Невеста Дерини - Кэтрин Куртц

О некоторых событиях этого дня смогла узнать и наблюдавшая за происходящим из далекого Торентали заклятая ненавистница Гвиннеда принцесса Мораг Фурстана. Мать нового владыки Торента с глубоким вздохом разорвала ментальную связь, которую устанавливала через железное кольцо на левой руке, и отвернулась от ониксового зеркала, где отражались далекие образы.

Она поймала себя на том, что испытывает симпатию к злосчастному Шону, лорду Дерри, который носил точно такое же кольцо. Более того, наблюдая его глазами за гвиннедским двором, она понемногу стала убеждаться, что во многом относилась предвзято к западным соседям Торента. И в частности, заблуждалась относительно Халдейнов.

Келсон Гвиннедский, несмотря на молодость, оказался умеренным и справедливым монархом, наделенным живым умом и чувствительностью; его уважали и любили все вокруг… По крайней мере, все те, с кем был знаком Дерри. Герцог Нигель Халдейн, дядя короля, которому пел хвалу сын Мораг, и впрямь оказался благородным и, любезным рыцарем.

Юный Дугал Мак-Лайн, близкий друг и постоянный спутник короля, возможно, не отличался изысканными манерами торентских придворных, но зато был честен и предан своему другу, и, похоже, не страдал от чрезмерного честолюбия. Даже ненавистный Морган, которого Мораг винила в гибели своего мужа и брата, теперь представал ее взору как человек вполне достойный.

Имелось также и весьма любопытная фигура Аракси Халдейн, племянницы Хорта Орсальского и кузины Келсона, которая проводила с королем все больше времени.

Дерри был твердо убежден, — хотя никто еще не сделал публичного заявления, — что именно на ней Келсон намерен жениться.

Тем временем сестра Аракси выходила замуж за наследника меарского престола, — если бы у Меары по-прежнему был престол, — а сестра жениха оказалась помолвлена с сыном герцога Нигеля, Рори. Дерри был свидетелем помолвки сегодня утром и принимал участие в организации свадебных торжеств.

— Свадьбы, свадьбы и, возможно, — еще свадьбы, если, конечно, верны все эти домыслы насчет Келсона… — Мораг предвидела любопытнейшее развитие событий, гадая, как лучше повернуть эту информацию против Гвиннеда… Гадая стоит ли, вообще, продолжать эту войну и делать что-либо во вред Гвиннеду… когда внезапно у нее за спиной вспыхнула энергия в ее личном Портале.

Она тут же вскочила, ибо прямо перед ней оказался Теймураз, с независимым видом поглядывавший на Мораг.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела она, проклиная все на свете за то, что не догадалась закрыть Портал для посторонних. Но ей и в голову не могло прийти, что он осмелится вернуться в Торентали.

Теймураз склонил голову.

— Я пришел оправдаться. Я не мог пойти ни к Лайе, ни к Матиасу. Лайе слишком хорошо охраняют, а Матиас не согласился бы выслушать меня.

— А с какой стати ему тебя слушать после того, что случилось на киллиджалае? И почему должна тебя слушать я? Ты помогал Махаэлю, который пытался убить моего сына!

— О, дорогая, дорогая супруга моего брата! Поверь, я не думал, что он обернется против Лайе. Мы хотели убить Келсона Гвиннедского… По крайней мере, меня убедили именно в этом. И Матиаса тоже. С этой целью мы и заманили Келсона в купол Скользящей Защиты… Но затем Махаэль с Бранингом напали на Лайе, — и на вас с Роналом-Руриком, — я увидел их предательство и поспешил объединиться с вами против них.

Это была надуманная ложь, имевшая лишь слабое касательство к истине, — и она точно знала, что это ложь, — но ей было любопытно, как далеко он сможет зайти.

— Если это правда, брат моего мужа — что ты верен моему сыну, — то почему же ты сбежал?

Теймураз, хмыкнув, вышел из Портала и, взяв со стола бокал, с любопытством посмотрел на ониксовое зеркало, что стояло на другом конце стола, а затем наполнил бокал из кувшина зеленого стекла.

— К тому времени мне стало ясно, что Матиас заключил союз с Келсоном Гвиннедским. Я боялся, что они убедят Лайе, будто я предал его.

— Неужто ты так сомневаешься в своем падишахе? — возразила она. — Никакие лжесвидетельства не могут оспорить слово честного человека.

— Наш возлюбленный падишах, твой сын, был осквернен пребыванием на Западе, — ледяным тоном отрезал Теймураз и, даже не пригубив, опустил на стол бокал. — Теперь он слишком испорчен, чтобы стать истинным Фурстаном, уж лучше попытаться снизить потери, обойти Лайема-Лайоса и возвести на трон Ронала-Рурика.

— Или тебя самого? — возразила Мораг. — После смерти Махаэля ты стал наследником престола, следующим после Ронала-Рурика, если у него не будет наследников. Махаэль убил моего старшего сына… И теперь я подозреваю, что ты тоже был в этом замешан. Теперь ты предлагаешь, чтобы я одобрила и второе убийство. Но что помешает тебе уничтожить и третьего сына?

— Тогда возьми корону сама, — прошептал Теймураз, ладонями опираясь о стол и придвигаясь ближе к Мораг. — И дай жизнь другим сыновьям. Ты будешь восхитительной королевой… Императрицей, если пожелаешь. Ни одна женщина не может править Торентом, однако, по династическому закону Фестилов, женщина может править Гвиннедом… А потом она покорит и Торент. Даже сейчас ты можешь объявить себя номинальной королевой Гвиннеда, если такова будет твоя воля. Возьми же то, что принадлежит тебе по праву! Мы с тобой могли бы править империей, объединившей все Одиннадцать Королевств!

— Ты обезумел, — сухо констатировала она. — Почему я, вообще, слушаю этот бред? Неужто ты и впрямь веришь, что я способна повредить своим сыновьям или позволить тебе сделать это? И ради чего? Чтобы править бок о бок с тобой? — Она горделиво выпрямилась. — Торентом правит мой сын, Теймураз, и за ним придут его сыновья, а если с ним что-то случится, то у меня останется младший сын — и родятся сыновья у него!

— А тем временем, — обманчиво ласковым тоном возразил Теймураз, — Халдейн и мой младший братец-предатель одолеют их обоих, свяжут добрыми словами и чуждыми мыслями, и предательскими полуправдами, и Торент изменится навсегда, и уже не будет таким, как прежде. Неужто ты не понимаешь, что этому нужно положить конец?

— Ты и впрямь безумен, — выдохнула она, впервые ощутив страх, ибо лишь сейчас осознала, что роковым образом недооценила Теймураза и, скорее всего, у нее не останется времени ударить его своей магией, прежде чем он нанесет смертельный выпад.