Эмпат - Atrnerseh

Эффект превзошел ожидания. Раздался нечеловеческий вопль, полный такой агонии, что у Алекса по спине пробежали мурашки. Голос Грака."ЖИВОТ! БЛЯДЬ, ОН СНОВА ОТКРЫЛСЯ! КРОВЬ! Я ИСТЕКАЮ КРОВЬЮ!" – он забился в конвульсиях, словно нож вонзили в старый шрам от поножовщины в трущобах. Послышался звук рвущейся ткани и падения тела.Второй голос перешел на визгливый лепет: "Нет... нет... не в шкаф... мама, я не хочу в темноту! Не закрывай! Я БОЮСЬ ТЕМНОТЫ! ВЫПУСТИ!" – за ним последовали дикие удары по камню, будто кто-то пытался выбить дверь несуществующего шкафа, и истеричные рыдания. Видимо, детская психологическая травма вырвалась наружу с чудовищной силой.Третий голос (Алекс не слышал его раньше – значит, их было трое!) просто завыл, как подраненный зверь, хватаясь за челюсть: "ЗУБ! ОН СВЕРЛИТ МОЗГ! ВЫРВИТЕ ЕГО! ВЫРВИТЕ!"

Их мир сузился до личного ада, который Алекс лишь включил. Паника стала абсолютной. Послышались беспорядочные выстрелы энергетического оружия (синие вспышки осветили потолок), дикие крики, спотыкание, падение."ОНО ЗДЕСЬ! ВИДЕЛ ТЕНЬ У КОЛОННЫ! ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ!""КРИВОЙ! ЛЕВЕЕ! АААРГХ! ЧТО-ТО УКУСИЛО ЗА НОГУ! ОТБОЙ! ОТБОЙ НАХЕР!""Темнота... она душит... не могу дышать..." – хрипел кто-то, задыхаясь.

Алекс стоял, прислонившись к стене, его трясло. Он чувствовал их боль, их ужас, усиленный его навыком и его собственным Резонансом. Это было не как с громилой в переулке или Инквизитором. Это было... грязнее. Глубже. Он не убивал. Он пытал. Использовал их же прошлое как оружие. В его груди поднялась волна отвращения к самому себе, смешанного с леденящим удовлетворением от эффективности. Хаос-Потенциал внутри него (201/500) гудел низко, как довольный зверь.

Он ждал, пока звуки панического отступления (тяжелое волочение, всхлипы, мат, спотыкающиеся шаги) не стихли вдалеке, в противоположном конце зала. Только тогда он, шатаясь, пополз к щели, откуда лился спасительный серый свет – к выходу. Каждый метр был пыткой. Камень впивался в раны, дыхание сбивалось, сознание мутнело. Он пролез сквозь узкий лаз, заваленный щебнем, чувствуя, как острые края впиваются в обожженную спину, и...

Свет. Настоящий. Грязный, серый, пропитанный смогом Нижнего Города свет. Он выкатился из пролома на поверхность, втягивая в легкие воздух, пахнущий гарью, гнилью и свежим разрушением. Он был на поверхности. Но в каком мире?

Руины. Апокалипсис в миниатюре. Знакомый квартал, откуда началось его бегство, был стерт с лица земли. Здания, и без того покосившиеся, лежали грудами битого кирпича и искореженного металла. Улицы исчезли под завалами в несколько метров высотой. Остовы машин торчали из-под обломков, как скелеты доисторических чудовищ. Воздух звенел от странной, остаточной статики – след разрыва реальности. И над всем этим висела звенящая тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра в руинах и далекими, приглушенными криками – то ли отчаяния, то ли боли. Последствия его акта отчаяния, его взрыва в сердце Разлома, добрались и сюда, на поверхность. Сколько людей погибло? Сколько осталось под завалами? Вопросы висели в воздухе, тяжелые и безответные. Вина – новая, глубокая – добавилась к другим.

И тут он услышал скуление. Слабое, жалобное, прерывистое. Откуда-то справа, из-под огромной, перекошенной бетонной балки, нависшей над грудой мусора.

Собака. Вернее, щенок. Породы не определить – дворняга, помесь всего на свете. Полуголодный, костистый, с шерстью слипшейся от грязи и крови. Его задняя лапа была придавлена небольшим, но тяжелым обломком плиты. Он отчаянно пытался выдернуть ее, скулил от боли и страха. Его боль – острая, чистая, животная – ударила по Алексу с силой тарана. Его пассивный Резонанс сработал автоматически, как рефлекс, усилив страдания щенка в разы. Тот взвизгнул так, словно ему перерезали горло, забился в истерике, пытаясь грызть камень.

"Нет! Стой! Не двигайся!" – прохрипел Алекс, едва не падая от новой волны чужой агонии, слившейся с его собственной. Он попытался подавить Резонанс, сжать его внутри, но его контроль был ничтожен, а психика – перегружена до предела. Боль щенка усиливалась, его паника превращалась в безумие. Алекс упал на колени рядом, чувствуя, как слезы (его? щенка?) подступают к глазам. Он уперся руками в обломок, но силы покинули его. Его руки дрожали.

В отчаянии он приложил ладонь не к камню, а к придавленной, окровавленной лапе щенка. Не чтобы толкнуть. Чтобы впитать. Поглощение Хаоса (Ранг E) сработало почти мгновенно. Энергия страдания щенка – ничтожная капля после чудовищных объемов Ядра Разлома – чистая, простая, физическая, влилась в него. Хаос-Потенциал: 202/500. Боль щенка притупилась до терпимой ноющей тяжести, его дикая паника сменилась изумлением и робкой надеждой. Он перестал биться, уставившись на Алекса огромными, полными слез глазами, в которых читался немой вопрос: Кто ты?

Алекс почувствовал прилив странной, неестественной для него легкости. Он сдвинул обломок. Лапа была явно сломана – неестественно вывернута, – но не раздроблена. Щенок попытался встать, поскулил от резкой боли, но не впал в истерику. Алекс порылся в сумке погибшего искателя – там оставалось немного воды в потертой фляге и два смятых сухаря. Он вылил немного воды в вогнутый обломок, накрошил туда сухарь. Щенок, припадая на больную лапу, подполз и жадно принялся лакать жижу.

Системное Уведомление:

Действие: Помощь Существу (Малая). Эффект: Временное Подавление Резонанса Страдания (Цель). Снижение интенсивности боли на 70%.Мораль: +0.1 (Текущий Индекс: -87.5)Приобретено: Временный Спутник? (Статус: Нейтральный - Благодарный/Зависимый)Особое: Обнаружена слабая позитивная эмоциональная связь. Эффект "Резонанс Страдания" на данную цель снижен на 50% (пассивно).

*Мораль... +0.1.* На фоне -87.5. Капля в океане крови, хаоса и его собственных преступлений. Но щенок, закончив есть, подполз к нему и тыкнулся холодным носом в окровавленную руку. Не со страхом. С... доверием? Алекс почувствовал что-то странное, щемящее в груди. Не насыщение Хаос-Потенциалом. Глупую, человеческую теплоту. Которая тут же была раздавлена гигантским прессом его реальности. Он был Аватаром Хаоса. Ходячей катастрофой. Его присутствие приносило боль и разрушение. Даже когда он пытался помочь.

"Беги," – прошептал он хрипло, едва выговаривая слова. – "Пока можешь. Подальше отсюда. Подальше... от меня."

Он поднялся, игнорируя протест мышц и костей. Щенок поплелся за ним, неуклюже прыгая на трех лапах, жалобно поскуливая на каждом неудачном