Повесть о кольце - Джон Рональд Руэл Толкин

— Превосходно! — сказал вдруг Бильбо, вставая. — Ни слова больше, мудрый Эльронд, я и так вижу, к чему вы клоните. — Старый, глупый Бильбо начал это дело, и Бильбо покончит с ним — или с собою. Мне было очень хорошо здесь; я писал свою книгу и уже придумал концовку для нее: "И с тех пор он жил счастливо до самой смерти". Хорошая концовка, не хуже всякой другой. А теперь мне предстоит зачеркнуть ее, потому что она не годится. Предстоит написать еще несколько глав, если только я уцелею. Когда мне отправляться?

Боромир засмеялся при этих словах, но смех его затих, когда он увидел, с какой лаской и уважением все смотрят на Бильбо. Улыбался только Глоин, и то лишь старым воспоминаниям.

— Конечно, друг мой, — произнес Гандальф, — если бы вы начали это дело, то вам надлежало бы и кончить его. Но вы хорошо знаете теперь, что сказать о начале — значит взять на себя слишком много, и что каждый из героев играл во всей истории лишь малую роль. Мы не сомневаемся, что ваше предложение сделано серьезно. Но это уже не в ваших силах, Бильбо. Вы не можете взять Кольцо снова: оно переменило носителя. Если бы вы спросили моего совета, я сказал бы вам, что для вас осталась только одна роль — летописца.

Заканчивайте свою книгу и не меняйте в ней ничего: еще есть надежда, что ваша концовка окажется правильной. Но готовьтесь писать и продолжение, когда они вернутся…

Бильбо засмеялся. — Раньше вы не давали мне таких прият- ных советов, друг Гандальф. Но, кажется, я действительно не смогу взять Кольцо. Его сила возросла, а моя — нет. А кто эти "они", о которых вы сказали?

— Те, которые понесут Кольцо.

— Я так и понял. Но кто же они? Мне казалось, что именно это и должно было решиться на нашем совещании. Кого можно выбрать? Эльфы умеют хорошо говорить, Карлики славятся силой и выносливостью, но я — я только старик Хоббит, и мне уже давно пора бы позавтракать. Можете ли вы назвать какое-нибудь имя? Или отложим выбор до завтрака?

Никто не ответил. Ударил колокол: это был полдень. Фродо окинул взглядом собравшихся, но все сидели, потупясь, словно погрузившись в глубокие размышления. Его начал охватывать страх, словно он ожидал какого-то грозного приговора и тщетно надеялся, что не услышит его. В сердце у него было только одно желание: остаться здесь, в Ривенделле, вместе с Бильбо. Но что-то, сильнее этого желания, заставило его встать и заговорить, и собственные слова удивили его, словно их произнес его голосом кто-то другой.

— Кольцо возьму я, — сказал он, — хотя не знаю, куда нести его.

8.

Эльронд поднял голову и взглянул на него. Фродо почувствовал, что этот взгляд пронизывает его насквозь.

— Да, — произнес правитель Эльфов. — Если я правильно понял все, что слышал здесь, то эта задача — ваша задача, Фродо, и никто, кроме вас, не сможет выполнить ее. Кто из мудрых мог бы предвидеть, что настанет час, когда Хоббиты выйдут из своих тихих жилищ и сотрясут мир? Но Кольцо — это тяжелое бремя. Такое тяжелое, что никто не может возложить его ни на кого.

Я тоже не возлагаю его на вас. Но если вы берете его добровольно, то я скажу, что вы поступили правильно и что вы достойны занять место среди всех могучих героев, которые были Друзьями Эльфов.

— Но ведь не пошлете же вы его туда одного! — вскричал Сэм, неожиданно появляясь из угла, где сидел до сих пор, никем не замеченный. — Это было бы несправедливо!

— Разумеется, — ответил ему, улыбаясь, Эльронд. — С ним пойдете хотя бы вы. Несправедливо было бы разлучать вас с ним, хотя он был приглашен на тайное совещание, а вы — нет.

Сэм покраснел и снова забился в свой угол.

— Ну, вот, Фродо, дружок, — прошептал он.- Теперь мы окончательно попались!

ГЛАВА VIII

ЧЕРЕЗ ГОРЫ

1.

Фродо думал, что ему придется выехать на следующий же день, но вместо того провел в Ривенделле почти два месяца. Эльронд разослал разведчиков во все стороны, Арагорн тоже ускакал куда-то с Элладаном и Эльрохиром, и до их возвращения ничего нельзя было предпринять. Задержка мучила Фродо, но Бильбо сказал ему однажды:

— Ты сам виноват: не надо было откладывать отъезд из Шира до осени. А теперь тебе нельзя ни ждать здесь до весны, ни выехать до возвращения вестников. И ты очутишься в горах зимой; это самое неприятное время для путешествия, но что же делать?

Только в декабре начали Эльфы возвращаться. Последними вернулись сыновья Эльронда, но о том, что узнали, не хотели говорить ни с кем, кроме своего отца.

Нигде разведчики не видели ни следа врагов, не слышали о них ни слова.

Даже Орлы с Туманных гор не сказали им ничего нового. О Голлуме не было ни слуху, ни духу, и новостью было только то, что далеко в верховьях Андуина собираются стаями свирепые волки. Постепенно нашлись трупы всех девяти черных коней, утонувших на Переправе, но их Всадники исчезли бесследно.

— Я думаю, — сказал Гандальф, узнав об этом, — мы можем надеяться, что Рабы Кольца были вынуждены вернуться к своему Владыке в Мордор. Если так, то они еще не скоро возобновят свои преследования. Правда, у Врага есть и другие слуги, но им будет еще труднее выследить нас. Мне кажется, нам нельзя больше медлить.

Вскоре после этого Эльронд призвал Хоббитов к себе, с ним был и Гандальф.

— Пора, — сказал правитель Эльфов, глядя Фродо в лицо. — Если Кольцо должно уйти отсюда, то время для этого настало. Но те, которые пойдут с ним, не должны рассчитывать ни на какую помощь, ни от кого. Тверды ли вы, Фродо, в своем решении быть Кольценосцем?

— Да, — ответил Фродо. — Я пойду с Сэмом.

— Я не могу помочь вам даже советом, — продолжал Эльронд. — Я почти не вижу вашего пути впереди и не знаю заранее, как вы сможете выполнить свою задачу. Тень Врага подступает все ближе, и под этой тенью все темно для меня. Многих врагов вы встретите, то открыто, то скрытых личиной, но встретите и друзей, когда меньше всего будете