Крылья Огня: Пророчество о дракончиках - Белоусов Алексей

— С днём вылупления! — прокричала Солнышко, видя, как другие драконы просыпаются. — С днём вылупления нас пятерых!

Звёздочку проморгался. Вот же недавно вроде раздумывал над будущим и прошлым, а тут, судя по положению солнечного луча из потолочной дыры, уже между утром и днём.

— И тебя с добрым, Солнышко, — улыбнулся он сестре, мысли которой теперь представляли один вихрь радости.

— Сегодня мы появились на свет! Ну точнее год назад, и ночью, как говорит мама… но ты понял!

— Конечно понял… — проговорил Звёздочка, вставая из уютной кучки. Другие тоже сонно ворчали, вставая вслед за ним.

— О, вы проснулись, дети, — заглянула в пещеру мама. — Идите к озеру, я вам приготовила сюрприз, — «тебе тоже должно понравится, мой маленький мыслечтец».

Они выстроились в одну линию, с неизменным Глином в начале и Цунами за ним, и они пошли, цокая когтями. Неожиданно Слава высунула язычок — и стала подгонять других, ведь этот сладкий запах определённо обещал что-то интересное!

Когда они вышли в озёрную пещеру, они застыли. Там их ожидали сразу три дракона, да ещё и два дракончика. «С днём вылупления всех!» — пропели они гудяще, выпрямляя шею для лучшего резонанаса, что невольно заставило крылья именинников раскрыться.

А потом они отошли, открыв, наконец, что же скрывалось за их телами.

Там, на специально очищенном месте, лежали странные, но очень сладко пахнущие плоды.

— Я принесла их из Дождевого леса! — гордо проурчала мама, наконец открывая, что же там было в её сумке. Слава благодарно проурчала в ответ, кинувшись к ним и пробуя каждый — от странного похожего на огромную круглую шишку плода, до чего-то зелёного и мягкого, что при этом не было недозрелым. В своих мыслях она уже пыталась представить, как это всё растёт…

— Это ананас, доча, — проговорила Кречет, показывая на шишкообразный плод, — а это манго, — тут она показала на зелёный.

Слава тут же представила, как ананас растёт на огромной сосне, что растёт только в дождевом лесу. А манго, наверное, это как большая недозрелая, но только зрелая, земляника! Она вгрызалась в них, отрывая куски, перекусывая на задней части пасти, с наслаждением урча от текущего сока, который иногда попадал прямо на ямочки на нёбе, посылая вкусные, кружащие голову сигналы «Здесь сладкое! Быстрая энергия!».

Тем временем, Бархан с Ластом вынесли в пастях большую доску, что, похоже, сами и сделали. И чего на ней только не было! Полосы мяса, пахнущие кислым, но вкусным запахом, какие-то порошки в небольших чашечках с резким запахом, и даже какая-то странная зелёная мякоть.

— Дары пустыни! — продекламировал Бархан, когда они аккуратно опустили доску. — Верблюжье мясо, замаринованное для лучшей мягкости, специи, кактусовая мякоть…

Солнышко тут-то же подскочила, пробуя на вкус сочный кактус, кисло-терпкий, но такой приятный. Будто случайно прикоснулась к своей яйцевой родине! И эти специи, тающие на нёбе, особенно в сочетании с мясом… взрыв вкуса, которым она была жутко довольна, и была готова наесться не хуже Глина.

Остальные тоже подошли, захотев оценить блюда. И если Цунами, Пирит и Уголёк кактус не оценили, то вот к мягкому от маринования мясу никто равнодушным не остался. Оно просто будто таяло в пасти, бья в нос приятным запахом — перед тем, как дракончик наконец не выдерживал и не глотал его.

— Не бойтесь, у нас есть ещё, драконята, — подбадривал их Бархан, уходя обратно во вкусно пахнущую ещё большим количеством мяса пещеру. Звёздолёт от улыбки раскрыл пасть — вот ведь тихушники, упорно прячущие мысли последний день. И ведь как хорошо замаскировались, даже не соскальзывали в мысли о таком сюрпризе, когда он был рядом, притворяясь, что они просто готовят мясо на праздник!

Слава наелась так, что стала напоминать себя в вылупленчестве: немного округлая и очень довольная собой. Это был её первый день в жизни, когда ей не пришлось есть мясо в довесок к вкусным плодам, и, на самом деле, она бы хотела, чтобы так продолжилось и дальше; но она понимала, что это утомительно — летать в этот таинственный лес больших деревьев на юго-востоке.

— Мааам… а можно этих фруктов будет побольше? Ну хотя бы раз в месяц! Мне… мне так больше нравится, чем постоянно заедать ягоды мясом!

— Мясо тоже важно для развития драконёнка! — ответила мама с улыбкой. — Но да, я тебя понимаю, наверное, твоё тело хорошо обращается с фруктами…

«Ведь ты дождекрылка и твоё племя живёт в джунглях» — закончила Кречет в мыслях. Ей было бы странно говорить это вслух! Странно — и будто бы эти слова прокладывают некую границу между ними, которую она искренне не хочет прокладывать. Потому, что эта дождекрылка её дочь, луны всё это побери! А потом Звёздолёт укусил её за переднюю лапу — как он всегда делает, когда она начинает погружаться в мысли. «Опять в моей голове, да?» подумала она, лизнув повзрослевшего сына в нос. «Когда ты так замираешь, я уже знаю, что ты задумалась над очередным вопросом жизни, мира и всего такого, — ответил он тихим голосом. — Можно даже не слушать твои мысли, ибо оно всегда так и оказывается».

— Я буду почаще летать в джунгли, милая, — наконец, сказала она просиявшей от радости Славе, что в ответ зализала её по шее. «Даже если мне не нравится то, что между тамошних деревьев моим крыльям негде развернуться» добавила мама про себя.

После еды, конечно же любимой части Глина, началась любимая часть Солнышка — игры. Драконята гонялись за хвостами друг друга, Пирит активно нападала на Глина, от игривости снова превращаясь в огонь снаружи и внутри, а её родной братик активно притворялся, что хочет взметнуться и напасть сверху на других сиблингов — охотничье движение небокрылов, кое передавалось в глубинах их тел из поколения в поколение.

В играх они забыли обо всём. Но всё же, Ласт нашёл в этой играющей кучке ночекрыла и отвёл его в сторонку — его мысли несли то, что он хочет подарить что-то важное.

— Смотри, что я нашёл! — гордо сказал он, открывая крыло, которым он прижимал к себе какой-то свиток. На ярлычке были написаны какие-то серебряные буквы, которые, как понял занырнувший в мысли Ласта Звёздолёт, означали «Сказания Ночекрылов».

— Сказания