Создания света – создания тьмы ( Порождения Света и Тьмы ) - Роджер Желязны

Пять минут семь секунд будущего застывают внеопределенности, когда двенадцать Генералов и девять Оакимов свирепо смотрятдруг на друга.

…Пять минут двадцать одна секунда, когда девятнадцатьОакимов и четырнадцать Генералов изготовились для удара…

…За восемь минут шестнадцать секунд до начала атаки стодвадцать три Оакима и сто тридцать один Генерал оценивают друг друга и выбираютмомент…

…Чтобы атаковать всем вместе в этот момент времени,предоставив своим прошлым «я» самим защищать себя – и, возможно, если моментэтот был выбран неправильно, – чтобы пасть и тем закончить битву. Но вседолжно где-нибудь кончаться. И каждый из них, молниеносно просчитав и предвидявсе, выбрал эту точку времени как лучшую для перехода от одного вариантабудущего к другому. И когда армии Оакимов и Генералов сталкиваются, землястонет под их ногами и само Время протестует против такого с собой обращения.Поднимается ледяной ветер, и мир вокруг них колеблется между бытием и небытием.А где-то Бронз вбивает алмазы в континент и жжет его потоками голубого огня.Трупы окровавленных и растерзанных Оакимов и обломки разбитых вдребезгиГенералов плывут в искаженном пространстве по волнам изменений, расходящихсявокруг точки их битвы. Но это лишь вероятностные мертвые, так как сейчас не можетбыть смерти в прошлом, а будущее переделывается. Оакимы и Генералы сшибаются вфуге с такой силой, что волны изменений расходятся по всей Вселенной, –вздымаясь, опадая и сходя на нет, когда Время снова наслаивает историю вокругсобытий.

А где-то в стороне от сражения Бронз встает на дыбы, и там,где сверкают его копыта, падают в прах города. Поэт поднимает свою трость, ноее зеленые огни не могут погасить голубого пламени, изливаемого сейчас Бронзамна мир. Теперь на Блисе осталось только девять городов, и Время добивает их.Дома, машины, трупы, младенцы, пестрые палатки выхвачены ветром из огня и,бешено крутясь, проносятся мимо ярмарки. Взгляните на краски Блиса. Красный?Вот берег реки – красный, и над ним висит в воздухе мутно-зеленая вода и летятпурпурные камни. Желтый, серый и черный – город под тремя лимонными мостами.Кремовое море сейчас – это небо, и одичалые ветра ревут, как сотни электропил.Запахи Блиса – это дым и горелая плоть. Звуки Блиса – это вопли посреди лязгаобрушивающихся механизмов и дробный ливень тысяч бегущих ног.

– Остановитесь! – кричит Фрамин, вырастая всверкающего зеленого гиганта посреди хаоса. – Вы превратите этот мир впустыню! – и голос его раскатывается над Оакимом и Генералом ударамигрома, и свистит и трубит над ними.

Однако они продолжают сражаться, и волшебник подхватываетсвоего друга и пытается открыть путь для бегства с Блиса.

– Ты никогда не был офицером! – кричит один изГенералов. Один из Оакимов смеется:

– Зачем мундир в Доме Мертвых? В воздухе над гибнущим миромвспыхивает контур двери, полной зеленоватого мерцания, она становится все болеереальной и начинает открываться.

Фрамин опять обычный человек. Когда дверь распахивается, егои Мадрака вдвоем несет к ней, а высокие волны за их спинами мчатся и опрокидываютсяв исхлестанный ветром океан.

Волны хаоса подхватывают полчища Оакимов и Генералов, ветрыизменений несут их к зеленой двери, которая всасывает обоих, как воронкаогромного светящегося водоворота. Все еще сражаясь, они приближаются к ней,поодиночке влетают внутрь и исчезают.

Бронз переступает совсем медленно, но когда дверь ужезакрывается, каким-то образом проходит через нее до того, как пустотастановится добычей хаоса…

…Нет больше ни рева, ни движения, и весь Блис, кажется,вздыхает после отсрочки казни. Многое разрушено и многие умерли или умираютсейчас – в момент времени за тридцать три секунды до того, как Сагам и Генералначали фугу, которая теперь никогда не начнется на засыпанных мусором расщелинахи дымящихся кратерах ярмарки. Среди упавших арок, опрокинутых башен иобрушившихся зданий с обнаженным огненным мечом шагает спасение. Лихорадканового дня приходит на Блис из Домов Энергии…

Где-то лает собака.