Лунное сердце - Чарльз де Линт

— Но тогда зачем мне все эти способности? — спросил Киеран старика.

— На самом-то деле ты хочешь узнать, почему их нельзя использовать, чтобы возвыситься в глазах окружающих, так ведь? — Старик сплюнул и долгое время смотрел на горы Гатино, его глаза гневно поблескивали. Наконец он вздохнул. — Ты следуешь по Пути, чтобы облагородить себя, Кир, и сделать для мира что-то полезное. Способности — это вторичное, они служат скорее для защиты. Ведь если ты вступишь в контакт с добрыми силами, ты непременно столкнешься и со злыми. Твои способности защитят тебя от злых сил, но от этого твой Путь не сделается легче. Это тебе хоть сколько-нибудь понятно?

— Думаю, да, — ответил Киеран, но на самом деле тогда он ничего не понял.

Однако прошли годы, а краткая речь старика оставалась в памяти Киерана, запечатлевшись в ней куда отчетливей, чем воспоминания о событиях, которые когда-то казались гораздо более важными. И в конце концов он понял. Следование по Пути — это ответственность не только перед собой, но и перед той гармонией, которую он стремился создать между собой и окружающим миром.

«Убедительно», — подумал он и, подняв глаза, обнаружил, что Жан-Поль по-прежнему с любопытством рассматривает его. Лицо Жан-Поля и сейчас излучало честность, и Киеран, глядя на него, решил, что, пожалуй, он был слишком строг к Кастанеде. Если Кастанеда и знал секреты, он скрывал их между строк своих книг. Точно так же и Киерану не следует рассказывать все Жан-Полю. Иногда знания бывают слишком опасны… особенно для непосвященных, ведь защиты у них нет.

Он погасил сигарету и стал сворачивать следующую.

— Наверное, я преувеличиваю, — сказал он, закуривая.

— Да?

— Между нами существовала какая-то связь, — объяснил Киеран, не желая лгать другу, но стараясь не касаться того, о чем лучше не заговаривать. — Мистика, конечно. Как бы далеко друг от друга мы с Томом ни находились, я всегда знал, что с ним… ну, в общем, знал, что с ним все в порядке. Как будто между нами был постоянный контакт. Ну, знаешь, как говорят про близнецов? Мы с Томом были словно близнецы, несмотря на разницу в возрасте. Такого, как он, я никогда раньше не встречал.

— Ты говоришь о нем в прошедшем времени, — сказал Жан-Поль.

За небрежной манерой француза скрывался напряженный интерес, но Киеран был слишком захвачен тем, о чем говорил, и этого не замечал.

— Я работал на одном судне в Фокс-Пойнте — это деревушка на заливе Святой Маргариты, — продолжал Киеран. — И все время знал, что Том в Оттаве, понимаешь, ощущал эту связь. А два дня назад… вдруг ничего. Как будто Том исчез с лица земли или… или…

— Как будто он умер?

— Нет, этого не может быть. Если бы он умер, я бы знал.

Жан-Поль покачал головой, показав на телефон, висящий на стене в кухне.

— Ты мог бы позвонить ему, non?

— У него нет телефона. Я даже не знаю, где он жил. У него никогда не было ни дома, ни имущества.

— Похоже, вы два сапога пара, — проговорил Жан-Поль. — А что он здесь делал, в Оттаве?

— Что-то искал. Какой-то ответ на старую загадку. — У Жан-Поля насмешливо приподнялись брови. — Понимаю, понимаю. Звучит странно. Не знаю, как это объяснить. Я сказал, что имущества у него не было, но на самом деле оно было. Он собирал информацию вот здесь. — Киеран постучал себя по виску. — Это и было его богатство. Не знаю точно, что он искал в Оттаве. Но что бы это ни было, он знал, что оно здесь.

— Не стану утверждать, mon ami, что я тебя понял. Фантастика какая-то! Этот контакт между вами, например. Какие-то загадочные поиски. Исчезновение твоего друга. Я с радостью помогу тебе, только скажи как.

Киеран оглядел кухню.

— Ты уже мне помог… — ответил он. — Если разрешишь пожить у тебя, пока буду искать его…

— Ну, это мелочь! Только что ты будешь делать? С чего начнешь? Мне кажется, ты ставишь перед собой невыполнимую задачу. Если ты основываешься только на этом… на нарушении связи…

— Начну с того, что поспрашиваю. У него в городе есть и другие друзья.

— Насколько я его помню, он знал многих людей, но друзей у него было мало, non?

— Так и есть, — согласился Киеран, но сразу вспомнил, что однажды сказал ему старик.

— У меня есть враги, — признался тогда Том. — Их немного, но они могущественные. Это печально, но когда идешь по Пути… — Том Хенгуэр пожал плечами. — Чем дальше идешь, тем больше шансов нажить себе врагов. Не все маги ищут одних и тех же знаний, и не все из нас склонны делиться полученными результатами друг с другом. Там, где свет, там всегда и тьма. Как в душе всего человечества, так и в душе мага. Разве мы не такие же мужчины и женщины, как все остальные? Ты нахмурился, Кир, но ты сам в этом убедишься. Мне хотелось бы, чтобы этого не случилось, но ты увидишь сам. Я только надеюсь, у тебя достанет необходимых сил, когда наступит время и прозвучит вызов.

Киеран раздавил сигарету в пепельнице. Его охватила печаль. Может, и впрямь это время настало? Господи Иисусе, как ему хотелось бы, чтобы это было не так!

— По-моему, ты устал, mon ami, — сказал Жан-Поль. — Пора спать. Уже поздно. Завтра мне рано вставать, а у тебя было долгое путешествие. Наверное, ты совсем без сил, non?

— Oui.

Жан-Поль отнес грязные тарелки в раковину и поставил рядом со сковородкой. Киеран тихо окликнул его:

— Жан-Поль!

— Oui?

— А ты в последнее время ничего не слышал о Томе, не видел его?

Жан-Поль немного помедлил, потом сказал:

— Нет, со времен «Кельтской комнаты» над тем рестораном.

— Над «Лидо», — подсказал Киеран.

— Ну да. Теперь он называется «Кристофер». Превратился в «Макдоналдс» для иностранной публики, n'est-ce pas? У них до сих пор лицензия на продажу спиртного, только теперь они продают свои гамбургеры по четыре доллара девяносто пять центов. По-моему, Томас Хенгуэр сейчас был бы так же неуместен там, как я в свое время в «Кельтской комнате», когда ты играл в ней.

«Он лжет», — внезапно осенило Киерана. И тут же он почувствовал себя виноватым. С чего Жан-Полю лгать ему? Что он может скрывать от Киерана? Они же друзья.

«Да, друзья, — ответил сам себе Киеран. — Но четыре года — срок немалый. Люди меняются». И каковы бы ни были причины, изменился его друг или нет, Киеран не сомневался — Жан-Поль лжет.

Чтобы скрыть смятение, он стал сворачивать новую сигарету. Пальцы скручивали бумагу, в которой лежал табак, а лицо оставалось совершенно спокойным.

Но в душе гнев боролся с печалью.

Ему хотелось крикнуть: «Какого черта! Зачем ты лжешь? Зачем? Как ты мог стать мне врагом?»

И словно в ответ на внезапное волнение, охватившее гостя, Жан-Поль сказал: