Будьте моим эльфом - Екатерина Сергеевна Бакулина

Вот тут я поняла, что не могу не сказать. Тем более, что от бабули скрывать все равно нет смысла.

— Мы с ним даже не женаты, — сказала я. — Это спектакль, чтоб родственники отстали и перестали искать мне женихов. Мы знакомы-то несколько дней.

— Ну и что? — беспечно пожала плечами старушка, кажется, даже не удивилась. — Он все равно хороший мальчик, держись за него.

Эльф напрягся.

— Я с ней только ради денег, — сказал чуть резко. — Еще два дня, и разойдемся. Не выйдет держаться.

Старушка глянула на него снисходительно, только что по волосам не потрепала.

— Боишься, что за тобой скоро придут? — спросила она.

Эльф зубы сжал, желваками двинул.

— Что тут бояться? Я и так знаю, что придут.

— И сколько времени у тебя есть?

— Через четыре дня закончится срок, который мне дали, чтобы уйти. А там — кто знает когда… Может быть, меня уже выследили и только ждут срока. Может быть, удастся уйти подальше.

Эльф смотрел даже не на бабулю мою, а на меня. Словно прося прощения.

— И в чем тебя обвиняют? — спросила старушка очень по-деловому.

— В убийстве, — сказал он.

Старушка подняла бровь.

— И? — поинтересовалась она. — Обвинения справедливы? При каких обстоятельствах это произошло?

Эльф поджал губы, нахмурился. Не очень-то ему хотелось отвечать.

— Какая разница?

— Так ты твердо решил умереть? — поинтересовалась старушка. — Тогда что ты делаешь здесь? Подождал бы своих преследователей у границы, они бы тебя быстрее нашли. Или ты думаешь, что справишься с ними сам?

— Не справлюсь, — сказал эльф очень мрачно, но ровно, он смирился уже. — Мне будут мстить за убитого родственника, и вряд ли поодиночке. Обычно это дело семейное. Так что шансов справиться у меня нет.

— Тогда, может быть, ты надеешься скрыться? Спрятаться?

Эльф вздохнул, чуть отвернулся даже, понимая, к чему старушка клонит.

— Они меня выследят.

— Тогда каков твой план?

Он скрипнул зубами, сглотнул.

— У меня нет плана. Я постараюсь уйти так далеко, как только смогу. А как только меня догонят, буду драться.

— Зачем убегать, если можно драться здесь?

Эльф мрачно глянул на нее, только подбородок вздернул.

— Хотите посмотреть?

Старушка засмеялась.

— В целом, не отказалась бы. Тихо, не дергайся. И не кривись, — сказала строго. — Я почти уверена, что можно что-то придумать. Но для этого надо понимать, в чем именно тебя обвиняют, важны детали. Ты вот взялся играть роль мужа моей правнучки. Но ты ведь знаешь, что если у тебя жена, то просто так взять и убить тебя нельзя, ты принадлежишь ей. Нужно согласовать и выплатить семье компенсацию.

— Хотите за меня компенсацию получить? — зло скривился эльф. — А вы знаете, что когда выносится такой приговор, то жена должна либо отказаться от мужа, либо разделить с ним изгнание и ответственность? И если не отказывается, то тоже окажется вне закона. Да, женщину не убьют, но… хорошего точно ждать не стоит. Ни одна компенсация это не покроет.

Так, словно в этом было что-то очень личное.

— От тебя отказались, да? — тихо спросила я. Вот не знаю, куда я лезу? — У тебя была жена и…

— Нет, — резко прервал он. — У меня не было никакой жены.

— Не было, — подтвердила старушка. — Эльфийский брак — это магия, а магия всегда оставляет следы. На нем следов нет. Но боль от предательства есть все равно.

— Никто меня не предавал! — возмутился эльф и чуть было не вскочил на ноги, дернулся.

— А ну, сядь! — велела бабуля. Так, что воздух задрожал. — Не спорь с ведьмой. Ты, конечно, эльф, но не думай, что я слабее тебя. Раз уж судьба привела тебя ко мне, значит для чего-то надо. Возможно, я могу тебе помочь, но надо разобраться и подумать.

— Мне не нужна помощь, — чуть хрипло ответил эльф.

Он сидел выпрямившись, напряженно, готовый сорваться и сбежать в любой момент. Чуть неровно дышал.

Не знаю, зачем, но я протянула руку и коснулась его руки.

Он вздрогнул, напрягся еще больше, но вырываться не стал.

Я не знала, что сказать. «Все будет хорошо». «Не волнуйся». Все это как-то глупо. Просто взяла его за руку.

Он чуть выдохнул.

— Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за меня, — сказал тише. — Не хочу, чтобы кто-то пострадал. Я сделал то, что сделал, но это только мое решение. Я ни о чем не жалею. Не нужно лезть в это.

— Ты говорил, — вспомнила я, — что у тебя дурацкая привычка, спасать того, кто тебя не просит. Ты сделал это, потому что пытался кого-то спасти. А тот, кого ты пытался спасти, еще и обвинил тебя?

Эльф нахмурился, подобрался, руку из-под моей вытянул.

— Ты ничего обо мне не знаешь.

Потом замер на мгновение, сделал вдох, словно собираясь с силами. Потом достал из-за пазухи деньги, положил на стол.

— Поскольку я отказываюсь сам, то возвращаю деньги. И… — он сглотнул. — И лошадь тоже, — поднялся на ноги. — Тут все, за вычетом того, что я платил за ночлег и еду в трактирах. Благодарю за чай и пирожки… желаю удачи.

— Сядь, — велела старушка, но в этот раз совершенно спокойно, мягко. — Такой большой мальчик, а ведешь себя как обиженная принцесса. Сбежать проще всего, только ведь от этого не сбежишь. Чего ты боишься? Эльфы не просят о помощи? Тем более не просят людей? Что ты теряешь, если расскажешь сейчас все? Ты ведь хочешь жить, мой мальчик. Иначе ты не побежал бы так далеко. Иначе не стал бы брать денег, если б не надеялся, что это сможет тебе помочь. Ты пытаешься ухватить удачу и выжить, это естественно. Но когда тебе предлагают реальную возможность, ты пугаешься и встаешь в позу. Это неразумно.

— Вы ничего не можете мне предложить, — мрачно сказал эльф.

Старушка усмехнулась так снисходительно.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — вернула ему его же слова. — Мне более чем полторы сотни лет, и за это время я успела обзавестись возможностями и друзьями. Я не собираюсь рисковать из-за тебя, но я могла бы подсказать решение. Потому что решение наверняка есть. Сядь на место и спрячь деньги. Не делай глупостей. Завтра утром сюда наверняка прискачут наши дорогие родственники, и тебе нужно будет с ними говорить. Раз уж взялся за дело, то не бросай на полпути. Это неправильно. Сядь. Доешь и иди спать. Я вам, кстати, одну постель приготовила, думала, что вы вместе. Но ничего, поспите так, на одной. Все равно же в родительском доме бы вместе спали. А тут