Демон Жадности. Тетралогия - Юрий Розин

Клочья плоти и обрывки одежды падали, как кровавый дождь.

— Боже правый… — выдохнула Лиданга.

Второй залп ударил в плотную группу у самой двери. Восемь тел взлетели в воздух в странном, почти балетном пируэте. Один матрос, лишившийся ног по пояс, упал прямо передо мной. Его глаза, широкие от шока, смотрели прямо на меня, губы шевелились:

— Капитан… помоги…

Один из выстрелов третьего залпа превратил его голову в кровавый туман прежде, чем я успел пошевелиться. Теплые брызги ударили мне в лицо, солоноватый вкус крови заполнил рот.

Четвертый залп накрыл тех, кто еще остался. Пятнадцать. Пятнадцать моих людей. Воздух был густ от запаха горелой плоти.

Я стоял среди этого ада, сжимая «Сказание об Энго» так, что костяшки пальцев побелели.

«Мертвым уже не помочь», — пронеслось в голове, и эта мысль ударила больнее любого артефактного заряда.

Я повернулся к двум оставшимся верными своим принципам Артефакторам: Лиданге и Сигубу.

— В дверь! — мой голос прозвучал хрипло, будто кто-то тер железом по моему горлу. — Сейчас же, черт вас побери!

Они бросились к щели, я за ними, закрыв нас, насколько мог, барьером «Хроники золотого храма».

Еще один залп. На этот раз алые снаряды, пахнущие серой и медью. Мой барьер лопнул, но выстрелы отвел. Из носа хлынула теплая струйка крови.

Крутанувшись в полете привычные к воздушным боям пираты пролетели в узкий дверой проем без секунды задержки. Я нырнул следом, уходя с траектории выстрелов преследователей. Но это было ненадолго.

Воздух здесь был другим — густым, словно пропитанным тысячелетней пылью, с отчетливым привкусом меди на языке и чем-то еще… электрическим, будто перед грозой. Я сделал глубокий вдох, и мои легкие наполнились странной смесью запахов: древний камень, окислившийся металл и едва уловимая сладость, напоминающая жженый сахар.

Стабилизировавшись в воздухе, я попытался осмотреться, но свет — неожиданно яркий после полумрака коридора и почему-то невидимый снаружи двери — ударил по глазам, заставив на мгновение зажмуриться. Когда зрение адаптировалось, передо мной открылось поразительное зрелище.

Стены коридора, уходящего вниз, были испещрены золотыми узорами, которые пульсировали живым светом. Они переливались от бледно-желтого до глубокого янтарного, создавая впечатление, будто я стою внутри гигантского позолоченного сердца. Свет не был постоянным — он дышал, то усиливаясь, то затухая, словно подчиняясь неведомому ритму.

А впереди вниз уходила очередная лестница.

Ступени, такие же циклопические, как и все в этих руинах, уходили вниз под сишком крутым углом. Края были идеально гладкими, отполированными бесчисленными шагами существ, давно исчезнувших с лица земли.

Двух струсивших Артефакторов не было видно, похоже они уже сбежали вниз. А вот остаток команды: четырнадцать матросов, Ивака, Сигуб и Лиданга — ждали меня и моих приказов.

— Капитан! — голос Иваки донесся снизу, искаженный странным эхом, — как дальше?

Я огляделся, оценивая ситуацию. Пятнадцать выживших, не способных спуститься самостоятельно или хоть как-то противостоять преследователям…

Твою-то мать…

— Слушайте и запоминайте! — мой голос прозвучал как удар хлыста, заставив всех вздрогнуть. — Ивака, Сигуб — по три человека, хватаете — и вниз. ВыполнятЬ! Остальные…

Мой пояс, контроль над которым давался мне до смешного просто, вспыхнул золотом, обжигая кожу даже через одежду. Мана хлынула из него, сплетаясь в воздухе в две массивные платформы, на которые я в два движения закинул пару ростовых щитов, зачем-то прихваченных кем-то из матросов.

— На платформы! По четверо человек на каждую! — я почувствовал, как жилы на висках наливаются кровью от напряжения. — Быстро, но без паники!

Матросы бросились выполнять приказ. Первые четверо, не подумав, запрыгнули на ближайший щит. Платформа прогнулась, как тонкий лед, заставив меня скрипнуть зубами. Пояс раскалился докрасна, обжигая живот.

— Не толпиться! Распределяйте вес! — прошипел я, усиливая поток маны. В носу снова защекотала кровь.

Ивака и Сигуб, помогая друг другу, уже успели посадить по одному человеку себе на спины, а еще по двое свисали у них с рук. Благо, матросы, что морские, что небесные, были известны силой своего хвата.

— Давайте! — мой крик эхом разнесся по коридору. — Не оглядывайтесь! Не ждите!

Кивнув мне напоследок, они устремились вниз по лестнице. Сигуб летел как пушечное ядро, его грузная фигура будто прорывала собой воздух, Лиданга двигалась рывками, ее сапоги явно были повреждены., хотя и почти не отставала из-за того, что взяла людей полегче.

Я дождался, пока последний матрос забрался на второй щит, подхватил Иваку на руки, и рванул за ними.

Платформы скользили по воздуху, оставляя за собой золотистый след. Лестница круто уходила вниз, так что скорость я быстро набрал очень внушительную.

К тому же огромные щиты обладали не менее огромной парусностью, так что мне пришлось направить их ровно параллельно ступеням, в результате чего матросам пришлось буквально лечь на щиты и друг на друга, чтобы хоть как-то противостоять сопротивлению воздуха.

— Держитесь! — заорал я, чувствуя, как пояс прожигает мне кожу до мяса.

Воздух за моей спиной внезапно сгустился, наполнившись запахом озона и раскаленного металла. Первый выстрел прозвучал как хлопок разрываемой ткани, но я уже инстинктивно бросал платформу влево.

— Всем максимально пригнуться! — мой голос сорвался на хрип.

Ивака в моих руках вздрогнула всем телом. Ее пальцы впились в мое плечо, а глаза — эти всегда такие насмешливые, острые глаза — вдруг стали огромными и по-детски испуганными. На мгновение наши взгляды встретились, и я прочитал в них то самое понимание, от которого сжалось сердце.

Второй залп ударил по правому краю платформы. Двое матросов взметнулись в воздух, как тряпичные куклы. Кровь брызнула веером, окрашивая мою спину в алый цвет.

Юнга по прозвищу Крот завыл, инстинктивно хватаясь за раздробленное колено, но Валдар — его чудом уцелевший сосед по щиту успел схватить его за шкирку и прижать вниз, спасая от падения.

— Держитесь, черт вас побери! — я развернул платформы так, чтобы уцелевшая оказалась передо мной, защищая людей своей спиной.

Выстрел прожёг воздух с противным шипящим звуком. Острая боль, словно раскаленный гвоздь, вонзилась мне в правое предплечье. Пальцы сами разжались, и я почувствовал, как Ивака выскальзывает из моей хватки.

— МА-А-АК! — ее крик звоном отдался у меня в ушах.

— Нет! Черт! НЕТ! — я резко нырнул вниз.

Время замедлилось до тягучей, почти осязаемой вязкости. Я видел, как тело Иваки летит к каменным ступеням внизу. Ее распущенные волосы развевались как знамя, а глаза, всегда такие живые и насмешливые, теперь были округлены от ужаса.

Без мысли, без расчета — только животный порыв заставил мое тело рвануться вперед.

Схватить. Должен схватить.

Эти