Поцелуй со вкусом крови - Юлия Зимина

вы уже успели понять, брат не знал о моем предательстве. Я хотел ему сказать, целых два раза, но он постоянно переводил тему разговора, вынуждая снова настраиваться на озвучивание правды.

Не знал, как он отнесется, когда услышит. Больше скажу, даже представить не мог, что он со мной сделает: даст в морду или просто молча развернется и уйдет. Мариус непредсказуемый парень. Сегодня он смеется и шутит, а завтра ходит как в воду опущенный, пропуская мои слова мимо ушей.

Так и сейчас, брат был погружен в свои мысли, болтая о всякой ерунде. Он даже не замечал, как накалилась обстановка в экипаже с появлением человеческой девчонки.

Я едва мог сидеть спокойно, наблюдая, как серебровласая сжимает колени.

«А ведь ты возбудилась…»

От этого осознания стало еще сложнее. Ипостась рвалась к ней, желая прикоснуться к нежному телу, проникнуть в него и испить одурманивающей крови, которая была настолько вкусной, настолько пьянящей, что клыки удлинились, упираясь в нижнюю губу.

«Нужно все рассказать Мариусу, который словно специально ни черта не видит дальше своего носа! Завтра или послезавтра должен приехать отец… Может, воспользоваться этим моментом и донести до них обоих, что впервые в жизни я тронул то, что не должен был?»

Идея казалась вполне неплохой. Правда, получать придется вдвойне, но это будет моим заслуженным наказанием.

— Не вздумай никому ляпнуть в академии, что тебя пьет Кристиан, поняла? — фыркнул Мар. — Потом сплетен не оберешься! Держи свой язык за зубами! Для всех ты только моя!

«Не твоя, брат! Уже не твоя…»

— Я поняла вас, господин, — покладисто склонила голову девчонка.

Только сейчас мне удалось осознать, что эта покорность ей не идет. Серебровласой шло сопротивление, вредность, упертость. Она не рождена быть послушной. Эта девушка — дикая кошка, которая даже зная, что проиграет, все равно выпускает свои коготки и шипит так, что кровь по венам бежит быстрее.

Когда экипаж подъехал к академии, я проводил взглядом свое наваждение, свернувшее в сторону женского крыла.

— Ты еще не выбрал себе девушку? — внезапно спросил Мариус.

Я моментально напрягся, чуть не сбиваясь с шага.

— Нет, — мотнул головой, вновь желая поведать ему то, что тяжким грузом лежало на моей душе, но присутствовало понимание, что среди посторонних не стоит поднимать столь неприятную тему разговора.

— Отец будет недоволен, — мотнул головой брат.

Совесть грызла меня. Еще не доводилось чувствовать себя настолько мерзко, разрываясь между чувством долга и необузданным желанием, не дающим покоя.

— Мар, — позвал я брата.

— М? — он ленивой походкой плыл по коридору, не обращая ни на кого внимания.

Хотел сказать ему, облегчить душу, но все, что мне удалось, это открыть и тут же закрыть рот.

— Ладно, — вздохнул я, — потом все обсудим.

Лекции тянулись невыносимо долго. Пытался собрать мысли в кучу, но они все разбегались, устремляясь к той, кто сейчас находилась в аудитории этажом ниже.

Специально старался с ней не сталкиваться, только себя лишний раз мучить. Брат опять пропал, возвращаясь довольным, с сияющей улыбкой на устах.

«Как же не хочется портить тебе настроение, но…»

Периодически поглядывая на близнецов Дэйнаш, сидящих двумя рядами ниже от нас, видел, что они чем-то обеспокоены. Особенно Тарон. Он то и дело вздыхал и ерзал на стуле, будто его тянуло куда-то, и темный с трудом сдерживался, чтобы оставаться в аудитории.

«Они всегда были странными», — хмыкнул, теряя к ним интерес.

Не мог дождаться, как вернусь домой.

«Когда Мар уйдет спать, я… Я возьму то, что так безумно хочется».

И снова экипаж, мучительно долгая дорога, наполненная ее одурманивающим запахом и презрительным взглядом. Она была такой дикой, манящей, возбуждающей…

«Вот только волосы почему-то собрала в пучок. Хочу видеть, как они рассыпаются по ее плечам. Хочу запутаться в них пальцами, а потом, намотав на кулак, притянуть к своим губам, забывая обо всем от опьяняющего поцелуя».

Прикрыв глаза, задержал дыхание, чтобы хоть немного успокоить свое учащенное сердцебиение.

«Скоро! Уже совсем скоро эта девчонка будет стонать подо мной или на мне, не так уж и важно!»

— Ты хотел что-то сказать, — произнес Мариус, когда мы вышли из экипажа, направляясь к дверям. — Ничего, если отложим разговор до завтра? Ты не против? В сон клонит.

Я лишь кивнул, презирая себя за то, что даже не попытался остановить его.

Дойдя до своей комнаты, скинул форму академии, направляясь в душ. Все тело горело огнем, жаждая прикосновений к той, кто не желала покидать моих мыслей.

Время тянулось мучительно долго, и когда ждать больше не было сил, я покинул свою обитель, шагая в известном направлении.

В доме стояла тишина. Я крался, словно вор, не желая быть замеченным. И вот, рука потянулась к дверному полотну, бесшумно распахивая его…

Серебровласую человечку я увидел сразу. Она лежала на кровати, на боку, сладко посапывая. Ее округлое бедро маняще оголилось, вызывая у меня неконтролируемое желание войти в это соблазнительное тело.

Переступив через порог, прикрыл за собой дверь, медленно приближаясь к кровати.

«Прости, сладкая, но придется тебя разбудить…»

26. Николь уже не вернуть

Николь

Тяжело давался переход бодрствования со дня на ночь, но не только это мучило и терзало. Эмоции, чувства и желания… Они закружились вокруг, утягивая в водоворот страстей, в самом центре которого находилась другая я. Не та невинная и нежная, не та непорочная и целомудренная. Боги… я пропадала. С каждой секундой от прежней Николь оставалось все меньше. Я теряла себя, теряла навсегда и бесповоротно.

Кристиан… Он ворвался в мою жизнь, переворачивая ее с ног на голову. Рядом с ним я ощущала себя другой: жадной до его откровенных прикосновений, ненасытной, нуждающейся в обжигающих и многообещающих взглядах, в мягких губах темного, которые стали для меня словно наркотик. До безумия хотелось чувствовать этого вампира в себе, ощущать горячее учащенное дыхание на своей коже, пока он остервенело двигает бедрами, вбиваясь в мое подрагивающие тело. Я хотела его и одновременно ненавидела. Ненавидела за то, что он доставлял мне наслаждение, которое забыть и испытать с кем-то другим никогда не удастся.

Изнемогая в душной кабинке экипажа от его алого взгляда, я прикладывала все силы, чтобы не показать, как сильно возбуждение охватило мое тело.

«Не смотри! — кричала ему мысленно, сосредоточивая внимание на своих руках, лежащих на коленях. — Не надо! Не смотри так на меня!»

Но он не прекращал, не собирался меня щадить. Ласкал похотливым взглядом, медленно раздевая и тут же облизывая: касаясь шеи, ложбинки между грудей, торчащих сосков, затем сладко втягивая их в рот, а потом спускаясь кончиком языка к пупку, чтобы спустя пару секунд проникнуть между