Мишень - Максим Суховей

Он и сам не заметил, как оловянный стаканчик смялся в его руке. Поглядел с тупым удивлением на бесформенный комок, уронил его на пол и вышел. Вот оно, значит, как…

То ли пойло колдуново подействовало, то ли разговор с ним, а может, и записка, но что-то изменилось. Дыхание Кэт все так же звучало в ушах, но чертово тренированное сознание уже включило «буфер», рассеивая внимание, распыляя его на мелочи: изморось на буром камне… треск факела в массивной жирандоли… чуть слышное эхо от собственных шагов… след ржавчины на алебарде часового… Туда же, алебарда у него ржавая, а еще часовой называется!..

…Значит, Руди и Колдун держали связь, и для того, чтобы попасть на прием к Колдуну, совсем не нужно было тащиться через весь Вундерланд — ну еще бы, ПВ-портал здесь имеется. И, похоже, связь они держали не только между собой: «о наших намерениях оповещены вполне…» — ясно?.. надежно?.. Речь тут, к гадалке не ходи, о наших «дезертирах», а значит, вся эта чертова затея, включая, скорее всего, и дурацкий «переворот» в Управлении, изначально была игрой в одни ворота. Может, еще подсказать, в чьи именно, «снайпер»?

Олег даже нашел силы усмехнуться про себя: вот так бы себя чувствовал атеист века XVII, обнаружив, что Бога действительно нет. Вот только что был, а потом вдруг взял и ушел. И не вернется. А ведь ты, ругательски его ругая, все же верил, что он о тебе заботится… Тут уж либо по классике в «подлецы по убеждению» податься, либо… Либо что?

Голова казалась пустой и легкой, а все мысли были простыми, как кубики. Дон. Марк. Руди. Крепость. Колдун. Договор. «Хранители»… Из этих кубиков Олег мысленно возводил башенки — и тут же их разрушал.

Значит, кого из состоящих в Договоре я знаю? Руди — однозначно. Дон, Марк, Колдун, «дезертиры» вместо выбывшей Бабули — пятеро. Мне известно, что участников — шесть. Ладно, не суть… Хочу ли я быть объектом этого Договора? Однозначно — нет. Важен ли Договор для кого-то, кроме этой компашки? Очевидно, важен — или важны его последствия, если судить по тому, что какой-то интерес в этом имеют маги и даже Старшая кровь. Что еще я знаю о Договоре? Он связан с покойным — странно покойным — Крамнером. Он связан с Тропой. Его, стало быть, хранят.

Хранят, потому что участники друг другу не доверяют. Они повязаны, но не доверяют. Чем повязаны? Некими Силами, известными мне как «Хранители». Что я знаю о Хранителях? Что это мощь. Что они могут убивать. Что они реагируют на попытки разгласить мне суть Договора. Что они убили трех человек в ту ночь — считая тех, чьими телами они воспользовались. Четверых, если считать Кэт, которая умирает.

Могут они мне нравиться? Опять-таки нет, потому что мне не нравится мощь, которая убивает походя. Они не должны быть. Если они появляются в связи с Договором, если это Договор призывает их, значит, его тоже не должно быть. Значит, надо его…

Олег поразился простоте и ясности этой логической цепочки. Но пока это казалось вполне разумным — если не городить вокруг этого турусов. Он проскользнул в дверь своей кельи, неторопливо прикрыл за собой дверь…

— Привет, «снайпер».

Старый знакомец, белесый наемник, сидел на углу стола, покачивая ногой.

— Опять ты, — почему-то не удивившись, вздохнул Олег.

— Ага, — радостно согласился тот. — Поговорить вот пришел.

Олег плюхнулся на лежак, примостил здоровой рукой под спину подушку:

— Все уже, поговорили. Свободен.

— Не любишь ты меня, «снайпер», — пожаловался белесый. — Злой ты… А мне, между прочим, даже твой дружок-«волкодав» мешать не стал бы, если б знал, с чем я пришел.

— А где он, кстати? — словно невзначай поинтересовался Олег.

— Смешно, — хихикнул наемник. — Он с остальными на башне торчит, кумекает, как другого твоего дружка от нас вынимать.

— Хочешь сказать, Макс у вас?

— А где ж ему еще быть? Мы с ним старые знакомые… Вот он, в отличие от тебя, очень даже считает, что нам есть о чем говорить.

— Трындишь.

— Я?! — возмутился наемник. — Да ни в жизнь! Ну, мне не веришь, можешь потом у этой своей девочки спросить. Хорошо, зараза, видит, не дай бог на такой жениться…

— Ну и зачем вы его…

— Мы — его?.. За кого ты нас принимаешь, «снайпер»? Не мы его, а он сам пришел. Я ж говорю, старый знакомый…

Ай да Макс, ай да жирдяй очкастый! — невольно восхитился Олег. Как же ты меня обвел! Как же ты всех нас обвел!..

— И о чем он с вами говорит? Что вы там ему наобещали? Бочку варенья и корзину печенья?

— Он-то? Да пугает в основном… Будто сам не понимает, что отступиться мы не можем. О тебе говорим тоже.

— Ну? И что ж вы там обо мне говорите?

— Да вот поспорили сегодня, — снова хихикнул белесый. — Я говорю, ты согласишься, он говорит — не согласишься…

— Аки барышня-гимназистка, — хмыкнул Олег, чувствуя, как под спудом глухой, безнадежной злости зарождается злость новая, холодная, как ручей и острая, как нож. — «Ах, я согласная — ах, я несогласная!»… И на что ж я там соглашаться должен?

С наемника вдруг разом слетело все шутовство, он стал серьезен и даже строг:

— «Снайпер», ты только пойми правильно. Вот в этом случае я от тебя ничего не хочу, ничего не требую. Я просто помочь тебе могу — как мужик мужику. Совершенно бесплатно.

— Помочь — в чем? — насторожился Олег. Слова наемника, и уж тем более внезапная его серьезность ему крайне не понравились.

— Женщина, ну, которую позавчера ночью… «Снайпер», я не знаю, кто она для тебя, что она для тебя, но я знаю, как ей сейчас. ТАМ хреново, «снайпер». ТАМ очень хреново. А я пока что могу ее ОТТУДА вернуть.

— Что ты сказал?! — Олег одним движением поднялся, новая злость, ледяная и белая, пронзила его от макушки до пят. Белесый наемник все так же серьезно глядел на него, даже ногой качать перестал:

— Сядь, «снайпер». Сядь, — он подождал, пока Олег снова не опустится на лежак, потом повторил негромко: — Я могу ее вернуть. И взамен у тебя ничего не попрошу, никаких обещаний, никаких намеков даже. И только вот не надо этих твоих шуточек про «душу потом», а? Ну что, ловушку ищешь?

— Хочешь сказать, ее нет?

— Ох, есть, «снайпер», да еще какая, — вздохнул наемник. — Ты не бойся, я тебе все по-честному расскажу. В наших с тобой играх врать себе дороже выходит. Короче, «снайпер», если я ее верну… ну, это будет не совсем она, понимаешь?

— Не понимаю, — все с той же настороженностью покачал головой Олег.

— Ну, как бы тебе объяснить, — наемник даже сморщился. — Ну вот на меня посмотри. Вроде и человек, а вроде и не очень, понимаешь? Да нет, не зомби из «ужастика», а просто… Просто все чуть по-другому.

— И кто же ты?

— Кабы знать, «снайпер»… Короче, если я ее верну, она, может, тебя и не узнает, а узнает — тоже не обрадуешься. Так что подумай, «снайпер», крепко подумай.