Распутье Воронов - Анджей Сапковский

Дети в доме затихли. Видать, ели.

— Как ты, конечно, знаешь, — продолжил Воронофф, — королевство Каэдвен состоит из центрального округа, называемого королевским, и порубежных Мархий. Название же «мархия» — ты и это должен знать — взялось от марок, то есть знаков граничных…

— Знаю.

— Изначально предполагалось, — Вороноффа не заинтересовало то, что знал Геральт, — что у Каэдвена не будет точно определённых границы, задачей каждой Мархии и смыслом её существования было ставить свои марки всё дальше и дальше, расширяя пределы. Поначалу так и было, сегодня границы королевства в основном стабилизировались. Но экспансия продолжается, хотя и в гораздо меньших масштабах: поселенцы разбредаются во все стороны и проникают в приграничные пустоши. А пустоши, как им и положено, кишат монстрами. Как я понимаю, тебе не следует жаловаться на отсутствие работы где бы то ни было.

— Перейдём теперь ad rem, — Воронофф будто нарочно уснащал свои речи словами, непонятными Геральту. — Советую тебе идти на север, в Верхнюю Мархию. Там строится Великая Дорога, сейчас ведут просеку через леса Пустульских Гор. Там давно с нетерпением ждут ведьмака. Правда, дошли до меня слухи, что вы с Хольтом в тех местах нажили себе врагов, но ты не печалься, я постарался это уладить.

По пути справляйся у местных властей и высматривай на росстанях таблички на столбах. Ими принято сообщать, что где-то помощи ждут и что где-то нужда в ведьмаке. Было время, когда таких табличек не вешали, а ведьмакам нигде в Каэдвене не были рады… Ты об этом знаешь, правда?

— Правда.

— Поясню, — Воронофф поднял голову, — я тебя не поучаю и не экзаменую. Я выполняю обязанности агента, а обязанность агента — информировать. Итак, я продолжу информировать. Плохое время для ведьмаков, о котором я говорил, миновало скоро. Люди поняли, что, столкнувшись с монстром или порчей, только от вас они могут ждать спасения, ни от кого другого. Здесь, в Каэдвене, вас нигде не любят, не бросаются вам на шею и не сыплют цветы под ноги, но, попав в беду, зовут на помощь и готовы за неё платить.

Дети в глубине дома, видать, управились с завтраком, потому что шум и возня возобновились. Воронофф несколько раз обернулся, недвусмысленно давая понять, что аудиенцию пора заканчивать.

— У тебя есть вопросы?

Геральт какое-кто время молчал. Он раздумывал.

— Это плохое время для ведьмаков, — спросил он, наконец. — Это был год примерно тысяча сто девяносто четвёртый?

— Примерно, — Воронофф прищурился. — Именно так.

— Хольт был тогда в Каэр Морхене, верно? Что там тогда произошло?

Воронофф смотрел на Геральта. Потом вытер рот платком.

— Сужу по вопросу, — сказал он, наконец, — и делаю вывод, что сам Хольт тебе ничего не рассказал. Так почему же должен рассказывать я?

— Обязанность агента — информировать. Так проинформируй меня.

— Информирую, — помолчав, отозвался агент, — что не располагаю в затронутом вопросе ничем, о чём мог бы проинформировать. А теперь прощай. Садись в седло и отправляйся в путь.

Глава шестая

Вы изучаете бестиарии, чтобы приобрести знания о том, с чем вам придётся сражаться. Однако помните, что знания — это ещё не всё. Из книг вы получите знания об известном — о монстрах, о которых мы знаем, что их знаем. Книги также позволят вам понять, что существуют знания о неизвестном — о монстрах, о которых мы знаем, что их не знаем. Однако никакой бестиарий, никакая книга не подготовят нас к незнанию о неизвестном. К монстрам, о которых мы не знаем, что их не знаем.

Весемир из Каэр Морхена

Деревня — добрых тридцать дымов — лежала в излучине речки с пологими, поросшими тростником берегами. Неподалёку сверкала на солнце гладь небольшого пруда, окружённого хороводом ив. За деревней начинался бор, словно чёрная стена — буреломы, выскори да дебри.

Ухабистый тракт вёл прямо в деревню, на площадь. Однако не доезжая до неё около стаи, словно охраняя деревню, стоял одинокий хутор. Доносилось оттуда звонкое динг-динг-динг металла о металл.

Первыми его заметили цесарки, что греблись в крапиве, всполошились, закричали. Обычное дело, почти все крестьяне держат цесарок, никто так бдительно и пронзительно не известит о чужаках, как цесарки. И лишь во вторую очередь, когда он почти вошёл в хутор, проснулись собаки. Визгливые и злые, но, к счастью, привязанные.

Металлические звуки доносились из открытого помещения под навесом. Там колебались языки пламени. Иногда вырывались клубы пара.

Геральт сошёл с коня, забросил поводья на колышек.

Внутри, в отблесках пламени, мальчишка раздувал меха, повисая на верёвках, которые приводили устройство в движение. Низушек в кожаном фартуке стоял у наковальни, держал клещами подкову и бил по ней молотом. Он заметил Геральта, но не прервал работы. Геральт ждал, не приближаясь.

Низушек опустил молот, сунул подкову в ушат. Зашипело, бухнуло вонючим паром.

— Ну и?

— Табличка на росстанях. «Нужен ведьмак».

Низушек бросил подкову в кучку других подков. Отложил молот, вытер пот со лба. Чумазый, в отблесках пылающих углей, он выглядел мелким дьяволом.

— Может, и нужен, — сказал он, вообще не глядя на Геральта. — А тебе-то что?

— Я ведьмак.

— Да? — низушек глянул недоверчиво. — Ты? Ведьмак? Со вчерашнего дня что ли?

— Дольше. Немного дольше.

— Ага, как же, вижу, что дольше. Ты не обижайся, но хоть волосом ты бел, да обликом юнец. И борода не растёт. Так что ошибиться легко. Вот я и хотел удостовериться.

— Удостоверяю. Кто в деревне староста? И где мне его найти?

— Не стоит искать. И не стоит въезжать в деревню.

Геральт помолчал. Он размышлял, если обложить низушка матом — поможет это или навредит.

— Если я не въеду в деревню, то как я узнаю, в чём дело? От кого?

— От меня, — низушек подал знак мальчишке, чтобы тот, наконец, оставил меха в покое. — Ваше имя?

— Геральт.

— А я — Аугустус Горнпеппер. Здешний кузнец. Табличка на росстанях — моё дело. Ибо в грамоте искусен. В школу ходил. Потому деревенские власти всё на меня возложили, и табличку написать, и ведьмака, коли явится, приветить. Так что — привет.

— А в деревню, — продолжил он, видя, что Геральт на привет не отвечает приветом, — въезжать непочто. Ни в коем разе, разумеешь?

— Нет.

— Чтобы духу твоего там не было! — выпалили здешний кузнец. — Не хотят, вот и всё. Мне доверили дело, со мной говори и со мной торгуйся. А потому что я мало того что низушек, так ещё и кузнец.