Сын мага: заговор во дворце - Константин Мартов

девушек, проходивших обучение. Лицеисты, разумеется, регулярно находили способ проникнуть через ограждение и учинить беспорядок. Существовало даже специальное отделение полиции, занимающееся именно этой проблемой. А проблема была, при этом трудноразрешимая. Лицеисты поголовно принадлежали к родовитейшим семействам Империи, а потому хранителям общественного порядка приходилось проявлять чудеса такта, дабы не навлечь на себя гнев представителей элиты Империи, к тому же только начинавшими постигать тайны магии и горящими желанием опробовать полученные знания на практике.

Дилмурод подсадил Павла. Тот уселся на каменную колонну верхом и протянул руку своему верному слуге. Подтянул его вверх и вскоре они оказались в парке. Лицейский парк более всего напоминал дикую чащу, лишь слегка облагороженную и пересеченную кое — где вымощенными тёсаным камнем дорожками. Павел и Дилмурод двинулись напрямую через чащу, стараясь шуметь как можно меньше. По дороге спугнули парочку, решившую предаться любви безлунной ночью. Девушка взвизгнула и бросилась бежать, а парень сверкнул гневным взглядом и побежал догонять подругу, придерживая одной рукой спадающие штаны. Дилмурод вопросительно глянул на Павла, блеснув кинжалом. Тот отрицательно мотнул головой. Болтать парень не станет, девушка тем более. А вот два трупа, которые неминуемо обнаружат служители Лицея, это повод для расследования и, с учетом происхождения молодых людей, Павла следователи точно найдут. Полиция ему ничего сделать не посмеет, всё — таки он сын самого Плечеева, но конфликта с другой влиятельной семьёй ему сейчас только не хватало. Так ведь вдобавок ещё и Его Величество о случившемся прознать может. Он к смертоубийству среди аристократов относится резко отрицательно, может и на крайний восток выслать, куда — нибудь на побережье Ледяного океана, а то и за пролив.

Они подобрались к зданию Лицея. Двухэтажный особняк в классическом стиле. Основное здание окаймлено с двух сторон длинными флигелями. С обратной стороны, насколько помнил Павел, пристроен зимний сад и галерея, ведущая к мастерским и спортивным площадкам. Им же нужно проникнуть в подвал. Ночью по коридорам ученики и преподаватели не ходят, ночной служитель сидит у входа, на первом этаже, лишь раз в час совершая обход. Павел присмотрелся к окнам, увидел свет фонаря, которым освещал себе путь служитель. Судя по всему, он возвращается к своему посту. Дилмурод по знаку Павла раскрутил веревку с крюком и забросил её на подоконник второго этажа. Дернул несколько раз, проверяя насколько прочно веревка зацепилась, а затем полез наверх, перебирая ногами по стене. Павел дождался, пока Дилмурод усядется на подоконнике и последовал за ним. Взобравшись, сел рядом, кивнул. Дилмурод вытащил из кармана небольшой алмаз, провёл круг на стекле. Просунул руку в образовавшееся отверстие и отпер защёлку. Они спрыгнули на пол, аккуратно прикрыв окно. Веревку с крюком Павел повесил на плечо.

По странному капризу архитектора, планировавшего постройку здания Лицея, вход в подвал располагался на втором этаже, возле кабинета директора. Они подошли к двери. Дилмурод достал отмычку, собрался было вскрыть замок. Павел остановил его:

— Дай-ка я попрактикуюсь, — прошептал он. Дилмурод пожал плечами, протянул ему инструмент. Павел приложил ухо к двери и вставил отмычку в замок. Он затаил дыхание, прислушиваясь к звукам, наконец, нащупал нужный зубчик. Надавил. Замок с тихим щелчком открылся. Они спустились по винтовой лестнице в подвал, где располагалась алхимическая лаборатория и склад ингредиентов. Павел достал список необходимых материалов и протянул Дилмуроду. Сам он помнил наизусть, что нужно найти. Они разошлись по разным сторонам и принялись прочёсывать полки. Терхамская селитра, толченые рожки дикого северного оленя, сушенный пещерный мох с южной части Путорского плато… у Павла разбегались глаза. Такой коллекции не было даже у отца, хотя уж он — то точно мог себе позволить купить что угодно, даже если вещество было запрещено к частному владению императорским указом. Для князя Плечеева Его Величество точно сделал бы исключение.

Порыскав по лаборатории, он нашёл почти всё нужное, оставалось лишь разыскать криокорень — чрезвычайно редко встречающееся реликтовое растение. Которое можно было отыскать на южной оконечности тундры, в местах, которые местные племена называли «тайбола». Пошарив взглядом, павел увидел небольшой коврик на полу. Он усмехнулся. Любители. Само собой, весь пол каменный. А в одном месте лежит уютный мохнатый коврик. Хоть бы кресло рядом поставили, выглядело бы правдоподобнее. Ещё столик рядом, на столе — бокальчик с остатками вина на дне, или даже полупустая бутыль. Тогда всё выглядело бы естественно: убежище профессора, в котором он прячется от надоевших школяров, чтобы причаститься божественного напитка… Но нет же — просто коврик. Павел собрался было отдёрнуть его, но вовремя осёкся. Он заметил тонкую полоску инея, выглянувшую из-под коврика. Да здесь поработал ледяной маг, установивший ловушку! Павел аккуратно подцепил край коврика крюком, отмотал веревку и с безопасного расстояния дёрнул. Коврик сдвинулся в сторону, открыв скрывавшийся под ним небольшой лючок. Тут же сработала магическая ловушка, вокруг люка мгновенно выросла небольшая окружность из ледяных сталактитов. Ледяная корона. Не смертельная, но неприятная штука. наверное, служит чтобы отвадить возможных похитителей редкого ингредиента. Элемент борьбы за ресурсы между преподавателями. Павел открыл лючок, обнаружил там пучок перехваченных бечёвкой криокорней и лежащую рядом бутылочку коллекционного шампанского. М-да, ловушка защищала вовсе не корни.

Встретившись с Дилмуродом в середине зала, он проверил, всё ли необходимое найдено. Убедившись что с этой частью плана они справились, направились к выходу.

Дальнейшая дорога к дому прошла без приключений. Остаток ночи князь посветил изготовлению снадобья для излечения отца. Утром, ещё до завтрака, он стоял у дверей особняка отца, прижимая к груди глиняный горшочек, завернутый в ткань. Не слушая возражений старухи — управляющей, Павел поднялся в спальню. Там он бесцеремонно растолкал отца и заставил его выпить содержимое горшочка. Отец с трудом удержался от того чтобы не извергнуть лекарство наружу, но уже через несколько минут откинулся на подушках и уснул. Павел, утомленный приключениями, сел в кресло у изголовья отца и тоже задремал.

Проснулся он от того что отец отчаянно спорил с кем — то своим звенящим голосом. Павел открыл глаза и обнаружил, что императорский лейб — медик стоит с противоположной стороны кровати и мешает отцу встать, уперев ему ладонь в грудь.

— Я прекрасно себя чувствую! — воскликнул отец и, судя по последовавшему усталому вздоху медика, сделал это не в первый раз.

— Хорошо. Попробуйте встать, Пётр Павлович. Ваш сын проснулся и сможет засвидетельствовать, что я вас предупреждал о том, что делать этого не надо. Вы слышали меня, Павел Петрович? — обратился он к князю. Тот подтвердил.

Отец сел на кровати. Спустил ноги на пол. Вздохнул, оперся руками