Апофеоз - Игорь Воробьёв

— Как это остановить? — он посмотрел прямо мне в глаза, и я прочитал в них, что он догадывается.

— Ваэлум уничтожен. Но в этой горе есть много энергии Хтона. Если ты сможешь впитать её, я могу направить всю остальную мощь на твоё вознесение. Ты или станешь богом, или бабах! И все мы сдохнем.

— У меня нет выбора, так? — усмехнулся Крах.

— А разве ты выбрал бы что-то другое? — я ответил ему похожей ухмылкой.

— Верно, — оскалился орк. — Что нужно делать?

— Добраться до трона, — указал я наверх. — В нём есть пять черепов. Я укажу — ты раскалываешь их Когтем. Сосредоточься, выпусти весь тот гнев, который ты чувствуешь, всю досаду за то, что не смог сам прикончить этого гада. Даже ко мне. Не стесняйся и не обманывай себя. Особенно, когда в тебя хлынет энергия Хтона. Чем больше ты ей откроешься, тем больше у тебя шансов поглотить её. Если высосешь все пять ядер — взрыва не будет. Если энергии не хватит, если я не справлюсь с поддержкой… короче, ещё много если… провалимся — тебя просто разорвёт в клочья.

— Ты слишком много болтаешь! — Крах хлопнул меня по плечу, выхватил с пояса Коготь и прыгнул на гору черепов.

Карабкался он скачками, раскалывая орущие черепа сапогами, и скоро был уже на полпути к трону. У меня же всё ещё действовало заклинание полёта, поэтому я взмахнул крыльями и помчался за ним вдогонку.

Глава 42

Когда Крах выпрямился перед троном, я мягко приземлился рядом с ним. Ядра уже пускали энергию по трубам и я чувствовал, что до взрыва оставалось всего ничего. С другой стороны, яркое сияние черепов-ядер позволяло лучше видеть плетение.

— Вот этот, — указал я на череп в изголовье трона; он был первым в фигуре, и я надеялся, что его поглощение если не остановит, то задержит процесс детонации.

Крах издал громкий крик, больше похожий на рёв, перехватил Коготь обеими руками и вонзил его в указанный череп. Я видел, как вспыхнула вокруг черепа мощнейшая защита, но осколок ядра Хтона преодолел её, будто и не замечая. Череп лопнул, выпуская всю накопленную энергию, и она проследовала через навершие в рукоять, а потом и в руку орка. Он, очевидно, последовал моему совету и гневно зарычал, зажмурив глаза. Поглощение началось.

Почти сразу я увидел, что Крах поглощает только ту энергию, которая содержит хотя бы частичку эссенции Хтона, — она была рассеяна по всей горе черепов. Однако приличная часть грязной энергии ядра отторгалась и выплёскивалась по сторонам. Скоро это могло навредить телу орка или, того хуже, вызвать взрыв.

Я окутал тело Краха коконом из негативной энергии, а позитивной стал чистить высвобождаемую энергию и вплетать её в поток, идущий через Коготь, или пускать на укрепление энергетических каналов его тела, отправляя потоки энергии в те места, где ощущал наибольшую совместимость.

Работа оказалась увлекательной и не очень сложной, только потом, когда я пытался посмотреть на всё со стороны, я понял, что ещё месяц назад не знал бы даже, как подступиться к такой буре энергий. Я смог значительно укрепить энергетический каркас тела Краха, заметив, что чем прочней становилось его тело, тем больше он впитывает энергии. Внезапно поток прервался, и я едва не выругался от досады — не хватило самую малость, чтобы закончить симметричное усиление каркаса, которое я выстраивал в тот момент.

— Ты как? — спросил я Краха, который поднимал Коготь от осыпавшегося пылью черепа.

— В порядке, — хрипло ответил он, взглянув на меня налитыми кровью глазами. — Какой следующий?

— Вот этот, — я указал на верхний справа, он казался мне наиболее подходящим.

Так мы и продолжили. На третьем ядре ор черепов приобрёл нотки отчаяния и безнадёги, а я начал уставать. Тело Краха уже было напитано максимально, попытка пустить туда больше энергии могла привести к разрушению его плоти, так что я тратил весь поток от канализации на фильтрацию грязной энергии горы черепов. И мне уже не хватало времени между откатами способности.

Всё больше и больше отторгаемой эссенции накапливалось между телом орка и негативным коконом… если она начнёт давить, то либо сожжёт Краха, либо прорвёт кокон, вызвав взрывной всплеск и детонацию оставшейся в горе энергии. Единственный выход, который я нашёл, — пустить эту энергию в своё тело, оно тоже может послужить фильтром… ну или помочь мне выиграть время, послужив своеобразным дополнительным стоком.

На последнее, пятое ядро я не смог даже указать, боясь потерять концентрацию. Хорошо, что светящийся, как звезда, Крах всё понял и не стал мешкать, вгоняя Коготь в последний яркий череп на троне. Исчезли выпущенные вдаль трубы, я ощутил мощный выброс, но вроде бы взрыва не последовало и вся оставшаяся эссенция устремилась в орка.

Тут мне пришлось туго. Я пропускал потоки через себя, держал кокон, фильтровал и швырял готовые фрагменты не задумываясь, лишь стараясь делать это как можно быстрее, ещё быстрее… ещё. Жгло просто неимоверно, но даже эта боль уходила на задний план перед необходимостью перебороть этот финальный шквал.

Вдруг поток закончился, и я чуть не упал от неожиданности. Всё тело ощущалось пустым и зудело. Я обмяк, опёршись о посох, и поднял голову на Краха. Орк висел в воздухе в светло-красном сияющем ореоле, гора черепов медленно оседала, распадаясь на части, — впрочем, весьма крепко удерживая меня в горизонтальном положении.

Теперь я мог оценить результат своей работы. Что Крах достиг божественности, я не сомневался, — чистая энергия, переполняющая его фигуру, была очень похожей на энергетику Веслы или Змер. Вот только я увидел, как плоть орка растворяется под её напором, и с горечью понял, что не смог достаточно укрепить его тело. Мне не хватило знаний, опыта, сноровки… хотя теперь, видя, как каждый атом растворяется в божественном свете, у меня возникали некоторые идеи…

Когда тело орка полностью растворилось, рядом с его фигурой появилась проекция Мора.

— Поздравляю тебя, Неназываемый! — в голосе мёртвого бога слышалась неприкрытая гордость. — У тебя получилось нечто необыкновенное — ты смог вернуть нам Хтона!

— Я не смог сохранить его тело, — еле слышно ответил я. — Хотя был уверен, что максимально укрепил его…

— На ошибках учатся, — строго заметил Мор и улыбнулся. — Однако