Недостойная - Анна Шнайдер

Вот Байрону точно дадут магистра, а потом, может, и до архимагистра постепенно дорастёт. Восемьдесят одна магоктава, и упорства не занимать…

Примерно об этом я думала, пока мы с Асириусом проводили наш первый эксперимент. Конечно, над больным, который согласился на подобное безобразие. Подозреваю, что Байрон ему заплатил. По крайней мере я ни за что бы не согласилась, чтобы надо мной какие-то аспиранты эксперименты ставили. Одно дело — сломанный контур, и совсем другое — обратимые повреждения. Вдруг хуже сделаем?

Для начала я попробовала вколоть нашему подопытному несколько специальных реактивов, а Байрон записывал реакцию организма. Которой не было.

Он почему-то страшно расстроился, словно ожидал, что мы сразу начнём творить чудеса и исцелять страждущих. Вот что значит — хирург. Как говорит Валлиус: «У нас, хирургов, пока мозги думают, руки уже делать начинают. Только это не всегда хорошо».

— Не переживай ты так, — сказала я, выходя из хирургического отделения. Я направлялась к себе, а Байрон — на обед. — Сразу ничего не бывает. Поначалу я почти три месяца билась над различными вариантами лечения, пока мне удалось получить хоть какой-то результат. С Арчибальдом, считай, повезло…

— Да тебе вообще везёт, — огрызнулся Асириус. — И с руководителем повезло, и с темой работы. Я только потом понял, почему Валлиус тебе этот бред утвердил, с твоим-то уровнем дара. Никто из больных близко не подпустил бы тебя к себе. Кроме безнадёжных.

Я усмехнулась. Неприятно мне не было — я много раз слышала подобные слова, сказанные как в лицо, так и за глаза. Привыкла.

Конечно, когда я выбирала, чем именно заниматься, учитывала и собственные способности, и неприязнь ко мне магов-аристократов. Но так должен поступать любой нормальный учёный. Это называется «ответственность».

Поэтому я оставила слова Байрона на его совести, спросив:

— Что мы с нашим подопытным делать-то будем? Он же переломанный весь, долго терпеть не станет. А другого искать для эксперимента как-то…

— Станет, — вновь огрызнулся Асириус. — Я об этом позабочусь.

Да уж, деньги способны решить если не всё, то многое.

А вечером, когда я вышла из здания госпиталя, меня ждал сюрприз.

Поначалу я заметила золотой магмобиль* (*магический аналог нашего автомобиля, безтопливное средство передвижения) и отстранённо подумала о том, что в госпиталь приехал кто-то из императорской семьи. Только её члены могли передвигаться на магмобилях золотого цвета.

А потом дверца с моей стороны открылась, и наружу вышел Арчибальд.

Что-то внутри меня нервно стукнулось о рёбра. Наверное, сердце.

— Добрый вечер, Эн, — сказал принц, мягко улыбнувшись. Сделал шаг вперёд, и снег захрустел под его ногами. Именно благодаря этому звуку я и очнулась…

— Добрый, ваше высочество, — ответила я тихо, чуть приседая и склоняя голову.

Защитница, что же так неловко? И безумно хочется развернуться и убежать.

— Вам понравились цветы? — поинтересовался Арчибальд, делая ещё один шаг вперёд. Глаза его лукаво блестели.

Можно подумать, я могу ответить «нет».

— Конечно, ваше высочество.

— Эн… — Принц подошёл уже совсем близко и осторожно, медленно взял меня за руку. — Вы позволите пригласить вас…

— Не нужно, — я аккуратно освободила руку и спрятала её за спиной. — Ваше высочество, прошу, не обижайтесь, но…

— Я вам не нравлюсь?

Я запнулась, внезапно до ужаса смутившись. Я не привыкла прямо говорить о таких вещах, и подобный вопрос, заданный откровенно в лоб, выбил меня из колеи.

Кажется, я начала краснеть…

Арчибальд удовлетворённо улыбнулся, глядя на мои заалевшие щёки. Как будто это признак того, что он мне нравится, в самом деле!

— Эн, пожалуйста, дайте мне шанс.

Аристократы… императорской крови… Понимает ведь, что я не могу здесь и сейчас никак взбрыкнуть — под окнами госпиталя, в который мне возвращаться на следующее утро.

Когда я представляла, как в эту секунду все больные и врачи прилипли к окнам, у меня холодел позвоночник.

Может, отпроситься у Валлиуса на завтра?..

— Ваше высочество… Я не могу. Пожалуйста, простите меня, — выдохнула я рвано и, не дожидаясь, пока принц придумает очередной ответ, чтобы меня задержать, быстро пошла прочь.

Было бы нечестно с моей стороны обещать что-то Арчибальду. Принцесса из меня никогда не получится.

И вроде бы — всё правильно сделала. Но кто бы мне объяснил, почему так больно колет глаза?

Утром следующего дня ужасно не хотелось идти к Арманиусу. Но, как всегда говорил мне Брайон, не врач выбирает, кого ему лечить, а пациент — у кого ему лечиться.

Правда, ректору никто этого права выбирать не предоставил. Да и выбора-то нет. В данный момент только я занимаюсь «безнадёжными» больными. И я бы очень хотела это исправить, но пока я не пойму, по какому алгоритму следует работать с необратимыми повреждениями контура, помощников мне не видать. Я должна сама всё делать. Одна ошибка — и прогресс полетит демонам под пятую точку.

Сегодня во взгляде Арманиуса появилось что-то новое, похожее на любопытство. Наверное, нашёл про меня какую-нибудь информацию, и теперь думает, насколько она правдива.

В принципе, всё, что он мог на меня отрыть, правдиво. Ну, кроме слухов, конечно.

Интересно, а он вообще меня помнит? То, что спас когда-то, разумеется, нет. Но то, что был против моего принятия в университет… Неужели совсем не помнит? Ни капельки?

Мне стало смешно, когда я об этом подумала. Защитница… Эн, ты всё ещё на что-то надеешься?

Да не помнит он тебя. Не помнит, не уважает, не считает достойной чего бы то ни было. Хватит уже заморачиваться.

Мне всегда было любопытно, почему Валлиус взял меня тогда под своё крыло. Пару раз я спрашивала, но он отшутился. Назвал это «чуйкой на отличников». Глупости, конечно, одной чуйки мало, чтобы решиться покровительствовать девочке с двумя магоктавами дара.

— Завтра состоится Совет архимагистров. — Арманиус так неожиданно заговорил, что я чуть не уронила перчатки. — На нём будут обсуждать закон, который лоббирует принц Арчибальд. Про титулы не по наследству, а за заслуги перед империей.

Мне захотелось спросить, при чём здесь я, но я решила, что здоровье дороже. Здоровье Арманиуса, не моё.

— Повернитесь ко мне спиной, пожалуйста. Халат снимите, — сказала я ровно, наполняя шприц очередным реактивом для стимуляции нервных окончаний. Но всё-таки не удержалась: — И поменьше разговоров.

Он усмехнулся и протянул:

— Интересно, ты с Арчибальдом тоже так общаешься?

Ясно. Значит, до ректора всё-таки дошли именно слухи.