Драконье лето - Ольга Силаева

— Не маг?

— Нет, — сказал Марек. В руке появился и мигнул огонек. Пальцы нежно раскрылись вокруг него, уберегая от ветра. — Нет.

— Но… как?

— Забавно, не правда ли? — Марек убрал руку. — За долгую жизнь я кое-чему научился, но об этом в другой раз. Так вот, Анри — молодой и амбициозный чародей, который справедливо не понимает, почему он еще не вошел в негласную верхушку ордена, а совершенные профаны в делах магии вроде меня заправляют там вовсю. Теперь, надеюсь, наша пикировка вам понятна.

— Восхищен точностью и глубиной ваших знаний, — де Верг отвесил попутчику иронический поклон. — Воистину Дален сделал правильный выбор.

— Через пятнадцать лет ты будешь на моем месте, а может, и на его, — невозмутимо отозвался Марек. — Если доживешь. Но оставим лирику.

Он откинулся на подушки. Я не видел лица, но чувствовал, что он смотрит прямо на меня.

— Мы с Анри на одной стороне. Наши мелкие разногласия этому не мешают. — Марек повернулся к де Вергу, и тот, к моему изумлению, ответил понимающей усмешкой. — Вы едете в Галавер, мы тоже. Вы талантливы, а орден это ценит. Но только умные нам не нужны — нам нужны верные. Чтобы обучаться магии, ученику стоит быть заодно с учителем.

Я поднял брови.

— Нам предложат дать присягу? Расписаться кровью в старинном фолианте?

— Вам стоит быть со мной откровенными, для начала.

— А кто вы такой, чтобы решать за нас, какими нам быть? — вырвалось у меня.

Анри зашелся клокочущим смехом:

— Браво! Достойный ответ. Марек, ты действуешь неумело. Их нужно исподволь приручать, приближать, радовать! Показывать, а не рассказывать.

— В некоторых случаях приходится рисковать и начинать с откровенности. Негоже терять возможных единомышленников.

От их спора мне стало неуютно. Эти двое наслаждались общением с публикой, нам же предлагалось подавать реплики к незнакомому спектаклю, который они знали наизусть.

Марек, казалось, заметил мое замешательство.

— Все огорчения в мире происходят от обманутых ожиданий, — мягко сказал он. — Мальчик, которого заметил маг и дал огненное имя, ждет рек, текущих медом, и дороги, залитой огнем. А получает нетопленую комнату, ежедневную муштру и вечно сохнущее белье. Вам стоит знать, куда вы едете, и понимать зачем.

— Расскажите про огненные имена, — подала голос вжавшаяся в сиденье Лин. Кажется, де Верг ее все-таки задел. — Откуда они берутся?

— У тебя огненное имя? — Марек, похоже, ничуть не удивился.

Лин кивнула.

— Об этом не любят говорить, но раньше, у драконов, оно служило чем-то вроде клейма, — раздумчиво сказал Марек. — Печать вассала. Анри, как бы он ни кичился своей родословной, в сущности, отличается от нас лишь тем, что его прославленный предок был дружен с одним из местечковых драконов.

Де Верг вздрогнул.

— Извини, тебя я упомянул зря, — Марек вздохнул. — Неважно. Проще говоря, раздачу титулов и земель старались обставить покрасочнее.

— А сейчас? — холодно спросил я. Местечковых, значит. Я запомню.

Впрочем, так ли он не прав? «Друг имени меня» — и звучит-то глупо. Для него.

— А сейчас это право присвоили мы, — ласково сказал де Верг. — Любой маг, увидев ребенка с зачатками, может и должен его отметить. Иногда, к сожалению, — он покосился на Лин; та, прикусив губу, с делано-безразличным видом смотрела в окно, — они ошибаются.

— И всякий проходимец в мантии может сломать ребенку судьбу?

— Обманутые ожидания, Квентин, — негромко сказал Марек. — С другой стороны, если человек не ломается после такого, ему не страшно уже ничто. Я помню, как сам впервые ступил в замок и понял, что магом мне никогда не стать. До сих пор бывает горько.

Он обезоруживающе улыбнулся.

— Хороший ужин обычно помогает. Еще час, и мы будем на постоялом дворе.

Я кивнул. Карета катилась медленно и мягко, за окном ждали теплые сумерки, но я почему-то видел лишь Дождливый вечер и скользкое сиденье дилижанса.

Говорят, некоторые драконы видят будущее.

— А как вы определяете, ошибся он или нет? — вдруг спросила Лин.

— Кто? Ах да… — де Верг сделал неопределенный жест. — Увидишь, когда прибудем.

Лин умоляюще посмотрела на Марека.

— Даже и не проси. Впрочем, у меня есть для тебя и хорошие новости.

— Какие? — Лин, забыв об измазанных сажей ладонях, уперлась руками в сиденье. Де Верг картинно прикрыл лицо рукой.

— Твое имя. Говорят, в городе драконов был водопад, что спускался с самого неба. Поэтому маленький кусочек того места, водопад-лин, перекочевал в наши имена. Другой миф гласит, что имя мага — талисман: вода в имени спасает от дождя. Так родились Дален, — Эйлин… Лин?

— Но они… настоящие маги, они же с детства владели огнем, разве нет?

— Верно, но огонь бывает разный. Шар, что выпустил Квентин, большая редкость. Дален, пожалуй, смог бы повторить, но остальные довольствуются меньшим, — Марек посмотрел на де Верга. — К драконьему огню не приблизиться ни одному магу: будь на месте твоего друга дракон в любом обличье, пламя взлетело бы на три-четыре роста. Волшебники берут умением, да таким, что каждая искра идет в дело. Вам это только предстоит… ох, и наплачетесь вы.

— Но воды боитесь и вы, и драконы? — продолжала расспросы Лин.

— Ну, мало приятного в том, чтобы ходить мокрой курицей, — рассмеялся Марек. — Но мне, как и любому человеку, вода не страшна. А сухой огонь, да, влагу не любит. Поэтому драконы и некоторые волшебники так редко моются!

Последнюю фразу он произнес драматическим шепотом. Лин захихикала.

Я смотрел на них, и мне все больше становилось не по себе. Мне нравился Марек, проницательный и нескладный. Изысканно одетый, ироничный, высокомерный де Верг не вызывал у меня ни малейшей симпатии, но, будь мы оба магами, мы могли бы поладить. Да и Лин, с которой мы успели было подружиться, уже казалась чужой. Из их лагеря.

А где мой лагерь? Эрик, с грустным подтруниванием и острыми шутками, остался на затянутой туманом площади. Я поймал себя на мысли, что они с Мареком понравились бы друг другу. Если бы. Если бы — что?

— А как появляются маги? — спросила Лин.

— Никто не знает.

— Но ведь в семье магов родится волшебник?

— Не обязательно, — Марек отвечал терпеливо и в то же время осторожно. Что-то он знает… — Рождение мага — всегда случайность, редкая и желанная. Некоторых мы находим рано, даем им огненные имена и отправляем в Галавер. Остальные находят дорогу сами.

— То есть никто не знает, отчего кто-то чувствует в себе огонь, а кто-то — нет? Даже глава ордена? Даже сам Дален?