Целители. Тени прошлого. Академия магии Дормера 1. - Наталья Машкова

Магистр встал. Перекатился с носков на пятки и ответил так, будто был на лекции. Лукаво, заставляя студентов шевелить мозгами:

- О том, кто поставлял аколит, вы, мои друзья, подумаете сами. Скажу только, что это были те, для кого межмировые порталы - обыденность. А насчёт того, что дорого... Так мир этот богат. Отдавали им не только кристаллы, рождённые в месте, которое было сердцем континента и теперь зовётся Гарнаром... Они забирали женщин древней крови... А те, что оставались дормерцам и оказывались, как выразился один мой юный друг, в постели сильнейших... Я сказал бы, правда, что оказывались они в постели мерзейших... Тех женщин держали на грани. Снимали ошейник и позволяли им восстанавливаться ровно до того момента, как они становились снова опасны и обретали волю жить или умереть. Тогда пытка начиналась снова.

Фарон Куц, так и зажатый между эльфийских клинков, устал слушать бредни старого маразматика и запротестовал. Потребовал освободить его. Тисвик закончил повествование быстрее, чем собирался. Самое важное:

- Эльфийки никогда не убили бы своего или любого другого ребёнка. Поэтому, когда случалась беременность, они переставали сопротивляться. Ровно до момента родов... Как только дитя рождалось, они кончали с собой. Просто приказывали себе умереть. Перехватить и подчинить их снова уже не получалось. Потому как, надеть аколит на только что родившую магичку, та же смерть... Так поступали все женщины старших рас. Всегда. А к "сильным дормерцам" и к аколиту они попадали только если были к моменту взятия в плен без сознания и не успевали уйти за Последний порог...

Пора было заканчивать, но магистр не мог не просветить детей, смотрящих на него с ужасом, об истории, которая давала всем им надежду. И он лихо усмехнулся, уходя от трагичного тона:

- Кстати, друзья мои, единственной эльфийкой, которая добровольно легла в постель дормерца, была эльфийская королева Лирэль. И да, мой безграмотный друг, она действительно легла в постель самого сильного. Не только физически или магически. Вальгор не только был первым королём Дормера. Он был мужем Лирэль. Тем, кто подписал первый, истинный и справедливый договор с волшебными расами, где ограничил себя и своих людей территорией, которую как раз и занимает сейчас Дормер. Без Ламеталя и прочих территорий, куда они потом расползались, как зараза... Вальгор любил и берёг не только свою королеву, но и её народ. Он умер, чтобы спасти их. Собственные люди убили его, с подачи родного брата... Грустная история, друзья мои. Да. Но, в ней есть надежда. Любовь не признаёт границ и рас. Сословий и прочих глупостей. Там, где она рождается, становится теплее и добрее. Всем. Разве можно подменить её чем-то? Купить? Или продать? Если оскорбить её, она уйдёт навсегда. И ничего не останется. А если любить, то даже смерть станет всего лишь мостиком в вечность, как стала для Лирэль и Вальгора... И для многих других, о ком мы не знаем...

Пока звучала прекрасная, вдохновенная речь, Нел стащила платок с глаз, расплела магией "шлем" из волос, и снова стала "феечкой". Только уже никому не казалась милой или, хотя бы, безобидной. Суровой. Трагичной. Пробуждающей совесть, да.

Она сама чувствовала себя такой. Непреклонной и несгибаемой, словно шелуха слетела с неё. Увидела, сердцем, историю Лирэль и Вальгора. И гибель прекрасного мира, что сиял раньше, удивительным блеском, теплотой и красотой.

Следом почему-то вспомнила Тай, про которую говорили, что она похожа на "ту" королеву эльфов. Её супруга. Их удивительную, преданную любовь, которая изменила в королевстве Дормер многое. И понимание, искрой, промелькнуло в разуме Нел... Какое счастье, если "они" смогли найти друг друга!..

Посмотрела на трибуны. Молодые люди не просто слушали магистра Тисвика, они его слышали.

Глаза Нел, сразу же выхватили бледное, прекрасное лицо Ильги. Она, глядя на Ависа Варнера, плакала, не скрываясь. Высокородный смотрел на неё душераздирающе. И Нел посетило откровение: у них всё будет хорошо. Неизвестно как и когда, но они протянут руки и дотянутся друг до друга через пропасть, что легла между ними. Иначе просто не может быть.

Айса тоже смотрела на Карвина и улыбалась странной, нежной улыбкой, так не похожей на её обычную насмешливую ухмылку. Карвин был суровым и решительным. Он будет бороться за любовь и не отступит.

Алика смотрела в сторону. Мрачно и задумчиво. Хоть высокородный Кард сидел рядом. Что-то в её позе и взгляде было не так... Почему-то именно сейчас Нел впервые подумала о том, как мало они, подруги, знают о Лике...

Многие влюблённые смотрели друг на друга. Пытливо и пронзительно. Словно соизмеряли силу своей любви, когда магистр Тисвик поставил их всех рядом с мерилом. Самой великой и трагичной историей любви их мира.

Чьи-то глаза загорались, ведь они чувствовали в своей груди тот же чистый огонь, что горел в груди эльфийской королевы и воина, пришедшего из-за Грани. Кто-то отводил глаза, понимая: нет, то, что у них - не любовь. А кто-то прятал глаза, понимая, что в принципе, не способен любить...

На Нел тоже смотрели. Кто-то, как на символ возмездия. С этими её мечами, что она вытащила, наконец, из песка и прятала в пространственный карман. Кто-то с приязнью, нежностью и дружбой.

Лавиль смотрел с болью. Он знал уже, что это такое, когда "не остаётся ничего". Свою любовь, он, похоже, оскорбил смертельно, не дав ей шанса даже родиться...

Глава 10.

Месть удалась двум юным мстительница только потому, что взрослым было не до них.

Два несчастья в семье в одно время - это очень тяжело и серьёзно. Даже если вы эльфы, которые воспринимают жизнь, как путь, и относятся к ней с известным фатализмом. Что-то вроде того, что "если что-то произошло, значит оно и должно было произойти".

В теории оно так. А на деле...

Нел только потому и могла скрывать свои проблемы от остроглазых советников княгини и чутких сестёр, что несчастье случилось с Эни. Наследник Лабрии пожелал заполучить её себе в жёны, а она отказала ему... Так отказала, что обострила отношения Гарнара и Лабрии донельзя.

Тай не обижалась. Терять в тех отношениях было нечего. Мало того, княгиня Гарнара испытывала натуральную ярость, когда думала, что для того, чтобы заполучить Эни и влиять на княжество, король Хуго втянул в интригу брата мужа.

История была мерзкой. В которой каждый пытался найти свою выгоду, а заложницей стала Эни, её чувства и травмы. Анастас, весёлая, умная, уверенная в себе,