Грехи Матери - Роберт Дж. Хейс

Это самодовольное потное пятно, Железный легион, был все еще жив и прислал мне сообщение, угрожая всему, что я построила, если я не приду к нему. У него все еще был Джозеф, так что я пошла. Я оставила свою королевство и свою дочь на попечение Имико.

Я была не готова, и Железный легион, да сгниет он заживо, захватил меня в плен. Его эксперименты над Джозефом и надо мной, когда мы были детьми, были попытками превратить нас в сосуды для воскрешения наших мертвых богов. Это сработало. Железный легион использовал нас, чтобы вернуть к жизни Ранд и Джинна. Затем он попросил у воскресших богов помощи, чтобы избавиться от неестественного старения, вызванного хрономантией. Боги переделали его тело, и в этот момент слабости мы напали на ублюдка.

С помощью Сссеракиса и Джозефа я заставила Железный легион использовать слишком много магии. Его тело не выдержало напряжения, и он сломался из-за отторжения своих Источников. В результате взрыва дикой магии остался шрам на самой реальности. Джозеф защитил меня, приняв на себя основной удар магического разряда, и его тело было искалечено силой.

Я прошла через многое, но у меня все еще оставалась одна работа. Сссеракиса нужно было отправить домой, чтобы он сражался с древним врагом в Другом Мире. Я открыла портал в Другой Мир и покончила с собой, чтобы освободить Сссеракиса из тюрьмы внутри меня.

Хардт последовал за мной. Он нашел меня и вернул к жизни. Я немного ненавидела его за это. Мы спасли пару детей, Трис и Ви, над которыми Железный легион проводил эксперименты, и я усыновила их, чтобы растить как своих собственных.

Когда все мои старые враги были уничтожены, а Сссеракис отправлен обратно в Другой Мир, я вернулась в свое королевство, чтобы править и воспитывать Сирилет так, как только могла.

Пролог

Я была там, когда Второй катаклизм навсегда изменил наш мир. И то, что произошло после него... Что ж, полагаю, это все на моей совести. Неудивительно, что в разгар этих великих событий я оказалась в эпицентре шторма. Или, возможно, я была штормом. Мир вокруг меня изменился. Я изменила мир вокруг себя, потому что без этого изменения мы бы все погибли. С другой стороны, мы все еще можем. Всему приходит конец. Любая жизнь заканчивается. Но будь я проклята, если уйду тихо!

Я была там. Парила над всем этим. Наблюдала за тем, как игра заканчивается. Я видела столб яркого алебастрового пламени на фоне серебристого неба. Река крови окрасила грязную землю в алый цвет. Бледная плоть, вырывающаяся из-под земли, сокрушающая скалы вокруг себя, рвущая небо. Монстры, ужасы и создания, пришедшие прямо из наших ночных кошмаров. Земляне, пахты и даже гарны прекратили свою бесконечную борьбу, чтобы умереть на поле боя, встретив свой конец вместе. Объединенные. Впервые в истории, объединенные. Но не мной.

Я была там. Я видела, как гибли мои друзья, и знала, что ничего не могу для них сделать. У каждого из нас были свои роли, свои битвы, в которых нужно было сражаться. Мы сражались вместе и порознь. Хранители Источников опустошали поле битвы в сотнях разных мест, объединив всю мощь нашего мира в борьбе с противником, с которым никто из нас не мог справиться в одиночку. У нас остались жалкие силы, но это тоже моя вина. Молния вспыхивала, когда один из Хранителей умирал от отторжения. Дугошторм сеял хаос как среди друзей, так и среди врагов. Враг вырывал свою плоть из шторма, оставляя тлеющие куски себя. Но у него была запасная плоть. У нас ее не было.

Я была там. Мои дети сражались в собственных битвах, как внешних, так и внутренних. Я подготовила их, насколько могла, но этого было недостаточно. Этого никогда не могло быть достаточно. Мы никогда не сможем должным образом подготовить наших детей к тому, что мир бросит в них. Их жизни непостижимым образом отличаются от наших, и, в конце концов, все, мы можем только надеяться, что сила, которую мы в них взрастили, окажется сильнее тех слабостей, которые мы им привили. Мои дети сражались в собственных битвах. И я видела, как они падали.

Я была там. Неподалеку открылся портал, и из него выпрыгнул пахт-Хранитель Источников, пронесшийся мимо меня. Аэромант на пике своих способностей, обладающий способностью летать. Два геллиона заметили пахта и устремились за ним, хлопая крыльями, вспенивая дымный воздух. Возможно, я могла бы остановить их, спасти его, но это был не мой бой. На меня не обратили внимания, и я парила над всем этим, собирая силу. Ну, не совсем так. Моя сила всегда была под рукой. Я собиралась с духом, ожидая своего врага.

— Я вижу его, — сказала я, когда наш враг, наконец, проявил себя. Война складывалась неудачно для обеих сторон. Мои войска гибли, раздавленные или еще хуже, под натиском чудовищного врага, которого они не понимали. Не было надежды победить. Но и наш враг понес слишком большой урон. Он больше не мог прятаться под камнями и землей. Наконец-то он показал свою истинную сущность. Наконец-то он открыл свое сердце.

— Я готова. — Ложь, хотя и произнесенная из лучших побуждений. Мы никогда не бываем готовы к важным событиям в нашей жизни, и любой, кто говорит иначе, либо дурак, либо шарлатан. Важные события и поистине знаменательные моменты подкрадываются к нам незаметно, как ассасины в ночи. Ты можешь планировать и готовиться, даже закалять себя перед лицом боли, которая, как ты знаешь, должна наступить, но ты никогда не сможешь быть по-настоящему готовым. Мы рождаемся в этом мире неподготовленными к его ужасам и чудесам, к испытаниям, которые он ставит перед нами, и к жертвам, которые требуются, чтобы пережить их. Мы покидаем его таким же образом. Я знаю. Я говорю по собственному опыту. Однажды я уже умирала, и у меня не было желания проходить через это во второй раз. Но миру наплевать на наши желания.

Я задержалась еще на несколько мгновений, высматривая в поле боя хоть какие-то знаки тех, кого я любила. Они ушли. Все они ушли. Все, кого я любила, пали под сокрушительной массой нашего врага, когда он появился из своего укрытия. Если бы только те, кого я ненавидела, пошли тем же путем, но, конечно, они все выжили.

— Я знаю! — рявкнула я. Время было не на моей стороне. Не на нашей стороне.