Полное погружение 2.0 - Алекс Го

других развлечений не было, наложницы занимались только тем, что обсуждали эти происшествия, и вскоре даже я была в курсе из-за чего все началось, хотя и почти не выходила из своего дворика.

Однако девчачьи драки для меня были не особо интересны, и несколько дней я ужасно скучала, то и дело прося Раджу рассказать что-нибудь интересное. Тот быстро выдохся, исчерпав свой небогатый запас историй, и чуть ли не взмолился:

— Госпожа, не желаете ли сходить на занятия для наложниц? Там рассказывают намного лучше, чем я.

— Занятия? — тут же заинтересовываюсь я.

К моему удивлению оказалось, что в гареме проводят обучение для наложниц. Причем, как ни странно, учат не постельным утехам, как мне подумалось изначально, а наукам и искусствам. Впрочем, потом я узнала, что могут и любовному ремеслу обучать, но для этого приглашают специальных наставников со стороны, а в самом дворце все на удивление пристойно. Самое «развратное», что тут можно узнать — это танец живота.

Науки тут почти в зачаточном состоянии — в основном, преподают математику, чтобы наложница, которой вдруг повезет оказаться женой повелителя, могла посчитать, сколько денег ей потребуется для управления хозяйством. Еще можно изучить шахматы, но я в них никогда не была сильна, поэтому даже пробовать не стала.

С искусствами все было интереснее — тут и музыка, и танцы, и поэзия. Я раньше таким не увлекалась, но повелитель так красиво изъясняется и читает мне стихи, что не хочется казаться косноязычной на его фоне. Поэтому я принимаюсь заучивать любовную лирику, да и вообще всякие пышные словесные обороты, чтобы при случае тоже сказать что-нибудь витиеватое. А то на общем фоне я как-то слишком уж просто разговариваю, даже Раджа вон порой что-нибудь велеречивое вставляет.

Глава 20

Визит послов

Восковая свеча золотого отлива

Пред лицом огорчений, как я, терпелива.

Долго будет она улыбаться тебе,

Хоть она умирает, покорна судьбе

И без слов говорит она: "Люди, не верьте,

Что я плачу от страха в предвиденье смерти.

Разве так иногда не бывает у вас,

Что покатятся слезы от смеха из глаз?"

Абу-ль-Аля аль Маарри.

Дни, даже вместе со всеми уроками и тренировками, тянутся мучительно медленно, зато вот ночи пролетают, словно миг. Утром из покоев повелителя меня всегда сопровождает Раджа, и я иду, едва ли не покачиваясь от усталости, почти не раскрывая сонных глаз, так что евнух вынужден придерживать меня за локоть, предупреждая о порогах и ступеньках.

На протяжении этого пути остальные обитатели гарема, которые всю ночь спали в собственных постелях, провожают меня завистливыми взглядами или резкими словами. Но это нисколько не задевает меня, наоборот, едкие ревнивые замечания даже слегка бодрят. Потому что я настолько переполнена счастьем, что кажется, почти парю над землей, и только пальцы евнуха на рукаве удерживают меня, словно нитка — воздушный шарик.

Большую часть дня я посвящаю тренировкам, еще никогда я не тратила на занятия столько времени, все равно кроме нудноватой учебы тут и заняться нечем, даже не позависать в соцсетях или хотя бы кино посмотреть. Остальные наложницы изо всех сил стараются разнообразить себе досуг, вот, например, одна из них столкнула бывшую подругу с лестницы, и та чуть шею себе не свернула. Поэтому новые сплетни появились взамен старых о расцарапанном лице, и все теперь только об этом и говорили, даже до меня долетали отголоски.

Хорошо, что я выбрала низкий уровень сложности. Иначе на высоком здесь каждый день бы кого-нибудь травили, душили подушкой, или подкидывали скорпионов в комнату. А так тут ни первой жены, ни матери султана нет — это как раз те лица, у кого обычно самая большая власть в гареме.

Наверняка на высокой сложности пришлось бы с ними разбираться, интриги всякие расплетать, опасаться отравы в еде или на одежде. Зато сейчас я могу безо всяких опасений есть восточные сладости и ничего не бояться. В реальном мире на такой диете уже пару-тройку килограмм бы набрала, а здесь вес остается прежним. Я удовлетворенно поглаживаю себя по плоскому животу и отправляю в рот очередной пирожок со сладкой ореховой начинкой. Замечательные все-таки каникулы получаются.

Только один минус — внутреннюю энергию почувствовать до сих пор не удалось, как бы я ни старалась. Эта загадочная Ци так и остается для меня недостижимой. Хоть я и внутри своего запрограммированного сна, и телесные ограничения по идее должны были исчезнуть, мое подсознание упрямо отказывается постигать внутреннюю гармонию, единство с миром и остальные хитрые философские штуки.

Привычный комплекс тренировок с мечом я уже довела до совершенства, только вот толку от этого ноль. Единственное достижение — Раджа уже и скрываться перестал, наблюдая за мной. Кажется, он так и не понял, что каждое мое движение направлено на то, чтобы в конце концов сделать меня идеальной машиной разрушения. По крайней мере, он никому не рассказывал про мои упражнения, иначе повелитель бы точно узнал и начал расспрашивать.

И все было вроде замечательно, пока однажды днем Раджа не сказал мне, что вечером повелитель меня не позовет.

— Что? — я сначала не поняла, о чем он говорит.

— Повелитель сегодня принимает послов от соседних государств, которые преподнесут в подарок трех рабынь. Поэтому несколько дней ты его не увидишь.

Он говорил что-то еще, объяснял, что властитель не может поступить по-другому, иначе рискует оскорбить гостей… Я не могу его слушать. Внутри что-то словно обрывается и болезненно екает. Я даже не понимаю, что творится. Происходящее настолько неправильно, что мне казалось — я схожу с ума.

Я прекрасно помню, что окружающий меня мир — всего лишь игра, сон моего разума. Да и как я могу забыть — если даже звон браслетов на моих руках, запах благовоний и имя, которым меня здесь называют, каждую минуту напоминают мне об этом? Игра, всего лишь игра. Тогда почему же я умереть готова от боли, гнева и тоски? Какой сумасшедший программист решил, что должно быть так?

Я буквально рухнула на кровать, сжимая пальцы в кулаки, и уткнувшись лицом в подушку.

«Вернусь и затаскаю того, кто придумал этот приезд послов, по судам. Он мне такую моральную компенсацию выплатит, что до смерти с долгами не рассчитается!» — мне так плохо, что, скорее всего, датчики, прикрепленные к моему телу, сейчас просто зашкаливает.

Я едва могу дышать, и сердце то бьется,