Распутанный - Шеннон Мессенджер

Конечно, это могло быть и настоящее человеческое имя.

Но.

Это также может быть псевдоним, отсылающий к его настоящему имени.

Лорд Кассиус.

Глава 7

— Но… мой отец ненавидит искусство.

Киф не стал вдаваться в подробности, надеясь, что они скроют другие улики.

Но теперь, когда он знал, что искать, он никак не мог назвать это совпадением.

У безликого блондина на портретах была напряженная осанка, как у его отца.

А причудливое убранство коттеджа было полностью в том же стиле, что и в других домах его отца.

Киф также нашел это место с помощью отцовского следопыта.

Это даже объясняло, почему было так мало еды и так много разных видов человеческих денег.

Плюс это имя.

Касс Лордман.

Это казалось почти очевидным.

Смех застрял в горле Кифа — горький и холодный.

После всех лекций, которые ему пришлось выслушать о бессмысленности искусства и о том, что ему нужно сосредоточиться на учебе.

Все рисунки, которые его отец скомкал и выбросил.

Все это время отец тайком рисовал скучное озеро, снова и снова, на протяжении десятилетий.

Он попытался представить, как отец сидит за одним из этих мольбертов, нанося на холст маленькие цветные капли и жуя чипсы «Читос».

Называя себя Касс.

Это просто… не имело никакого смысла.

Зачем скрывать свою любовь к искусству?

Зачем наказывать сына за то, что он разделяет этот интерес?

На самом деле, нет, он не хотел знать.

Он давным-давно оставил попытки понять отца.

Он перестал пытаться понять кого-либо из своих родителей.

Единственное, что ему нужно было знать, это то, что они ужасные люди и блестящие лжецы.

И он с ними покончил.

Он вскочил на ноги, не уверенный, чего ему больше хочется — схватить свои вещи и сбежать или разгромить это место.

Ро определенно проголосовала бы за то, чтобы все разгромить!

Особенно гигантские зеркала и вазы.

Но… это звучало очень утомительно.

А уйти — это звучало еще хуже.

На улице было по-прежнему темно и холодно, а его одежда все еще была мокрой.

Кроме того, он все еще не представлял, как находиться среди людей, не рискуя спровоцировать межвидовой конфликт.

Самым разумным решением было бы хорошенько выспаться в этой потрясающе выглядящей кровати и провести утро, разрабатывая план, куда отправиться дальше.

— По крайней мере, мне больше не нужно беспокоиться о том, чтобы содержать пространство в чистоте, — напомнил себе Киф. — На самом деле…

Он выдвинул нижний ящик прикроватной тумбочки и выхватил мешочек с деньгами.

— Не нужно расстраиваться из-за того, что я взял что-то, и я не оставлю никаких драгоценностей! — сказал он пустой комнате. — И давайте-ка посмотрим…

Теперь он мог рыться в вещах сколько угодно… где-то должна была быть припрятана человеческая одежда.

Его отец наверняка захотел бы не выделяться, когда ходил покупать художественные принадлежности и чипсы «Читос», и он не стал бы рисковать, что его увидят в Затерянных городах в чем-то, отдаленно напоминающем человеческий вид.

Киф заглянул под кровать.

— Ха… так я и думал.

Он вытащил две стопки аккуратно сложенных рубашек и брюк и пару белых туфель на шнуровке, которые выглядели намного удобнее, чем нарядные туфли внизу.

— Будем надеяться, что это твои любимые, — сказал он, натягивая бледно-голубой свитер, сшитый из какой-то невероятно мягкой ткани.

Киф был уверен, что каждый предмет одежды был очень дорогим по человеческим меркам.

Именно так выглядели брюки лорда Претенциозные Штанишки.

Только самое лучшее… главное, чтобы это было для него самого.

Джинсы явно были сшиты на заказ, что означало, что они были немного свободными и длинноватыми, но Киф смог их ушить. А символ галочки на ботинках, вероятно, означал, что они были редкими.

— Хм. Очень упругая. — Он подпрыгивал на носках. — Я чувствую, что в них я должен заниматься человеческим спортом.

Он взглянул в зеркало и нахмурился.

— Фу, я похож на него. — Он еще больше взъерошил волосы, что, на самом деле, не помогло. — Неважно. Я тоже выгляжу более человечно, и это главное… и ты можешь оставить себе мое мокрое белье!

Он отшвырнул свою мокрую одежду в угол. Не похоже было, что ему понадобится что-то эльфийское.

Как только представится возможность, он воспользуется отцовской заначкой, чтобы купить что-нибудь получше. Но на всякий случай, если это займет какое-то время, он отнес остальную одежду вниз, чтобы посмотреть, сколько сможет втиснуть в свой рюкзак.

— Ладно… что еще?

Он схватил один из запечатанных чистых альбомов для рисования и ручку, поскольку, вероятно, было бы разумно записывать все, что он узнает во время своих расследований.

— Урок номер один, — сказал он, открыв первую страницу, и написал: «Мой отец — Самый Скучный Художник в Мире».

Он добавил краткий набросок озера, которым был одержим отец, чтобы доказать свою точку зрения… и честно?

Его рисунки были намного лучше, чем все, что делал его отец.

Может быть, поэтому он всегда пытался помешать ему заниматься искусством?

Киф не удивился бы, если бы узнал, что отец завидует ему.

Но, наверное, лучше об этом не думать.

Он закрыл альбом и уставился на чистую обложку, размышляя, стоит ли дать ему название.

«Важные открытия».

Он зачеркнул это, как только написал, поскольку это было почти так же скучно, как рисунки озера его отца.

«Поразительные Откровения Потрясающе Красивого Гения»?

Это он тоже зачеркнул.

В своей жизни он сталкивался с достаточным количеством нереалистичных ожиданий, так что незачем взваливать на себя еще больше.

«Размышления и Прочие Проделки».

Эх.

Не то чтобы ужасно, но он мог бы придумать что-нибудь получше.

Он зачеркнул это, размышляя, не стоит ли ему начать все сначала с чистого листа, поскольку обложка теперь была в полном беспорядке.

Но на самом деле это показалось ему подходящим для книги, повествующей о его хаотичном пребывании в мире людей, и внезапно он точно понял, как ее назвать.

«Приключения в Стране Людей».

Он подчеркнул это для пущей выразительности, а затем превратил строки в маленькие падающие звездочки, потому что почему бы и нет?

И пока он фантазировал, он превратил точку над i в другую звезду и быстро нарисовал маленький глобус сбоку.

— Это только начало, — сказал он себе, запихивая альбом для рисования в рюкзак, за которым последовали кошелек с деньгами и большая часть человеческой одежды. — На самом деле, все получилось довольно неплохо.

Он мог бы использовать следопыт для любых других целей. Но в итоге он оказался в единственном месте, где для него было абсолютно нормально брать все,