Это кто переродился? Трилогия - Сириус Дрейк

— В бойцовской яме⁈

Я кивнул и тут же получил тычок туфлей от Марьяны.

— Ваня!

— Эмм… В смысле, в институте. Там есть аудитория, которую так называют — бойцовская яма. На пересдаче.

Первой рассмеялся старичок — в своем хрюкающем стиле — а следом и весь зал. Лжедарья же только нахмурилась.

— На пересдаче? А что, Марьяна, ты плохо учишься⁈

— Нет, бабушка, просто… Ну, так получилось…

Но та только покачала головой. Затем принялась расспрашивать ее буквально о каждой мелочи.

И наконец выдала:

— Теперь я буду тщательно следить за твоей жизнью. Хватит тебе шляться не пойми где.

— Что⁈ Как это?

— А вот так. С этого дня ты живешь во дворце.

Марьяна едва не подавилась виноградинкой.

— Эмм… бабушка, мы же это обсуждали? Ты сама сказала, что я…

— А теперь я меняю свое решение. Хватит тебе шляться по подворотням. Как мне сказали, ты работаешь в Ассоциации?

— Работаю…

— Это почетное занятие, но Ассоциация проживет как-нибудь без тебя. С этого дня ты там больше не работаешь.

— Что⁈ Нет!

— Не нет, а да. Что тебе там делать? Рисковать своей жизнью, лазая по трущобам? Какая глупость! Ты принцесса и должна…

— Ничего я не должна, — сжала Марьяна руки в кулаки. — Ты сама сказала мне жить такой жизнью, иначе…

Лжедарья хлопнула по столу ладонью.

— Не перечь бабушке!

Но Марьяну уже понесло. Вскочив на ноги, она крикнула:

— Ты мне не бабушка!

Голоса снова стихли. Один старичок все хрюкал рядом со мной — кажется, он задыхался, однако окружающим было плевать. Все как один смотрели на двух разъяренных дам.

Я же не стал вмешиваться. Пускай-пускай выведет эту Лжедарью на чистую воду. Однако прежде чем Марьяна успела произнести хоть слово, со своего места поднялся Лаврентий.

— Марьяна Васильевна, кажется, вам пора…

— Что⁈ — сверкнула глазами Марьяна. — Кто тебя вообще спрашивал, пес?

Стало ее тише. Инквизитор же посмотрел на нее со всей своей жутью. Любой бы испугался такого взгляд, но Марьяна только сильнее разозлилась:

— Не смотри на меня так, пес. Твое дело — прислуживать Домне.

А дед все не унимался. Скрипнул стул, и он рухнул мне в ноги. Ни один не попытался ему помочь — все смотрели то на Марьяну, то на Лаврентия, лицо которого темнело с каждой секундой, то на Королеву, которая на миг стушевалась. Но лишь на миг.

Дед же кашлял так отчаянно, подывая при этом, что я сжалился. Хлопнул его по спине, и у него из горла выскочила косточка.

— Кха… благодарю, молодой человек…

— Марьяна, ты забываешься, — сощурилась Лжедарья и попыталась схватить «внучку» за руку. — Сядь! Я твоя бабушка!

— Нет! — взвизгнула она, вырвавшись. — Где она⁈

Стул Марьяна упал на пол, а дрожащая девушка оглядела бледнеющие лица.

— ГДЕ⁈ ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ С МОЕЙ БАБУШКОЙ?

Эхо от ее голоса затихало под потолком, а тишина стояла звенящая. Наконец из-за стола поднялся один из придворных — высокий седовласый мужчина в белом.

Поклонился.

— Кажется, Марьяна Васильевна вы нездоровы. Лаврентий, она же нигде не ударилась головой, пока вы снимали ее с крыши?

Инквизитор не ответил. За него заговорила престарелая женщина в красном платье.

— Девочка просто устала, ваша светлость. У нее был очень тяжелый день… Все же этот Вергилий…

— Кстати, Лаврентий, — улыбнулся князь в белом. — Какова его судьба? Вы же казните его за предательство рода человеческого?

Тот снова не ответил, а только повернулся ко входу. И только сейчас моих ушей коснулся стук каблуков.

— Лаврентий, вы оглохли⁈ — нахмурился князь. — Я задал вам вопрос.

— Я слышал. Доминика Александровна вам ответит.

Они все притихли, только сейчас услышав приближающиеся шаги. Полминуты спустя двери открылись, и в зал широким шагом зашла сама Магистр Кирова. За ней на подносе внесли блюдо, прикрытое крышкой.

— Проше прощения за опоздание, князь Волгин, княгиня Державина… — улыбнулась она, почтив каждого взглядом. На мне она задержалась подольше, и МОЙ золотой глаз под ее повязкой приветственно запел мне. — Ваше величество… Ах, и герой дня тоже здесь…

С учтивой улыбкой она поклонилась Лжедарье и направилась к пустующему месту. По пути ответила:

— А насчет, Вергилия — предателя ждет наказание, как и всех предателей рода человеческого. Самое страшное, что вы способны вообразить, господа. Но я не буду рассказывать о нем при детях. И за столом.

Она уселась за стол с довольным видом. Однако как бы Магистр не старалась держаться, было хорошо видно, что последние дни без последствий не прошли — она двигалась крайне скованно.

— Марьяна Васильевна? — огляделась Кирова с таким видом, будто впервые увидела всех стоящих на ногах. — Владимир Сергеевич, Лаврентий? А вы почему стоите? Присажи…

— Кирова! Что за шутки⁈ — зарычала Марьяна, указывая на свою «бабушку». — Вы что, не видите, это же!..

— Дичь! — и на стол перед ней поставили блюдо, накрытое крышкой.

— Наконец-то!

Следом поднялось еще несколько придворных. Все улыбались притворными медовыми улыбками — однако глаза были холодные как лед. Одного из них я узнал: это был Марципаний из Арканума. Его золотой медальон так и просился в руку. Как и его горло…

Подойдя, князь Волгин поднял крышку. Увидев, что под ней, он отпрянул.

— Что за⁈

Вся публика вытаращилась на эту «дичь».

— Ах вот ты где! — сказал я Рэду, который сидел на блюде, глодая косточки. Кажется, это была утка. — А ну, брысь под стол!

Фыркнув, он спрыгнул вниз.

В зале послышались охи, вздохи и смешки, однако Марьяна совсем не желала веселиться.

Смотря на Кирову, она тыкала пальцем в Лжедарью.

— Это Ряженая! Двойник! Где Дарья Алексеевна⁈ Где ВАША Королева?

По залу прошелся уставший вздох. Покачав головой, Волгин уселся на место. Кирова же выпила очередной бокал вина и проигнорировала вопрос. Снова зазвучали робкие голоса, застучали вилки…

Марьяна же и не думала сдаваться.

— Как вы смеете?.. Как вы…

К ней подошли гвардейцы и попытались усадить ее на место, но им помешал я — один взгляд, и они вернулись на место.

— Ваня… — и девушка скользнула ко мне. — Пойд…

— Правильное решение, Марьяна Васильевна, — сказала Кирова, привстав. — Дарья Алексеевна, вы же не против, если ваша уставшая внучка покинет зал? Ей неплохо бы прилечь, поспать, да и ее «герою» тоже пора домо…

— Нет! Ваня со мной!

Она вцепилась в меня мертвой хваткой.

Волгин хохотнул.

— Марьяна Васильевна, как же? Ведь вы с ним «просто друзья»?

Стол снова сорясся от смеха. Марьяна стояла вся красная. Хватку же не разжимала.

Гвардейцы же… Вернее, не только