Безграничное сердце - Ти Джей Клун

— Не понимаю. И мне уже всё равно. Мне надоело бороться. Разве ты не перестал бороться?

Райан не ответил.

— С меня хватит, — сказал я снова. — Бороться с тобой. Бороться за тебя. Бороться против тебя. С меня хватит. Так проще жить.

— Что именно проще? — тихо спросил он.

Я махнул рукой в сторону звёзд.

— Это. Всё это.

— Эм-м… полномасштабно. Как обычно.

— Как торнадо.

— Эм. Конечно? Ты пьян?

— Не сегодня. Может, завтра вечером. Не обижайся, но Гэри, Тигги и я, наверное, напьёмся, перемелем тебе все косточки и очерним твоё имя.

Райан сделал шаг ко мне. Я отказывался на него смотреть, но всё равно видел краем глаза.

— Очерните, да?

— Очерним до жути. Ты даже не представляешь, насколько очернишься.

— Кажется, могу. Я путешествовал с вами несколько недель. Наверняка будет жестоко. — Он сделал ещё шаг. Словно хотел казаться незаметным. Невозмутимым. У него не вышло.

Слишком близко! Настолько близко, что хотелось предаться воспоминаниям. И это не сулило ничего хорошего моему Плану Не Париться. Ничто так не портит Не Париться как Непрошенные и Нежные Воспоминания. Я надеялся, что про себя Райан ещё не озаглавил этот план.

— Эх, — выдохнул я. — Мы не будем заходить слишком далеко. Может, несколько нецензурных слов тут и там, но ничего страшного. Проклинать тебя не буду.

— А ты можешь?

— Возможно. Я не знаю, на что способен.

— Молния, — вспомнил Райан и сделал ещё шаг.

Я вздохнул.

— Ага. Но бывало и хуже. Рэндаллу просто нравится выводить меня из себя.

— Выглядело так, будто он пытался тебя убить.

— Да нет же. Он знает, что я вернусь с того света и буду преследовать его до конца жизни. Он не рискнёт.

— На что это было похоже?

Как же Райан бесил!

— Боги, да сядь уже, если не собираешься уходить. Хватит стоять над душой. Ты делаешь только хуже.

— Не сбежишь? — спросил он, слегка поддразнивая, и мне пришлось напомнить себе, что мне всё равно.

— Это ты в последнее время бегаешь.

На это Райану ответить было нечего. Он сел рядом со мной, осторожно держась на небольшом расстоянии, словно я был загнанным в угол пугливым животным. Райан вздохнул, затем лёг на спину и посмотрел вверх сквозь тонкий полог деревьев.

И поскольку я, вероятно, мазохист, то спросил:

— Ты готов к завтрашнему дню?

Я почувствовал на себе взгляд Райана.

— Ты серьёзно?

— Что? Я не могу задавать вопросы?

— Даже не знаю.

— Похоже ты многого не знаешь.

Он застонал и провёл рукой по лицу.

— Боги, ты сбиваешь меня с толку.

— Да ладно?!

— Ты меня бесишь.

— Виноват.

— Да, Сэм, — огрызнулся Райан. — Я готов к завтрашнему дню.

— По голосу сразу понятно.

— Придурок.

Я засмеялся.

— Да. Знаю. Если хочешь, могу снова притворяться, что ты не существуешь.

— Так будет проще?

— Для кого?

Он не ответил. Вместо этого спросил:

— Думал ли ты когда-нибудь, что окажешься здесь?

— Где?

— Там, где ты сейчас. Я… ещё в трущобах, всегда считал, что останусь там. Буду работать. Что умру там.

— Печально.

— Многие так и живут.

— Ну не знаю. Возможно. Я провёл много времени, думая о том, как вытащить нас оттуда. Желал, чтобы что-нибудь случилось. Никогда не думал, что я… ну. Не знал, что должно произойти. И нет. Я никогда не представлял, что буду здесь.

Райан коснулся моей ладони, случайно или нет, я не мог сказать. Но я очень быстро понял, что когда дело касается Райана Фоксхарта, случайностей не бывает.

— Я никогда не надеялся, — пробормотал он. — Никогда не желал. Никогда не мечтал. До тебя.

— Райан…

— Послушай. Прошу, можешь просто послушать?

— Я уже знаю, что ты собираешься сказать. Могу распознать по тону. Мне не нужно, чтобы ты передо мной оправдывался. Не хочу.

— Я не пытаюсь оправдаться.

— Тогда что ты пытаешься сделать?

— Поговорить, — сказал Райан, мило надувшись. Не очаровательно. Ни капельки. Совершенно.

— Нет. Ты пытаешься объясниться. Почему дал клятву Джастину. Ради матери. Ты сделал это, потому что смог выбраться, а она нет. Ты сделал это ради неё, потому что думал, что именно этого она для тебя хотела. И ты никогда не откажешься от своих слов, потому что ты её любил. Я понимаю, Райан. Понимаю, веришь? Я знаю, почему ты так поступаешь. Я ненавижу это, и думаю, что иногда ненавижу тебя, но понимаю. Ладно? Обещаю. Если тебе нужно моё благословение, то оно твоё. Делай то, что должен, потому что в конце концов тебе с этим жить. Не мне. Не Джастину. А тебе. — К тому времени, как я закончил, мой голос охрип, а руки дрожали. У меня даже не хватило сил остановить Райана, когда он протянул руку и переплёл наши пальцы. И крепко сжал.

Так тепло.

Райан мягко, но настойчиво потянул меня за руку. Я перевернулся на бок, к нему лицом, без слов понимая, что именно этого он и хотел. Мы лежали друг напротив друга. Глаза Райана искали мои. Он открыл рот, затем закрыл. А после:

— Я имел в виду то, что сказал.

— Когда?

— Когда сказал, что единственное, чего я желаю, так это тебя.

— Засранец, — прошептал я. Он взял наши соединённые ладони и поднёс к лицу. Я почувствовал прикосновение губ на коже и боролся с желанием отдёрнуть руку. — Хочешь знать, каково это было?

— Что?

— Молния.

— Я не…

— Было больно. Сначала. Не так, как в первый раз, когда мы убегали от Тёмных и огненных гекконов. Тогда было легко. Так легко поглотить, обернуть вокруг сердца, а потом выпустить. Я не понимал, почему не могу повторить. Почему это не работает.

Райан был так близко… Я чувствовал его дыхание на своей коже.

— А потом что-то изменилось. Морган и Рэндалл знали, что. А я нет. Может, мне следовало. Я просто почувствовал. В костях. В крови. Что-то мне шептало, что всё будет хорошо. Что я смогу. Смогу сделать то, о чём они меня просят. А потом Рэндалл применил силы больше, чем должен. Гораздо больше, чем я теоретически был способен выдержать. Да и не важно, потому что в тот момент, когда молния коснулась моей ладони, я понял, что всё иначе. Что я другой. Я знал, что смогу. Знал, на что способен. Я принял молнию в себя, и она обвила моё сердце, и… это было страшно, опасно и прекрасно одновременно. В молнии чувствовалась сила и мощь, и я мог её удержать. Неважно, насколько это было больно. Я мог сохранить её для себя. Но она мне не принадлежала. Не была