Исекайнутый - Ascold Flow

— Надо подкачаться! — в очередной раз ответили монахи, переходя к серии отжиманий.

— Фадеев, ты снова филонишь! — вдруг рявкнул Максимилиан, указывая на одного из послушников, чья форма отжиманий была далека от идеала. — Думаешь, Анатолий не видит, как ты жульничаешь⁈ Локти ровно, корпус как струна!

Я выждал ещё несколько минут, пока монахи завершили основную часть молитвы и перешли к индивидуальным подношениям — каждый подходил к алтарю и выполнял несколько повторений на выбранном тренажёре, показывая своё усердие и преданность.

Только когда основная церемония закончилась, я решил войти. Монахи расступились, давая мне дорогу к Брату Максимилиану, который вытирал пот со лба после особенно впечатляющей серии подъёмов штанги.

— Послушник Саша, — он удивлённо поднял бровь. — Что привело тебя в Зал Поклонения в такой час? Я думал, ты должен закончить свои приседания в тренировочном зале.

Я протянул ему свиток:

— Важное послание от баронессы Калверии, Брат Максимилиан. Она взывает к древнему обету защиты, который храм Кача принёс её предкам.

Максимилиан нахмурился, принимая свиток. Он сломал печать и быстро пробежал глазами по тексту. Его лицо становилось всё более мрачным с каждой строкой.

— Созовите Совет Братьев, — приказал он ближайшему монаху. — Немедленно!

Через полчаса в небольшом зале совещаний собрались старшие монахи ордена: Максимилиан, Торвальд, Арнольд, Ли, Дориан и несколько других, имена которых я знал лишь понаслышке. Среди них был и Рудгард — не старейшина, но уважаемый член общины.

Я стоял в стороне вместе с Эриком, которого вызвали как свидетеля событий в Калверии полгода назад. Морвелин ждала в приёмной — её демоническая природа делала невозможным присутствие на совете храма.

— Братья, — начал Максимилиан, держа в руках развёрнутый свиток. — Мы получили тревожное послание от баронессы Селены. Демонические порталы множатся в окрестностях Калверии. Люди покидают свои дома, территории опустошаются.

— Прискорбно, — пробасил Брат Арнольд, поглаживая роскошную бороду. — Но какое отношение это имеет к храму Кача? Наша обитель всегда была местом уединения и физического совершенствования, а не базой для военных операций.

— Клятва Трёх Столпов, — тихо произнёс Брат Ли, самый старший из присутствующих. Несмотря на возраст, его тело сохраняло удивительную форму. — Двести лет назад наш орден принёс клятву тогдашнему барону Измайлову. В обмен на земли и защиту мы обязались прийти на помощь, если баронству будет грозить уничтожение.

— Это было давно, — возразил Дориан. — Времена изменились.

— Клятва остаётся клятвой, брат, — твёрдо ответил Арнольд. — Анатолий учит нас держать слово, данное на железе.

Рудгард, до того молчавший, поднялся со своего места. В отличие от других монахов, его глаза горели решимостью.

— Я был там, — сказал он. — Я видел, на что способны эти существа. Они не просто разрушают — они оскверняют всё, к чему прикасаются. И если то, о чем написано в послании, — правда, то нам нужно обязательно вмешаться.

Он повернулся к Максимилиану:

— Я готов вернуться в Калверию, Верховный Брат. С отрядом добровольцев или один — как решит совет.

— Но твоё обучение ещё не завершено, — заметил Брат Торвальд, нахмурившись. — Ты силён, но всё ещё не достиг полного контроля над своими способностями.

— Там моя госпожа, — просто ответил Рудгард. — И её народ. Мой долг защищать их.

Наступила тишина. Монахи переглядывались, обдумывая ситуацию.

— А ты, послушник Саша? — вдруг обратился ко мне Максимилиан. — Каковы твои намерения?

Я сделал шаг вперёд:

— Я собираюсь вернуться в Калверию с первыми лучами солнца, Брат Максимилиан. Демоны — это не просто проблема Селены или баронства. Это угроза всему миру. Я пришёл в храм Кача, чтобы стать сильнее именно для того, чтобы противостоять этой угрозе.

— Ты тоже ещё не завершил обучение, — заметил Торвальд, но в его голосе звучало не столько возражение, сколько констатация факта.

— Шесть месяцев в храме Кача изменили меня больше, чем годы в мире до него, — ответил я, встречая его взгляд. — Я благодарен за всё, чему вы меня научили. Но время пришло.

Максимилиан кивнул, затем повернулся к Торвальду:

— Что скажешь, брат? Готов ли он?

Торвальд внимательно оглядел меня с головы до ног, словно оценивал товар на рынке.

— Когда он пришёл, он был слабее мокрой тряпки, — хмыкнул наставник. — Сейчас… — он сделал паузу, — сейчас он достаточно силён, чтобы не опозорить имя Анатолия в бою. Но ему ещё многому нужно научиться.

— Время не ждёт, — произнёс я. — Если то, что говорит Морвелин, правда, ситуация слишком серьёзная, чтобы откладывать.

— Морвелин? — переспросил Максимилиан. — Так зовут посланницу?

Я кивнул, осознавая, что невольно выдал её настоящее имя.

— Странное имя для человека, — заметил проницательный Тимофей. — Впрочем, в Калверии сейчас, наверное, не до условностей.

— Что ж, — Максимилиан поднялся со своего места. — Я вижу, что твоё решение твёрдо, послушник Саша. И я не стану тебя удерживать. Но вопрос о том, направит ли орден официальную делегацию в Калверию, требует более глубокого обсуждения.

Он повернулся к остальным монахам:

— Предлагаю продолжить совет без посторонних. Послушник Саша, ты и твой… компаньон можете быть свободны. Наше решение будет объявлено до рассвета.

Я поклонился и вместе с Эриком покинул зал совещаний. Как только дверь за нами закрылась, Эрик толкнул меня локтем:

— Морвелин? Серьёзно? Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Долгая история, — вздохнул я. — Помнишь суккуба, которого мы заперли в сундук у Селены?

Глаза Эрика расширились от удивления:

— Не может быть! Это она? И ты доверяешь демонице?

— Не совсем, — ответил я, направляясь к выходу из здания. — Но похоже, Селена ей доверяет. По крайней мере, настолько, чтобы поручить ей важное задание.

— Ты ведь понимаешь, что всё это может быть ловушкой? — Эрик не отставал, семеня рядом. — Демоны известны своим коварством. Она могла соврать о ситуации в Калверии, заманить тебя в засаду…

— Могла, — согласился я. — Но зачем такие сложности? Она могла просто попытаться убить меня здесь, застав врасплох.

— Может, она тебя боится, — предположил Эрик. — Или знает, что здесь, в окружении монахов, у неё нет шансов.

Я остановился, задумавшись:

— В любом случае, мы узнаем правду,