Часовой: Курсант - Дейлор Смит

на верхнюю палубу или сразу на носовую рубку? У нас просто нет сил, чтобы защищать корабль со всех сторон. Двадцать Часовых, даже если это ещё вчерашние курсанты, лучше, чем шесть. Остается надеяться, что наш грозный сержант в бою стоит десятерых.

— Адские нетопыри! — гулким басом заорал Фляйшер. — Никогда не видел, чтобы их седлали!

Появилось нечто, способное удивить даже нашего непробиваемого и видевшего все на свете куратора? Не скажу, что это меня сильно обрадовало. Я присмотрелся повнимательнее, смаргивая выступившие от сквозившего в смотровой щели ветра слезы. Больше летучих мышей-великанов меня интересовали их наездники, чувствовавшие себя на спинах чёрных тварей более чем уверенно.

Было трудно определить пол управляющих нетопырями существ. Возможно ли, что они были и вовсе без признаков оного? Худощавые тела, обтянутые серой кожей, костлявые руки и ноги, какое-то развивающееся на ветру тряпье, заменяющее набедренные повязки, и туники. На лысых головах безликие серебристые маски, полностью скрывающие лица. Похожи на не самых серьёзных соперников. Но я видел, что под серой кожей напряженны сухощавые, твердые как сталь мышцы, и вздуваются толстые мощные вены. Вооружены наездники были любопытным оружием, как нельзя лучше подходившим для них. В свободной от управления поводьями руке каждый летучий наездник уверенно держал что-то вроде изогнутой, сужающейся к концу сабли-серпа, насаженной на длинную копейную рукоятку. С обратной стороны Древко украшал острозаточенный штырь.

Все эти подробности я опять рассмотрел пользуясь услужливо замедляющимся для меня в критический момент временем. Вздрогнул и снова вернулся к обычному ритму. А дальше стало не до игр в гляделки. Рассыпавшись веером, гигантские летучие мыши, понукаемые своими наездниками, издавая истошные, противные слуху вопли, ринулись на нас.

На самом подлете к плывущему по небу дирижаблю твари разделились. По одной накинулось на нас с Германом и Ладой, и целая тройка атаковала Фляйшера, безошибочно угадав его среди нас, как самого опасного противника. Не знаю, что там за свалка началась у мастера-сержанта и как встретили накинувшихся нетопырей мои товарищи по курсу. Мне и самому ничего не оставалось делать другого, как вступить в бой с пронзительно орущей и бешено хлопавшей крыльями летучей мышей-переростком. Она набросилась на меня в вихре крюкообразных когтей и скалящихся зубов, норовя ударами крыльев сбить с ног и опрокинуть с палубы. Ловко управляющий поводьями наездник хлесткими взмахами зазубренной сабли наносил по моей шатающейся от сдвоенного напора фигуре сильные и точные удары.

Возможно, хороший фехтовальщик и смог бы без труда отбивать сыплющиеся на него сверху удары, одновременно уворачиваясь от лязгающей пасти и бьющихся крыльев. Но увы. Ещё в бою у церкви я понял, что откровенно плох. Сейчас же я осознал, что просто бездарен в ближнем бою. И никакая генетическая память моего тела не просыпалась, чтобы напомнить мне, чему меня учили эти два года в Академии! Уж точно не пазлы складывать! Но увы, пока меня спасали только доспехи и неплохая реакция, позволяющая мне с хеканьем вскидывать меч и беспорядочно, через раз отбивать звонкие рубящие удары сабли. Те, что я пропускал, высекали снопы искр из моих наплечников и шлема, заставляя каждый раз с матюгами вздрагивать. Я вжался спиной в борт корабля, не рискуя подходить близко к краю палубы. Размахивал черным мечом, как оглоблей, и даже пару раз умудрился зацепить адского крылана. Один раз прорубил ему новую прореху в крыле, второй прочертил на костлявой, поросшей чёрной шерстью груди алую полосу. Брызгая слюной и оглашено вопя, чёртова тварь продолжала тянуть ко мне зубастую пасть, хлопками крыльев стараясь меня дезориентировать. Безликий наездник, привстав на стременах, молча рубил меня изогнутым клинком. Видимо, сообразил, что несмотря на внушительный вид, я не чета настоящим Часовым.

Сколько так будет продолжаться⁈ Взревев раненым медведем, я схватил меч двумя руками и оттолкнулся от стены. С размаху ударил бронированной башкой в клацнувшую челюстями морду нетопыря. Раздался звук, как будто рассыпали грузовик с костяшками домино. Тварь истошно завопила от боли, не ожидая подобного. Я выпрямился и нанес могучий удар сверху вниз и наискось, вложив в него все силы и возможности доспехов. На обрушившуюся на меня серию ударов саблей я уже не обращал внимания. Даже когда что-то острое ужалило чуть выше локтя.

Меч свистнул в воздухе и на меня водопадом хлынула зловонная кровь. Шатаясь, я отступил к борту корабля. На палубу смачно шлепнулась отсеченная башка нетопыря. Бьющееся в пароксизмах боли тело беспорядочно хлопало крыльями. Отбросив бесполезную саблю, всадник судорожно схватился обеими руками за поводья, пытаясь удержать обезглавленное тело на палубе и не дать соскользнуть с плывущего дирижабля вниз. Конечно, я не собирался предоставлять этой мрази такого шанса. Я снова шагнул вперед и, уже не опасаясь издыхающей туши, рухнувшей мне под ноги, взмахнул мечом. Клинок четко попал в голову наезднику. Его серебристая безликая маска взорвалась зеркальными осколками, а кончик меча развалил голову на куски. Так и не увидев, что скрывалось под маской, я с рычанием, со всей дури толкнул ногой сомлевшую тушу и сбросил поверженного противника с палубы.

Тяжело дыша, как грузчик, перетаскавший сотню мешков с картошкой, я лихорадочно заозирался. Как там дела у моих товарищей? Сколько прошло времени, пока я возился с этой тварью и ее возницей?

С облегчением я увидел, как Герман, последовав моему примеру, пинками скатывает искромсанных страховидл с палубы. Занимающая позицию между мною и Легачевым Лада вытаскивала клинок из груди воющего на все лады адского скакуна. Его седло было пустым. Умница! А что же наш мастер-сержант? Ему-то пришлось схватиться сразу с тремя. Я резко повернулся в его сторону. Он находился почти у самого входа в грузовой отсек, рядом с вытянутой в сторону на уровне второй палубы плоскостью с заключёнными в кожуха двумя мотогондолами. И ему приходилось туго. Чертыхнувшись и кляня все на свете, я, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, побежал к нему. Разматывая барабан лебедки, за мной послушно тащился страховочный трос. И меч на этот раз я крепко сжимал в руке. Плевать, что этот детина ненавидел меня и издевался при каждой удобной возможности, терять людей было нельзя — от этого зависела общая безопасность.

— Альрик, я за тобой! — донесся вдогонку срываемый ветром голос Лады. Но я уже приближался к бьющемуся против нетопырей Фляйшеру.

Одного противника он успешно раскромсал. Гигантский топор в его руках оказался грозным оружием. Источающие жуткую вонь, окровавленные куски сраженного нетопыря были разбросаны по палубе. Тела его наездника видно не было. Как и хозяина второй твари. Но оставшиеся причиняли сержанту массу хлопот.