Долина смертных теней - Владимир Пекальчук

– Почему?

– Это же самоубийство! Уж лучше ты меня сразу пристрели, чем они растерзают!

– Но ведь ты как-то попала в мой дом и унесла оттуда еду, верно? – резонно заметил незнакомец.

– Нас было трое и с оружием. Ты собираешься отбиться от них одной винтовкой?

– Мне жаль на них патронов, – голос был спокоен и бесстрастен, – а теперь иди. Волкари не опасны – я научил их обходить меня стороной. Шагай.

Ольга подчинилась, глотая слезы.

Однако один волкарь им таки встретился, когда спустя несколько часов Ольга и ее конвоир уже приближались к дому последнего.

Он выскочил из развалин маленького одноэтажного домика и оказался прямо в десяти метрах перед Ольгой – огромный, черный с проседью матерый волкарь. В холке добрых полтора метра и минимум центнер живой массы. Очень голодной живой массы.

Девушка бросилась назад:

– Стреляй же! – закричала она, затем споткнулась и упала, растянувшись на снегу прямо перед странным сталкером.

– Зачем? – Он шагнул вперед, заслоняя Ольгу, в его руке матово поблескивал устрашающего вида тесак.

В длину сантиметров сорок и в ладонь шириной, клинок скорее напоминал древнеримский гладиус, чем боевой нож.

Рысь привстала на колени. У нее всего один дохлый шанс: когда волкарь набросится на этого придурка, либо вынуть у него из кобуры на бедре пистолет, либо, если повезет, винтовку. Хотя винтовку вряд ли, она будет придавлена и сталкером, и волкарем. И тогда, может быть, получится прикончить хищника выстрелом в голову, если он будет слишком сильно занят незнакомцем. А тогда уже, с винтовкой, бросить рюкзак и бежать, сломя голову, вперед. Всего два квартала до спасительного убежища. Если других волкарей нет поблизости – отлично. Если есть – худо дело. О том, что она будет делать, запершись в пустой квартире, без еды, посреди кишащего хищниками города, Ольга пока не думала.

Но ничего не произошло. Волкарь и человек стояли друг напротив друга, словно два ковбоя из старого фильма, выжидая, у кого первого сдадут нервы. Затем случилось невероятное: огромный пес, рыкнув, повернулся и рысью двинулся прочь.

– Вставай. Я же говорил – стрелять ни к чему.

– Да кто ты такой?? – ошарашенно прошептала девушка.

– Люди зовут меня Пустынником, – спокойно ответил незнакомец.

– Ставь вот сюда, – указал Пустынник на место у стены, и Ольга послушно сняла рюкзак. Она стояла в прихожей, все еще дрожа от холода и страха, а за заклеенным несколькими слоями пленки окном сгущались сумерки.

– Можешь идти.

– Куда? – встрепенулась Рысь.

– Обратно в свое жилище. – Голос Пустынника оставался таким же спокойным, как и в первый раз.

– Ты шутишь? – испуганно съежилась Ольга. – За окном ночь и волкари, у меня нет оружия! Ты гнал меня пятнадцать километров с рюкзаком на спине, а теперь собираешься просто скормить волкарям? Имей же хоть каплю жалости!

– Ты предлагаешь мне уподобиться человеку, пригревшему на груди змею?

– Ну пожалуйста! – взмолилась она. – Не выставляй меня за дверь! Даже если я не встречусь с этим зверьем, я все равно не доберусь домой! На дворе очень холодно, я даже не успела тепло одеться, когда ты погнал меня сюда, я очень устала и замерзла. Если ты прогонишь меня, я просто не доживу до утра!

Конечно, все это глас вопиющего в пустыне, подумалось Ольге. Ему нет никакого дела до нее. Пустынник не прикончил ее на месте, чтобы кто-то помог нести обратно консервы, а сейчас просто пожалеет патрон и обречет на медленную и мучительную смерть от холода. Или быструю, но не менее мучительную – от клыков собаки-переростка.

Но Пустынник неожиданно согласился.

– Попытаешься выкинуть хоть какой-нибудь номер – я тебя убью, – спокойно, как всегда, предупредил он.

И вот теперь Рысь сидела у самодельного камина с шерстяным одеялом на плечах, держа на коленях теплую тарелку с картошкой и тушенкой, и размышляла о том, как непредсказуемы и круты бывают повороты судьбы и какие иногда встречаются странные люди. Есть ей не хотелось – это была та самая тушенка, за которую поплатились жизнями два человека, которым Ольга доверяла. Которые, возможно, умерли бы за нее. Но увы – их смерть оказалась донельзя глупой и бессмысленной, за консервы, взятые у того, у кого брать не стоило.

Конечно, знай Рысь, что обнаруженное убежище принадлежит не кому иному, как пресловутому, почти мифическому сталкеру, о котором ходит множество баек одна другой невероятнее, – она бы и на километр не приблизилась к его дому. И теперь винила во всем себя: Стас и Вадим – недоумки, с них спросу никакого, но она-то должна была сложить два и два! Кто может жить в одиночку в полном всякого зверья городе, да еще и рисковать, слоняясь по улицам поздно вечером и с раненой ногой, если не Пустынник?! Человек, никогда не задерживающийся среди людей дольше, чем нужно, чтобы продать очередные трофеи и получить новый заказ, человек, для которого холодный, враждебный мир – родной дом?!

И этот живой миф сидел сейчас рядом с нею и ел вареную картошку так спокойно, как будто не он совсем недавно пристрелил Вадика и Стаса, не оставив им ни малейшего шанса.

Ольга тяжело вздохнула и поставила тарелку на стол:

– Я не голодна больше, доем завтра.

– Мне жаль, что так вышло с твоими друзьями, – неожиданно сказал Пустынник, верно истолковав вздох девушки, – но это было их решение. Им не следовало хвататься за оружие.

– А у них был выбор? Они думали, что ты собираешься меня убить. Откуда им было знать?

– Я не стреляю в безоружных, – коротко ответил он.

– Даже в тех, которые тебя ограбили? – невесело усмехнулась Ольга.

– Угу. Ты должна была заметить, что я неподвижно стоял и ничего не делал, пока они не хватались за стволы.

– Ты странный, Пустынник. Тебе уже говорили об этом?

– Это так заметно?

– Вполне. Слушай… А как тебя зовут-то?

– Пустынник.

Ольга на миг запнулась. Дело даже не в том, что этот человек считает прозвище своим именем. Любой другой, когда у него дважды спрашивают, как его зовут, не повторит свое имя ровно и бесстрастно. Люди не любят повторять два раза что бы то ни было, даже свое имя, особенно – тем, кто и так его знает.

– Это же прозвище, разве нет? – мягко сказала она. – А я хотела узнать твое имя. Меня зовут Ольга. Ну или Оля – для друзей.

Пустынник пожал плечами:

– А меня назвали Пустынником. Что такого?

– Родители так назвали? – недоверчиво спросила Ольга.

– Нет, люди. Я не помню своих родителей.

– И имени, которое они тебе дали, тоже не помнишь?

– Нет.

– А сколько тебе лет? – пустила еще один пробный шар девушка.