Злодейский путь!.. : Том 5 - Эл Моргот

и все же… Это философский вопрос: насколько сильно личность выражает тело. Шен потряс головой: совершенно не к месту сейчас эти мысли. Мокрые пряди прилипли к лицу, и Шен пятерней зачесал их назад.

Волосы он обрезал неровно: прядки справа едва касались плеча, некоторые достигали середины спины, а другие еле доходили до лопаток.

Никакой элегантности. Впрочем… Плевать.

Обрезки косы, которые он кинул на пол, исчезли. Повернув голову, Шен с отвращением посмотрел на багряные одежды, подаренные Муаном. Обреченно вздохнув, он все же надел их и вышел из купальни. Все тело зудело из-за соприкосновения ткани с исцарапанной щеткой кожей.

Идти спать не хотелось. Ждать ответа Муана и ничего не делать было невыносимо, поэтому Шен пошел в судебный зал, чтобы подготовить его к своему завтрашнему выступлению.

Первоначально в его задумку входила небольшая печать, которую он сам изобрел после случая с цитрой. То, что он не смог отследить собственную вещь, неприятно врезалось в память, и Шен потратил немало времени, придумывая, как в следующий раз не попасть впросак.

Небольшая печать, начертанная в центре судебного зала, постепенно преобразовывалась в печать от края до края зала. Шен не скупился на силы, вкладываемые в запутанные линии. Это помогало отвлечься и не думать, и каждый раз, когда работа подходила к концу, он выискивал новые возможности добавить еще круг. После того как пол закончился, путаные линии продолжились на стенах. Рисовать вертикально было неудобно, поэтому Шен отпечатывал рисунок, пользуясь своей духовной энергией. Кто-то другой сказал бы, что он совершенно нерационально расходует силы, но Шена удовлетворяло чувство постепенно разливающейся усталости.

Вымотавшись, Шен устало упал на колени в центре зала. Мысли о том, как воспринял его признание Муан, больше не преследовали. Вместо этого ум захватили рациональные размышления. Что делать, если все выплывет наружу? Если Муан, не смирившись с правдой, по какой-то причине, ненамеренно или осознанно, расскажет всем в ордене? Шен вдруг совершенно ясно понял, что последствия будут ужасающими. И ведь неизвестно, сможет ли он хотя бы давить на то, что все еще является единственной силой, сдерживающей Глубинную тьму. Метка проклятия посветлела — что, если Глубинная тьма ему больше неподвластна? Тогда у него не останется никаких рычагов давления. Тогда его в лучшем случае изгонят из ордена. Но разве Шиан потерпит это? Чтобы некая сущность ушла с телом его брата? Нет, это невозможно. Если Муан проговорится… Шена ждет смерть.

У него разум помутился, когда он решил открыть Муану правду!

Нет, Шен хотел ему доверять и верил, что Муан все же не захочет ему вредить, даже если и не смирится с реальностью. Но… Это же Муан! Он никогда не просчитывает все последствия своих действий!

«Черт побери, я сам во всем виноват! Эмоции не позволяют рационально мыслить. Это неправильно. Это опасно».

Шен прикрыл глаза, словно это могло помочь не думать о своих ошибках.

«Система, почему ты молчишь?»

[Это сложная ситуация, я не знаю, как на нее реагировать].

«Вот как? Иронично. Ты не против, что я рассказал Муану?»

[По факту он сам догадался. Я не давала вам прямой запрет не говорить о том, кто вы (хоть это и подразумевалось), и это мое упущение. Хотя в оправдание себе могу сказать, что подобная откровенность не могла не сказаться на сюжете самым кардинальным образом, поэтому только самоубийца способен был прийти к такой светлой идее, как рассказать правду].

Шен вздохнул, признавая ее правоту.

[Однако… — неожиданно продолжила Система, — после того как вы стали главным героем, открылись новые опции, неизвестные не только вам, но и мне. Так что поживем — увидим, к чему приведет ваша откровенность. Хорошо, что вы сознались только в самом минимуме, ничего не упомянув ни обо мне, ни о пользователе номер один и Админе].

Шен скривил губы в подобии усмешки.

«К таким откровениям нужно подходить постепенно. У Муана взорвался бы мозг, если бы я вывалил на него сразу все. И так непонятно, собирается ли он вообще со мной разговаривать».

[Ваша связь не исчезла. Очевидно, никуда он от вас не денется].

Вероятно, Система хотела подбодрить его этой фразой, однако Шена такая постановка вопроса вовсе не порадовала.

«Я устал, — подумал он, решив закончить беседу. — Завтра еще предстоит отстаивать интересы двух старейшин на суде. Несмотря на то что сейчас это кажется чем-то далеким, угроза их жизни все еще никуда не делась».

Он встал и вышел из судебного зала. Прошел все еще танцующих на балу фейри, свернул в один из коридоров. Зайдя в свои покои, Шен скинул красные одежды и лег спать. Перевернулся с боку на бок, снова затих. Укрылся поплотнее, затем, наоборот, откинул край одеяла. Уставился в черный потолок.

Наконец он решил, что все дело в сыром тяжелом воздухе. Вздохнув, Шен вскочил с кровати и пошел разжигать камин. Вскоре яркие языки пламени взметнулись вверх, озарив погруженную в холодную темноту комнату теплым оранжевым светом. Вместо того чтобы отойти, Шен опустился на мягкую шерсть расстеленной перед камином шкуры и завороженно уставился на пламя.

Старейшина пика Славы устал метаться в хитросплетениях коридоров дворца зимнего короля фейри. Он снова оказался перед закрытой дверью чужих покоев, чуть не воя от неудачи. Но вдруг по телу пробежала легкая волна тепла, и мечник понял, что вернулся к тому, с чего началась череда бессмысленных поисков. Муан не собирался совершать ошибку дважды: он уверенно толкнул дверь и вошел в комнату.

В камине потрескивали дрова, а теплый свет укутал фигуру в белом одеянии, греющуюся у самой решетки. Шен не мог не заметить его появления, но не сделал ни единого движения, все так же сидя, протянув к пламени ладони и глядя на трепещущий огонь.

Муан беззвучно подошел к нему, не зная, как начать диалог, но вдруг восклицание вырвалось помимо его воли:

— Твои волосы!

Роскошная длиннющая коса исчезла: волосы хозяина Проклятого пика неровными прядями были рассыпаны по плечам, словно его обкорнал какой-то живодер.

— Шен, что случилось с твоими волосами?!

— Они мешались, — не оборачиваясь, безразлично отозвался тот.

Муан понял, что старейшина пика Черного лотоса сам их обрезал, и оставалось только гадать, что на него нашло.

Молчание немного затянулось, но Шен вдруг сам повернулся к нему.

— Почему ты ушел? — Тон прозвучал обвиняюще, хоть Шен и пытался этого избежать.

Однако, как только он увидел Муана, его мысли смешались. Перед Шеном стоял молодой человек с глазами прославленного мечника, чертами лица прославленного мечника и аурой прославленного мечника. Он ощущался как Муан, но выглядел на лет шестнадцать от силы.