Тоска - Александр Александрович Павловский

что хотела, то, что долго откладывала в ящик. Это небольшое рандеву в Коломенский кремль – мое последнее незавершённое дело. Теперь пора домой. Никто не обрадуется, если я еще задержусь на часок, чтобы помокнуть под дождем, пусть и в приятной кампании.

– Тогда, до встречи. Рад был познакомиться и спасибо за приятную прогулку.

– Может в следующей жизни. Главное, Леша, запомни, что сейчас – это самое лучшее время, что у тебя есть и только сейчас – это то, что еще не случилось, но уже осталось с тобой навсегда. Пусть только в памяти.

– Это совет?

– Заметь, совершенно бесплатный. – Наташа рассмеялась и пошла обратно по улице, опережая дождь.

Леша бежал вверх по улице, где начиналась Маринкина Башня, а в голове крутились слова Наташи. Будто что-то важное сейчас произошло, такое, что оставляет неизгладимый отпечаток на всем, чего коснулось. Будто прочел книгу, а на последних строчках, вместо финальной развязки, к тебе вышел один из героев и заговорил. А ты растерялся и вместо вопросов по тексту расспросил его о жизни. Но из-за этого разговора весь текст перевернулся с ног на голову. И вот ты сидишь ошеломленный, а в голове не укладывается. Ничего не укладывается, но всё в разы стало проще и понятнее.

На пяточке перед башенной стеной стояли несколько бомбил. Один сидел в четырке и крутил четки, рассматривая небо в ожидании первых капель. Другой громко обсуждал с кем-то ремонт своей ауди и неистово размахивал руками. Леша выбрал того, что мысленно искал встречи с дождем.

– Шеф, привет! Какая гостиница здесь ближайшая?

– Комфорт на Уманской.

– Сколько возьмешь?

– Сто пятьдесят и запрыгивай.

– Отлично. Погнали, пока дождь не начался.

– Домчимся с комфортом до Комфорта.

Заселение прошло быстро. В номере было тихо и душно. В окно проглядывался задний двор с шлагбаумом и крыша соседнего дома. Я открыл окно и рухнул на кровать у стены. Казалось, что ноги, пока я не вижу, совершают кругосветное путешествие сами по себе, потому что, только снял кеды, усталость обрушилась десятикратно. И прежде чем окончательно уснуть, я решил оставить заметку в дневнике:

«Здравствуй, дорогой дневник и Леша. Знаешь, сегодня прекрасный день. Хотя, ты и сам должен об этом помнить, это ведь твое прошлое, пока здесь – моё настоящее. У тебя должны были сохраниться эти воспоминания. Твоя поездка закончилась… даже не знаю сколько лет назад. Надеюсь, что она прошла также прекрасно, как и начался первый день.

Да, дождь, скотина, конечно подпортил настроение, но может быть так и надо было? Когда я последний раз был под дождем, а не с балкона за ним наблюдал? Наверное, несколько лет назад. Пока писал прошлую книгу и тщетно марал бумагу на черновик нового, но так и не дописанного романа. А тут настоящий дождь, не книжный, не в тексте, а на улице. Каждая капля по лицу бьет, да расходится в теле, как круги на воде. И вроде холодно, а так приятно. Мама раньше говорила: «Не сахарный – не растаешь», а я вырос и стал бумажным. Теперь под дождем разбухаю. Заценил шутку?

Мама. Как странно, что я о ней вспомнил именно сейчас, после дождя.

Мне давно нужно было куда-нибудь поехать. Не сидеть приклеенным к стулу и припаянным к городу, а встать и уехать. Купить билет в любой город на первую попавшуюся букву и жадно вдыхать воздух. А потом также жадно напиться городом. Мы слишком сильно приживаемся на одном месте и перестаем видеть красоту. Во всем сопровождается скалящаяся тоска от однообразия. И вот эта нехватка прекрасного, равно, как и эстетики выливается в агрессию по отношению к себе. Никто не виноват, что ты ничего не хочешь. Только ты сам. Заведомо ища легкие пути, останавливаешься на том, что легче перестать искать. Не возлагать большие надежды на изменения, а смириться с углекислым газом, надышавшись про запас. Отравиться городом и в похмельном бреду искать аспирин, но не найти даже стакана чистой воды. Чего нет, того нет.

А потом же всё самое простое гениально очевидно. Выйди за дверь, сядь на маршрут, и пусть акварель рисует твой путь. Ну, акварель – это как бы сравнение с красками, где весь твой мир окрашивается в сплошное пятно, когда стрелка спидометра ложится за сотку. Вот тогда начинается жизнь. Не в душной квартире, что передышала тобой, а за её пределами, где уже не надышаться тебе.

Сегодня хороший момент для новой страницы в жизни. И мне этого не хватало. Надеюсь, ты все помнишь, но я все равно буду держать тебя в курсе событий. Пока».

С последней точкой я провалился в сон.

Глава 5. День четвертый

Утро должно было начаться с согревающего солнца за окном, но оно, увы, светило в стену соседнего дома. Отражение было, но настолько тусклое, что это можно было перепутать со светом проезжающих автомобилей. Долгим светом, очень медленно движущейся малолитражки. Можно сказать, что просто стоящей на месте.

Хотелось тепла и уюта, но на замену пришло вафельное полотенце и кофе три в одном. Не плохой расклад, если считать, что пять звезд и обслуживание не входит в понятие удобства провинциального города. В описании даже бесплатного wi-fi нет, зато упомянули прачечную. Видимо здесь – это ценится больше, чем доступ во всемирную паутину. И возможно, что интерьер там куда лучше, чем в номере. Белые стены с желтыми пятнами и скрипучая деревянная кровать – это ещё не дно гостиничного бизнеса. Хотя, кому я это рассказываю?

На выходе из номера Леша обратил внимание на спину впереди идущего мужчины. Уж сильно она ему кого-то напоминала, но он не мог вспомнить и крутил это на языке. А после второго щелчка замка его внезапно осенило. Возможно, что этот мужчина шел впереди, когда он сошел с электрички. Они разминулись в толпе, и он быстро скрылся за ближайшими домами, а затем эту же спину или похожую он увидел, когда они гуляли с Наташей. Он тоже стремительно уходил вверх по улице, будто торопился или от кого-то пытался сбежать. Леша узнал его по двум макушкам, странное совпадение, но точно такие же были и у него. И сейчас мужчина также быстро скрылся. Когда Леша спустился на первый этаж, его уже не было в холле.

– Извините, а вы не можете сказать, кто живет в третьем номере? – Леша обратился на рессепшен.

– Извините, но