Основы человечности. Работа над ошибками - Екатерина Владимировна Шашкова

Попали по засевшему в них побитому волку. Волк обиделся, сменил облик на человеческий (оказавшись всё тем же Лёхой) и пошёл раздавать затрещины своим же, чтобы смотрели, куда что кидают.

В общем, вокруг творился форменный бардак, и только Гаврилов спокойно стоял чуть поодаль, наблюдая за происходящим с вежливым интересом. Не свалил всё-таки! Но и вмешиваться не торопился.

— Поверить не могу, что я это делаю, — пробормотала Диана, усиливая защиту и попутно наступая каблуком кому-то на лапу.

— Дерёшься с собственными братьями на собственной свадьбе? — уточнил Фёдор.

— Нет, защищаю этого немецкого придурка. С братьями-то я с детства дралась.

— А, так вот чем мы тут занимаемся!

— Да. Осталось только понять, в чём он виноват, — прогнусавил Стас. Ему попали по носу, и кровь потихоньку капала на парадную белую рубашку.

— Насколько я знаю, ни в чём. — Фёдор прицельно пнул очередную мохнатую морду, едва не оставив ботинок в волчьих зубах. — Но вряд ли кто-то нам поверит.

Постепенно они все сгруппировались вокруг Людвига, как маленький спасательный отряд. Волки и люди толпились напротив: они уже не так активно лезли в драку, но и расходиться не спешили. Выжидали.

— Почти готово, — устало сообщила Инга. Распутывание чужих заклинаний заметно подточило её резерв, а восстановить его самостоятельно девочка не могла.

— Ну, молодец, конечно. А дальше? — язвительно поинтересовалась Диана.

— Можешь сделать так, чтобы все услышали, что я скажу? — осенило Тимура. — Чтобы все заткнулись, а говорить мог только я и громко?

— Сложно. Народу многовато, придётся на глазок всех обсчитывать. И вряд ли вся эта толпа согласится спокойно ждать, пока я сигиллу нарисую, а заготовок под такое у меня нет. — Она задумчиво покусала нижнюю губу. — Но могу добавить к твоим словам ментальный компонент, чтобы все обратили на тебя внимание и захотели послушать, что ты там вещаешь. Хватит секунд на сорок, не больше. И мне придётся снять все щиты.

— Валяй.

Людвиг нервно дёрнул хвостом и глухо зарычал сквозь намордник.

— Тим, не надо! — поддержал его Фёдор. — Не лучший момент для драматических признаний.

— О чём вы? — не понял Стас.

— Вот всем сразу и объясню, — отмахнулся Тимур.

Наверное, сейчас ему надо было лихорадочно подбирать нужные слова, но он столько раз повторял их сам себе мысленно или даже вслух перед зеркалом, что, кажется, мог проорать в любом состоянии.

Диана огляделась, ища, чем бы написать заклинание, и, не придумав ничего лучше, смочила палец в крови собственного мужа и вывела на лбу Тимура затейливый символ.

Странный жест привлёк всеобщее внимание ещё до того, как рисунок наполнился магией. Некоторые из противников заинтересованно придвинулись ближе, силясь разглядеть написанное; другие, напротив, подались назад, испугавшись, что сейчас случится что-то опасное. Любопытный волчонок, почуяв важность момента, достал из кармана телефон и приготовился снимать. Ксюша, вынырнув откуда-то под самым его носом, выдернула мобильник у него из рук и отбежала подальше.

— Эй, отдай! — голос мальчишки звучал скорее удивлённо, чем злобно. — Отдай, а то укушу.

— Подавишься.

— Давай! — скомандовала Диана, и символ на лбу нагрелся от магии.

— Минуточку внимания, — произнёс Тимур, и этого оказалось достаточно, чтобы все немедленно повернулись к нему. Тишина наступила сама собой, безо всяких дополнительных заклинаний. Фоновый шум гомонящей толпы, волчье рычание, звуки шагов и тяжёлое дыхание — всё стихло в один миг.

Тимур подумал, что было бы неплохо освоить это заклинание и использовать на уроках, когда особо разбушевавшиеся дети напрочь игнорируют учителя. А потом Диана ткнула его локтем в бок, напоминая, что время идёт.

Впрочем, сорока секунд Тимуру не понадобилось, он прекрасно справился за пятнадцать:

— Оставьте в покое Людвига, он ни в чём не виноват! Он просто защищал меня. Всех этих людей убил я. Не было никакого заговора, только ошибка в заклинании. Моя ошибка.

Эффект разорвавшейся бомбы, который произвело это признание, существовал только в голове Тимура. В реальности же все вокруг удивились, конечно, но сделали это как-то очень тихо. Почти вежливо.

— Да ты гонишь! — выразил общее сомнение Лёха. — Ты просто его выгораживаешь.

— Это он меня выгораживал.

— Доказательства? — коротко рыкнул старший Рыбников. Он, конечно, всегда был из тех, кто сначала действует, а потом думает, но опыт работы в органах всё же давал о себе знать.

Доказательств у Тимура не было. Кроме признаний Людвига, но кто же им поверит.

— Быть не может, — пробормотала Диана. — Тим, ты же шутишь, да?

— Шутит! — крикнул Людвиг, с которого как раз в этот момент Инга сняла намордник и остатки сдерживающих заклинаний. Конечно, он сразу же сменил облик на человеческий и полез защищать друга. Точнее, пополз — встать он не мог, и даже голову поднимал с трудом, но упрямо рвался в бой. — Вы же его знаете, он мухи не обидит!

— Ещё одно слово — и я тебя силой заткну, — прошипел Тимур.

— Ещё одно слово — и я вас обоих заткну. — Вопреки собственным словам, Диана не угрожала, а жалобно просила. Почти умоляла. И вдруг совсем другим тоном гаркнула: — А ну вырубил телефон быстро, а то я его тебе в задницу запихаю и через весь ЖКТ протащу в обратном направлении!

Юный мохнатый папарацци, который смог-таки догнать Ксюшу и отобрать у неё свой мобильник, испуганно сжался. Тимур искренне понадеялся, что снять он ничего не успел. Хватит уже с него компромата!

— Быстро телефон мне отдал и марш отсюда! — рявкнул один из Рыбниковых. Видимо, он приходился волчонку отцом. Иди дядей. Или… неважно. В любом случае рыжина у обоих была явно семейная.

— Я не буду снимать, честно-честно! Только тихонечко посмотрю! — зачастил мальчишка.

— Быстро, я сказал!

— Ну пожалуйста…

— Придурок ты, Тима, — вздохнул Людвиг. Доползти пару метров до друга он всё-таки смог, а вот подняться или хотя бы сесть — уже нет. Так и валялся на земле в домашних штанах и футболке. И опять босиком.

— У меня был хороший учитель. — Тимур стянул пальто и попытался закутать этого страдальца,