Вождь: Том Первый - Александр Сергеевич Заикин

Карта правда дерьмо. На не самом большом куске пергамента были нарисованы всяческие пометки с пояснениями. Никакого масштаба, расстояние от одного объекта к другому было взято с потолка. Вот что значит «сутки до Торопца»? Сутки пешком или на лошади? А сколько это в километрах? Кошмар короче. Как я сумел со слов разведчика определить откуда и покуда пойдёт вражеское войско сам не пойму.

— Идти им придётся по тропам через леса, — сказал Немрок, когда я закончил рассказывать всё, что знаю. — Не зря мы не трогали леса на севере и другим не давали их вырубать. Конным через них не пройти, будут вынуждены идти по этим двум тропам, которые в итоге сходятся в одну. Остальные дороги ведут слишком сильно на запад, там основная торговая тропа и имеется княжеская застава. Это уже не говоря о том, что этот путь в три раза длиннее. Обязательно попадутся кому-то на глаза, столкнутся с княжескими людьми и весь план с быстрым и внезапным нападением насмарку. Нет, они пойдут именно здесь, как и сказал Альб.

Орк пальцем показал все тропы, что он упомянул и про заставу не забыл. Всё выходило именно так, как и сказал мой отец.

— Примерно через две лиги эта тропа выходит из леса, — сказал один из охотников. — Немного открытого пространства и парочка холмов. Идеальное место для засады.

— Согласен, — кивнул мой отец. — На холмах расположим лучников и тех, кто хорошо умеет кидать копья. За этими же холмами попробуем спрятать воинов и ещё некоторых спрячем на окраине леса. Сначала обстреляем их, убьём побольше врагов и затем зажмём их с двух сторон. Часть определённо сбежит раз они все конные, но главное они больше не будут представлять для нас опасности.

— Да тебе же сын говорит, что там дружинников всего около семи десятков, — усмехнулся один из присутствующих на собрании орков. — Больше они не могут послать из-за потерь прошлой весной и потому что в Пскове надо было оставить хотя бы парочку розоволицых умеющих сражаться. Все прочие это крестьяне, которых наспех научили ездить на лошадях и вооружили кое-как. Когда мы их атакуем, то больше половины из них свалиться с лошадей!

— И всё же там есть дружинники, а эти крестьяне понимают, что вернувшись без добычи они обрекут собственные семьи на голодную смерть, — сказал Грош. — Так что и драться они будут отчаянно и не жалея себя.

— Все всё поняли? — Спросил мой отец. — Тогда пока расходимся, а завтра…

— Я пойду с вами, — заявил я отцу.

— Нет, ты всё ещё…

Я сорвал с пояса небольшой мешочек и швырнул его на стол. Оттуда вывалилось два отрезанных уха, ещё три осталось в мешочке. Абсолютно все присутствующие замерли, глядя на эти трофеи доказывающие, что мною уже было убито пятеро людей. Причём сделал это в одиночку!

Матушка глянула на меня обеспокоенным взглядом. Оно и понятно, в её представлении почти шестилетний мальчик явно не должен хвастаться тем, что убил пятерых людей. При этом батя глядел на меня взглядом полным гордости. Вот для орков подобное это серьёзная заявка на то, чтобы объявить молодого орка воином. Только вместе с гордостью и он переживал на мой счёт. Слишком я молод даже по меркам орков.

— Я уже убил пятерых, — начал говорить я. — Из лука стреляю ничуть не хуже, а местами даже лучше некоторых взрослых воинов. И узнали мы про скорое нападение только благодаря мне. У меня есть полное право пойти с вами.

Немрок явно сомневался и в поисках поддержки посмотрел сначала на вождя, а потом на Миримэ. Первый кивнул, а эльфийка заявила:

— Я присмотрю за ним, он будет постоянно рядом со мной.

Матушке эти слова явно дались с большим трудом. Ей очень не хотелось, чтобы я ввязывался в эту историю. Но она понимала, что это уже пустая трата времени. Вон на столе лежат пять кровавых трофеев говорящие о том, что уже поздно об этом беспокоиться. Тем более бесполезно говорить о том, что я мал для того, чтобы участвовать в чём-то подобном. Сейчас Миримэ лишь пытается удержать меня под контролем и не дать влезть в самую гущу боя.

Уважим желание матушки, да и не собирался я лезть в самое пекло. Этой зимой я специально показал часть своих реальных способностей в стрельбе из лука. Ох, как же мать была горда мною в этот момент! Все списали, что эти способности у меня наследственные и я постепенно «улучшал» свои навыки стрельбы в течении четырёх месяцев. Так что дайте мне лук со стрелами и я устрою врагу настоящий ад.

А сражаться в ближнем бою… Мне ещё нужно подрасти для этого. Или думаете я просто так решил напасть внезапно на ту пятёрку и убить их быстро, не оставив им никаких шансов?

— Ладно, будешь вместе с матерью прикрывать нас с безопасного расстояния, — решил орк. — А сейчас всем немедленно отдыхать. Дозорных на эти две тропы я вышлю, мы будем знать когда новгородцы нагрянут к нам. Засаду будем готовить завтра после того, как все выспятся и наберутся сил. У нас намечается небольшая война.

* * *

На следующий день племя перешло в режим войны.

Мы собрали припасы для женщин, детей и стариков, чтобы они были готовы быстро покинуть деревню. Всякое может случиться, племя готовилось к любому повороту событий. Мы хоть и были уверены в своей победе, но может случиться так, что сбежавшие конные, желая отомстить, всё равно нападут на деревню пока воины не вернулись в неё. Добычу солидную уже не унесут, но могут пожечь несколько домов и кого-то даже убить.

Хотя женщин, по большей части из числа орков, мы вооружили. Они если что смогут дать отпор коль врагов будет мало и прикроют отступление если их будет слишком много.

Дозорных на тропах сменили, противник пока ещё не показался. По словам разведчика, которого я допрашивал, появятся они максимум завтра в полдень. Войско хоть и состоит из одних лишь конных, но ополчение действительно очень неуверенно сидит в седле. Из-за этого враг передвигается не так быстро, как мог бы, что определённо играло нам на руку.

Подготовка людей для засады на деле не заняла более четырёх часов. Воины были готовы и жаждали битвы. Да что там — охотники и простые мужики готовы были помочь в меру своих