Королевства Ночи - Аллан Коул

Маг улыбнулся и поклонился королю, а затем и Джанеле.

— Король вовсе не хотел вас обидеть, моя госпожа, — сказал он.

— Не надо объяснять людям, Тобрэй, что я хотел и чего я не хотел, — сказал король магу. Затем обратился к Джанеле: — Но это правда, я не хотел вас обидеть. Просто высказал мысль вслух.

— Никто и не обиделся, ваше величество, — сказала Джанела. Король беззаботно махнул рукой и обратился ко мне:

— Так вы, стало быть, и есть тот самый великий Амальрик Антеро? — сказал он. В его голосе явно слышался сарказм.

— Имя свое признаю, ваше величество, — сказал я, — но на величие не претендую.

Игнати фыркнул. Если он и хотел изобразить веселье, то звук для этого был избран весьма неприятный.

— Умен. Очень умен. — Он повернул голову к магу Тоб-рэю. — Но ведь я всегда признавал его ум, не так ли, Тобрэй?

— Совершенно верно, ваше величество, — кивнул Тобрэй и сказал, обращаясь ко мне: — Король всегда выражал восхищение вашим умом, господин Антеро.

Игнати раздраженно застучал ногтями по подлокотнику трона.

— Не всегда, Тобрэй, — сказал он. — А лишь время от времени.

— Как скажете, ваше величество, — согласился Тобрэй. — Лишь время от времени.

— Не надо внушать этим двум приезжим, что я от них в восхищении, — сказал король. — Не надо равнять меня с тем сбродом на улице, управлять которым меня прокляли боги. Безумная толпа — вот как бы я их еще назвал. Они полагают, что мы живем во времена упадка, в то время, когда дела обстоят лучше некуда. Я дал им мир, а они сочли это слабостью с моей стороны. — Он сверкнул глазами на Тобрэя. — И не спорь со мной. Я знаю, о чем они думают.

Тобрэй, и не думавший спорить со своим монархом, покачал головой, сохраняя на лице спокойную улыбку.

— Разумеется, знаете, ваше величество, — сказал он. Взгляд короля метнулся к нам. — Безумная толпа, — вновь произнес он. — Они увидели простого смертного, похожего на них, совершившего удивительный подвиг — а должен признать, ваша экспедиция заслуживает такого определения, — и раздувают это событие сверх всяких приличий. И начинают полагать, что вы спасете их от демонов, хотя, видят боги, я полностью контролирую ситуацию. Полностью контролирую.

— Я удивлен, как и вы, ваше величество, — сказал я. — Я ничего не знаю о ваших делах, но за время поездки по улицам Тирении в сопровождении принца Солароса я убедился, что боги даровали вашим подданным мудрейшего из правителей.

Король вновь фыркнул.

— Умен, умен, нечего сказать! Немудрено, что ваше предприятие закончилось успехом.

— Мы игрушки в руках судьбы, ваше величество, — вмешалась Джанела. — Просто боги чаще улыбались нам, чем нашим врагам.

Игнати хрипло рассмеялся и, прежде чем заговорить, сплюнул в носовой платок.

— И ты умна, — сказал он. — Как и твой прадед Янош Серый Плащ. — Он помрачнел и уставил на Джанелу костлявый палец. — И ты так же опасна, как и он был в свое время, хотя теперь, когда я увидел тебя своими глазами, я вижу, что у тебя другие намерения.

Джанела напустила на себя озабоченный вид.

— Но что же я сделала такого опасного, ваше величество? — спросила она.

— Как, а постоянное, к месту и не к месту, применение магии, — сказал Игнати. — Почему бы просто не ограничиться целебными травами или вызывать дождь, когда он нужен, и останавливать дождь, когда он не нужен?

— Но есть еще и обычное любопытство, ваше величество, — сказала Джанела.

Король нетерпеливо отмахнулся от этого аргумента:

— Да, да. Я уже слышал это раньше. Что ж, это неудивительно, если брать во внимание твое происхождение.

Джанела лишь поклонилась, благоразумно промолчав. Настала моя пора подвергнуться королевскому недовольству.

— Надеюсь, ты догадываешься, что ваше семейство ничего не приносило нам, кроме хлопот.

Я пожал плечами.

— Но каким же образом, ваше величество? — сказал я.

— Я имею в виду вашу склонность к приключениям и сражениям с демонами, — сказал он. — Экспедиция туда и сюда. Поддержка этих Серых Плащей в совершении их глупостей. Я не порицаю твою сестру. Она человек военный. Но должен заметить, что если бы ты не покинул Вакаан сломя голову, то война бы и не началась. Да, я понимаю, у тебя были сложности с Равелином, заключившим собственную сделку с демонами. Ну и что из этого? Я бы на вашем месте немного уступил демонам на западе. Тем более что там никто и не живет, кроме каких-то варваров. Почему же вы не сделали этого?

Принц кашлянул, стараясь привлечь к себе внимание отца.

— Прошу прощения, отец, — сказал он. — Но его народ живет как раз среди тех самых варваров.

— Да, да… конечно, — признал король. — Я понимаю, что в той ситуации действия ориссиан были оправданны. Я лишь пытаюсь пояснить, сколько проблем они создали этим для нас.

— Проблем много, отец, — сказал принц, — но эти люди явились причиною лишь одной из них — демонов.

— Какая разница, — сказал Игнати. — Просто я сказал об этой проблеме один раз, а могу сказать тысячу. Как король, я еще и фокусник. Мы слишком долго воюем, а чтобы остановить эту войну, всего-то и надо — понять точку зрения другого. Чего хочет он? Чего хочу я? Где-то посередине наши интересы должны сойтись. И без проклятой войны, будь она неладна!

Я увидел, что принц, наш благодетель, начал сердиться, когда дело дошло до, очевидно, старых споров, и попытался вмешаться.

— Позволено ли мне будет проинформировать вас о целях нашей экспедиции, ваше величество? — спросил я. — Мы прибыли в поисках знаний. Но еще более — просить вашей помощи. Наше отечество под угрозой. Мы стали свидетелями упадка Ва-каана, и я боюсь, то же ждет и Ориссу, если мы не отыщем путей к спасению.

— Если хочешь мудрости, услышь ее из этих уст, — сказал король. — Заключи мир с демонами. Ты же купец. Ты умеешь торговаться. Отступи немного здесь, зато получишь немного там. А затем доверься богам, коли помыслы твои чисты, и все кончится хорошо.

Поначалу я принял его за помешанного, а затем за труса. Слышать такое от короля старейшин было просто оскорбительно.

— Что же касается остального, — продолжил Игнати, — я нисколько не возражаю против того, чтобы Джанела Серый Плащ покопалась в наших старых книгах по магии. Естественно, с чисто научными целями. Со временем я еще оценю последствия вашего прибытия сюда. А признаться честно, если бы не шумное одобрение вашей экспедиции моими подданными, то я бы просто устроил в вашу честь пир, назвал бы вас в глаза храбрецами, а за спиной — дураками и выпроводил бы обратно. Но я взял за правило позволять толпе быть счастливой, если это в моих силах. В настоящий же момент они находятся в столь восторженном состоянии по поводу вашего прибытия, что я оставлю вас погостить, пока они не угомонятся. Я не думаю, что это будет для вас очень неудобным. Как дети, они обо всем забывают быстро.