На острие клинка - Ли Стеффи

Неподалеку послышался шум. Оглянувшись, я увидела Акселя, проскользнувшего среди густых зарослей. Мне было приятно видеть его таким: живым и счастливым. Он прочесывал лес, убеждаясь в безопасности, – ему важно было знать, что больше мне ничего не угрожает. Рядом с ним я ощущала абсолютную защищенность. Было ясно – все позади, но пережитое сложно отпустить. Практически невозможно. Страх никуда не отступал, а следовал за мной по пятам – при любом шорохе, звуке ломающейся ветки. Я осознавала, что нуждаюсь в помощи специалиста, в терапии. Человек способен выдержать многое, но однажды достигает предела, и какое-то событие, словно последняя капля в бушующем океане переживаний, ломает его. После всего случившегося, сидя в кабинете психотерапевта, я услышала простой вопрос: «Что вас тревожит?»

«Доктор, я принадлежу древнему роду ведьм. Существуют люди, преследующие таких, как мы. Меня похитили, сутки пытали, а затем намеревались сжечь. Мой любимый человек, который, к слову, тоже охотник, спас меня буквально за секунды до смерти, а его сумасшедшая бывшая вонзила в него кинжал, лишая нас последней надежды на светлое будущее. Что мы можем с этим сделать?»

Очевидно, мы ничего не могли с этим сделать, поэтому моим ответом был лишь пустой взгляд, а после – нервная улыбка, свидетельствующая о том, что у меня просто стресс после аварии.

Нам с Акселем пришлось выдумать убедительную легенду для моих родителей. В тот день, когда произошла трагедия, они были дома и ни о чем не подозревали. Они думали, что мы с Сэмом весело проводим выходные в бабушкином доме, упиваясь природой и чистым воздухом. Истинная картина случившегося была слишком травмирующей и жестокой, чтобы рассказывать им правду. Поэтому мы придумали историю о том, как возвращались домой под дождем, машину занесло, и мы попали в аварию. Аксель действовал быстро и решительно. Пока я была в больнице, он в тот же день инсценировал аварию, предварительно с помощью магии отключив все камеры видеонаблюдения в округе, чтобы исключить риск разоблачения. Это спасло нас – родители поверили.

Вивьен навещала меня в больнице каждый день. Как и всегда, она окружала меня заботой и не оставляла одну в этот тяжелый период. Я вновь и вновь благодарила судьбу за людей, которые были рядом. Моему счастью не было предела, когда я снова увидела родителей. Услышала мамин голос, прижалась к папе – эти, казалось бы, простые вещи наполнили меня неописуемой радостью. Запах смерти, которым я пропиталась до мозга костей, засел глубоко внутри вместе с чувством смирения, когда осознаешь необратимость происходящего. Этот эпизод жизни будет преследовать меня до конца дней, напоминая о ценности каждого мгновения.

Каждый вздох, движение, глоток воды – теперь все воспринималось как бесценный дар. В повседневной суете мы часто забываем, насколько жизнь невероятная, принимая ее как должное. Но стоит лишь оказаться на краю пропасти, и ты вдруг осознаешь, как жаждешь ощущать, чувствовать. Радость, грусть, боль – неважно. Все что угодно, лишь бы не раствориться во тьме, словно тебя никогда и не существовало. Я знала, что конец неизбежен. Но сейчас мне нужна была эта жизнь. Мне нужна была моя молодость, ее яркие краски, безудержная энергия. Я хотела испить ее до дна, чтобы, уходя в глубокой старости, знать, что сделала все, что могла.

«Скай, – раздался голос Акселя в моей голове. – Выходи из своих раздумий, и пойдем есть, меня в холодильнике ждут взбитые сливки!» – Он радостно закружился вокруг, виляя хвостом.

Я рассмеялась и присела рядом, поглаживая фамильяра по голове.

– Идем, идем, – ответила я, заглядывая в его большие преданные глаза.

Наклонившись, я крепко обняла Акселя, уткнувшись носом в мягкую блестящую шерсть. Мне стало стыдно за все моменты, в которых я сожалела о его появлении в моей жизни. Я слишком долго привыкала к тому, что теперь фамильяр стал ее неотъемлемой частью. Поначалу это казалось бредом, чем-то неправильным, противоестественным… При первой встрече Аксель сказал, что будет моей тенью, но я понимала, что он стал моим спасением и еще одним, таким важным смыслом жизни.

«Спасибо, Скай», – прозвучал в моей голове его голос, и он тут же умчался к дому. Сквозь слезы я рассмеялась, понимая, что он все равно продолжает читать мои мысли, несмотря на все просьбы этого не делать.

Сидя на корточках, я подняла взгляд к небу – на нем не было ни облачка. Я знала, что где-то там меня ждет человек, которого я люблю всей душой. Человек, даривший мне эмоции, по которым я очень сильно тоскую. Человек, чья сила навсегда останется во мне, и я обещаю, что сумею ее обуздать.

Выпрямившись, я направилась к дому. Где-то в глубине души я все еще оставалась той маленькой девочкой, которая после прогулки возвращалась домой, и на террасе ее неизменно встречала бабушка. Эти теплые воспоминания навсегда сохранятся в моем сердце.

Теперь я взрослая девушка, и мне было приятно от осознания, что я все так же сильно торопилась домой.

Торопилась, потому что знала: там меня ждет он.

Парень, который должен был клинком поразить мое сердце, но вместо этого бережно взял его в руки и согрел своим теплом.

Идя ему навстречу, я заглянула в глаза цвета пасмурной погоды и вдруг поняла, что никогда не просила у Бога многого. Всего лишь каплю любви в окружающем океане безразличия. Но он, видимо, решил, что этого слишком мало…

И подарил мне целый мир, отраженный в этих глазах.

Сэм

– Тебе разве можно пить? – Голос Стива донесся из глубины дома. Он появился на пороге, синяки на его лице уже почти сошли, остались лишь желтоватые следы. В руках он держал новенькую гитару, с которой практически не расставался в последнее время, наполняя дом тихими красивыми мелодиями.

– Это безалкогольный, – успокоил его я, кивнув в сторону стакана с глинтвейном. Стив усмехнулся и, скрывшись за дверью, побрел на второй этаж.

Солнце щедро заливало террасу золотистым светом. Небо сияло чистой яркой лазурью, без единого облака, даже намека на непогоду. Я потянулся в удобном плетеном кресле, наслаждаясь видом бескрайнего леса, чувствуя долгожданный покой. Легкий укол под бинтами на груди напомнил о пережитом – о том, как близко я был к грани.

Со второго этажа донеслись звуки гитары – Стив наигрывал знакомую мелодию, тихонько напевая песню Eminem – Mockingbird. Волнующая музыка ласкала слух, пробуждая щемящее чувство ностальгии и благодарности. Аккорды, слова песни трепетом отзывались во мне, напоминая о пережитом кошмаре и хрупкости жизни.

Ощущая биение собственного сердца, вдыхая полной грудью свежий, наполненный лесными ароматами воздух,