Удача - Алевтина Онучка

Генка действительно угодил прямо в пасть чудовища, когда падал в расщелину. Ему повезло, острые зубы сомкнулись рядом с ним, и он сразу провалился в горло, проскользив по скользкому языку монстра. На ходу воткнул мечи в его плоть, что затормозило попадание прямо в желудок, но от этого было не легче. Мягкие ткани пищевода плотно прижались к его телу, пытаясь раздавить и продвинуть дальше. Старались отправить его в смертельный омут желудочного сока.

Ужас погибнуть жуткой смертью, страх быть растворённым в кислоте, захлестнул Генку, затуманил разум. В отчаянии он начал кромсать и резать пищевод, что не был защищён непробиваемой шкурой. Попутно позволил духовным клинкам взять что хотят. А хотело духовное оружие одного – поглотить дух сильного монстра. Чудовище взревело от боли, попыталось выплюнуть застрявшую в горле добычу, но не тут-то было. Стоило ему открыть свою пасть, как тут же в неё ворвались анчутки, и ловко минуя опасные зубы, приступили к пиршеству. Мягкие ткани под непробиваемой кожей, стали лёгкой добычей для Генкиной нечисти.

Анчутки принялись пожирать монстра изнутри, причиняя ему невероятную боль и мучения, старательно прогрызая путь к жизненно важным органам. Чудовище то и дело ревело от боли, пыталось освободиться от ворвавшихся в его тело паразитов, но от этого становилось всё хуже и хуже. Стоило ему в очередной раз открыть пасть, как несколько новых анчуток проскальзывали внутрь его тела, и боль возрастала в несколько раз.

И пока одна часть Генкиной нечисти, терзала монстра изнутри, вторая мучала с наружи. Юркие, гибкие анчутки, легко миновали огромные иглы, которыми бросался монстр, пробрались к самой коже и начали пожирать. Анчутки не могли отхватывать хорошие куски от толстой, покрытой внушительным слоем мелких чешуек кожи, зато могли отрывать и поедать маленькие чешуйки. Одну за другой, медленно, но верно, снимая один слой прочной защиты за другим.

Генка уже почти утонул в жиже из крови и мяса, а его подопечные, обезумев от сытного пиршества, не спешили добивать свою жертву. Постоянно подпитываясь энергией боли, ужаса и безысходности. Парень и сам впитывал столь сильный отрицательный эфир из-за чего его нанические одеяния, быстрее само восстанавливались и развивались, старательно защищая своего носителя от желудочного сока, разлившегося по внутренним органам умирающего монстра. И чем больше он впитывал отрицательного эфира, тем сильнее ему нравилось происходящее вокруг.

Жуткий праздник смерти, делал его сильнее, что-то меняя.

- Надо же, - утирая рукой с лица, очередную порцию липкой крови, вылившейся из проеденного сосуда прямо ему на голову. – Я даже к силе букв не прибегал. А монстр уже почти дохлый. Значит, он был не так силен, как я рассчитывал.

Генка продолжал пополнять свои тёмные силы, впитывая не только отрицательный эфир, но и дух чудовища, которое перестало орать и трепыхаться несколько минут назад. Казалось бы, дело сделано – пора уходить, но что-то не отпускало отсюда молодого человека. Что-то затаившееся в запретном уголке его души, подавало свой голос, заставляя оставаться на месте и продолжать кошмарный пир. И он продолжал, не замечая, как энергия исцеления Олеся, едва справляется с ранами от нечистой ауры, с которой соприкасается кожа на открытых участках его тела. Как не замечал золотого сияния, удерживавшего на своём месте ту самую злую сущность, притаившуюся в запретном уголке его души.

Только когда вокруг себя он увидел обглоданный скелет, обтянутый прочной шкурой, только тогда очнулся от злобного тумана в своём разуме. Только тогда, направился к зияющей дыре, в раскрытой пасти съеденного монстра, сквозь которую из внутренностей виднелся рассвет.

- Скорее вытащите его, - открыв глаза, попросила Вика и дремавшие вокруг мужчины спохватились, хотели узнать о состоянии Генки точнее, но юная женщина рухнула без сил.

- Бедняжка, совсем вымоталась! – констатировал Максим и тут же по связи вызвал Сергея Олеговича.

- Не трогайте её. Вообще не прикасайтесь! – сразу отдал приказ парамедик. – К Генке так же не прикасаться. Организуйте способ поднять его на поверхность. А я подойду со своими людьми и сам всё сделаю.

- Почему нам нельзя поднять его? – удивился Максим.

- Тупица! Он был в непосредственной близости с высокоуровневой нечестью, значит, её аура пропитала его изрядно, заодно Вике передалась, могу предположить, что и Олеся задела. Но у этих троих есть к ней хоть какой-то иммунитет, а у вас его нет. Прикоснётесь и в лучшем случае с ума сойдёте. В худшем погибнете от отравления.

- О высшие силы! – сетовал атаман, нервно расхаживая вокруг дочери, лежащей на полу. – Отцу запрещают собственному ребёнку помогать!

- Атаман, - устало вымолвил император, - не замечал за вами сильной отцовской любви. Всегда воспринимал вас как кукушку.

- Я сам себя так воспринимал, но сегодня в моей душе что-то изменилось. Как увидел это выскочившее чудовище, так и понял, что нет для меня никого дороже и ценнее детей. Что пора кардинально поменять свою жизнь и взять ответственность за каждого кому жизнь дал. Лучше поздно, чем никогда.

- Не могу с вами не согласиться, - молвил император и отказался отправляться отдыхать. – Хочу взглянуть на юношу, одолевшего это чудовище.

Никто не посмел перечить ему и уже через несколько минут император остановился ровно в том месте на краю обрыва, с которого молодой человек падал в низ. Остановился, посмотрел на дно и увидел сильного монстра, от которого осталась одна шкура. Из его пасти наполовину вывалившегося человека без признаков жизни и несколько медицинских работников в защитных костюмах, хлопотавших вокруг него.

- Что с ним? Погиб? – обеспокоенно прокричал император.

- Живой, но обессиленный! – выкрикнул кто-то в ответ.

- Ваше высочество! – раздался голос парамедика из устройства связи, которое ему предоставил барон. – Геннадий растратил всю энергию, пришлось дать ему снотворное, иначе опять попытается самостоятельно выбраться из ямы и израсходует последние капли эфира, что грозит гибелью для организма. Не переживайте через время он поправится.

- Хорошо, - ответил император и вопросительно посмотрел на барона, который тут же подсказал имя того с кем он говорил. – Сергей Олегович, полагаюсь на вас.

Так и завершились переводные испытания для учащихся эфирных школ первого года обучения. Высокопоставленные свидетели всех событий покинули стадион в полной уверенности, что всё осталось в тайне. Ушли, позабыв о том, что корреспонденты, сбежавшие отсюда впопыхах, забыли выключить новенькие камеры, которые