровича и надеясь, что он вот-вот появится. Яков был уверен в этом, ведь я тоже думал о нем перед тем, как заснуть. Честно говоря, я мало что понимал. Вокруг нас в зале суда царила мертвая тишина. Никто больше так и не появился. Все присутствующие оставались словно замороженными, будто статуи с застывшими на лицах выражениями.

— Пошли, — вдруг сказал Яков.

Я молча поднялся и пошел за ним.

Мы подошли к двери и попытались ее открыть. Сначала аккуратно, потом изо всех сил. Но дверь оставалась неподвижной. Мы по очереди прикладывали максимум усилий, чтобы выбраться, но результат был тот же.

— Да что за чертовщина! — выругался Яков.

— Мы тут застряли навечно? В этой комнате вдвоем? И Петровича не будет? — взмолился я, глядя на потолок, словно ожидая ответа оттуда.

— Ты его боишься? — неожиданно спросил Яков, взглянув на меня исподлобья.

— Конечно! Он одним взглядом убить может, — честно признался я.

— Такс… значит, ищи что-нибудь вроде коробки или ящика, — сказал он, оглядевшись по сторонам.

Я не понял, к чему он клонит, но решил не спорить. Наверное, потом объяснит. Мы начали обыскивать комнату. Через минут пятнадцать Яков вдруг воскликнул:

— Я нашел его!

Я повернулся и увидел, что он указывает на небольшой черный ящик под столом. Крышка была приоткрыта. Я осторожно подошел ближе. Сначала мне показалось, что внутри просто земля. Но, приглядевшись, я заметил крошечное войско.

На одной стороне стояли миниатюрные солдаты в военной экипировке. Они занимали стратегические позиции, готовясь к атаке. По другую сторону коробки тоже были маленькие фигурки, стоявшие в боевом строю. Я с изумлением наблюдал за микроскопическим сражением, задаваясь вопросом, как эти фигурки двигаются. Они мчались в бой, будто были живыми.

Наклонившись ближе, я вдруг заметил знакомое лицо. В первых рядах, сражаясь в самом эпицентре битвы, стоял Петрович! Он вдруг резко остановился и… посмотрел прямо на меня. Наверное, я заслонил ему свет — моя тень накрыла его, заставив обратить внимание.

От неожиданности я отшатнулся и упал на пол.

Яков засмеялся, наклонился к коробке и, глядя на лилипутов, громко крикнул:

— А вот и Петрович! Привет, присоединяйся к нам.

Я услышал, как Петрович что-то невнятно выкрикнул, но не успел разобрать слова. Яков, нахмурившись, попытался объяснить ему, что происходит, но внезапно Петрович предстал прямо перед нами в полный рост.

Его суровый взгляд как будто прожигал насквозь. Он пристально посмотрел на меня, и холод пробежал по спине. Затем он резко произнес:

— Ты все испортил!

Я с трудом сглотнул, пытаясь унять дрожь. Заикаясь, я выдавил:

— Я не хотел! Я тут с-с-случайно.

— Хотел, хотел! — поддакивал Яков, кивая, словно это было очевидно.

— Ясный, помоги! — вырвалось у меня.

И тут, будто откликнувшись на мои слова, между шкафами возник странный дверной проем. Он светился мягким, но тревожным светом.

— Ура, мы свободны! — воскликнул Яков и рванул к двери.

Он потянул за ручку, но дверь не поддалась. На ее поверхности вдруг засветились слова, будто выжженные огнем.

— Что это? — удивился Яков и зачитал вслух: — «Кто вы такие и почему пытаетесь войти в мое сознание?»

Он замер, озадаченно глядя на текст.

— Кто это написал? И как мы должны ответить?

Прямо перед дверью возникла парящая клавиатура. Она зависла в воздухе и тихо мерцала, будто подначивая нас к действию.

— Хм… что-то интересненькое! — пробормотал Яков, почесывая подбородок.

Петрович, который до этого молчал, нахмурился еще сильнее и произнес:

— Леший, что здесь происходит?

— Леший? — переспросил я, не веря своим ушам.

— Потом объясню, — отмахнулся Яков. — Сейчас надо разобраться с этой новой дверью.

Не теряя времени, он подошел к клавиатуре и начал что-то быстро набирать. Закончив, он зачитал появившийся текст:

— «Это что, шутка? Яков, если это действительно ты, мне нужно просканировать тебя и твое окружение. После сообщу о своем решении».

Он замер, перечитывая сообщение еще раз. Его лицо стало серьезным.

— Обращение странное… — пробормотал он. — Как будто за дверью кто-то, кого я хорошо знаю.

Петрович сел на старый, скрипучий стул, закинул ногу на ногу и, глядя на нас с прищуром, произнес:

— Ну что, я-таки все жду объяснений!

Мы с Яковом переглянулись — ситуация была достаточно запутанной, но объяснять все Петровичу как-то нужно. Пока у нас было немного времени, мы, сбиваясь и перебивая друг друга, попытались рассказать ему, что, по нашему мнению, здесь происходит.

Петрович слушал молча, удивленно приподняв бровь. Затем, не говоря ни слова, встал и начал ходить по комнате, внимательно вглядываясь в лица каждого из нас, будто пытаясь что-то прочесть в наших выражениях.

Наконец он подошел к ящику, откуда, по нашим словам, он появился, и начал изучать его содержимое. Один за другим он доставал из ящика странные фигурки, каждая из которых выглядела то ли древней, то ли просто