Оглянись в темноте 2 - Тимур Рымжанов

им по-королевски, хоть и компенсировал за счет графа все затраты и даже приумножил. Теперь об оплате за обучение Наи беспокоиться не придется. Но это позже, когда смогу легализовать все доходы. Нельзя забывать об осторожности.

Стимулированные щедрым авансом бандиты проявили просто верх дисциплинированности и охраняли арендованную карету все вместе. Видимо не доверяя друг другу. Мое появление встретили радостно, но тихо. Первым подбежал ко мне сам Сирд.

- Ну как, красавица, все удачно прошло?!

- Удачно. Все мальчики, шевелитесь живее! - тут же приказал я, - и помчали отсюда.

Поддерживать походку, жесты, манеру речи, голос и в целом перевоплощаться в образ было еще не просто, нет еще непринужденности и легкости. Но такие недочеты актерской игры легко списывались на обычное человеческое волнение. Все-таки курсы актерского мастерства из моей прошлой жизни оказались отнюдь не пустой тратой времени.

Быстро запряглись двойкой лошадей, повесили на оглобли три мощных фонаря и стараясь не шуметь спокойно покинули постоялый двор. Два мордоворота залезли на место кучера, а Сирд со своим лысым помощником влезли в карету и уселись напротив меня.

- Так, мальчики. Вижу вы в предвкушении. Вот обещанная плата и добро, передал я бугаям заготовленные кошелек и сумку с добром. - По кабакам не гулять, дорогих вещей не покупать, ведите себя как обычно, словно бы ничего не произошло. Может случиться, еще пригодитесь, надежные вы оказались ребята, а главное верные слову, что особенно ценит мой хозяин.

- Вы уж за это не беспокойтесь, госпожа Мара. Мы люди ученые, басил помощник Сирда не скрывая довольной улыбки.

- Ученые или нет, а я наставить должна, - заметил я, придавая голосу чуть капризный тон. – С добром сами решайте, как поступить. Но в любом случае продавать не торопитесь, может статься, что за некоторые вещички выкуп назначат.

Похоже, что обирать меня до нитки бандиты не планировали. Все-таки мне удалось напустить на них немного страху. Обещанную плату и часть добычи они получили и уже держали в руках. Какими отморозками они бы не были, мозги все же у них имелись. Уж им-то точно известно, что пожелай они большего, вмиг окажутся в канаве с дырявым брюхом. Неспроста же я, словно случайно засветил новый арсенал из закрепленных на поясе ножей и кинжалов специально купленный для образа молодой воровки.

С квартирной хозяйкой той самой крохотной комнаты, что я снимал в красильном районе я расплатился еще вчера, так что возвращаться в нее мне не было никакого смысла. Пока темно использую способность и вернусь в дом баронессы. Переоденусь и приведу себя в порядок. В погребе ее дома я давно приготовил надежный тайник с сундуком, в котором на время похороню атрибуты выдуманной мной леди Мары и ее добычу.

Театр теней

Суток не прошло, после моей дерзкой вылазки, как в дом баронессы примчался барон Дервей. Заявился к счастью по совершенно другому поводу, а вовсе не от того, что кто-то выставил усадьбу графа на большие деньги. Разумеется, что и этот вопрос возникнет, даже Ярис Дервей был несколько ошалевший от такой оперативности «кармы», что прилетела графу рикошетом за его непотребные хотелки в отношении моей сестренки.

А примчался он одновременно и с претензией, и с дополнительными вопросами, хоть и делал вид перед баронессой, что ничего особенного не случилось. Капитально на меня наехал он уже в карете, когда мы выдвинулись в сторону центра города.

- Ты паршивец, Ард! И половины того, что ты там в княжестве учудил мне не рассказал!

- Быть не может, господин Дервей, - искренне удивился я без тени иронии. - Выдал все как есть, только факты и ни каких фантазий! Мы же договорились что будем играть открыто.

- Вернулся Мадара с частью отряда. Его доклад без слез и стыда читать невозможно! – возмущался барон, потряхивая у меня перед носом папкой с документами. – Это провал. Мало того, что провалили свои задачи, так еще и развели грязь. Кстати! В его отчете ты, бесенок, числишься погибшим в разломе. Свидетельствует, как он и еще десяток людей из его отряда, нашли твои останки, вещи, оружие и посох.

- Я старался уйти чисто, - тут же прокомментировал я слова барона, - чтобы ни у кого и мысли не возникло, что моя инсценированная смерть - подделка.

- А что за история со жрецом? – все никак не мог угомониться барон.

- Я докладывал, господин Дервей, в его доме я подслушал разговор хозяина с гвардейским генералом, когда пробирался чтобы подлить яд в бочку с вином. Суть услышанного я изложил.

- Ну, судя по докладу Мадары, как яд, твой «подарочек» не сработал, а вот жрец умом тронулся. Обвинил местного барона в ереси и публично, собственноручно, в припадке ярости, казнил его на главной площади. Затем набросил на себя плащ паладина и умчался в разлом изводить нечестивых бестий. Больше его никто не видел. И ведь спасать его никто не кинулся. Почти все старатели и охотники отлеживались после твоего «особого» пива. А я ведь даже не надеялся, что ты так серьезно подойдешь к моей просьбе о попытке срыва добычи. Я так понимаю городская казна, тоже твоих рук дело?!

- Что?! И казну тоже я?!

- Я уж и не знаю! Мадара пишет, что в краже казны подозревают казненного жрецом барона. Уж слишком мутная там история. Под носом у взвода охраны никаких следов проникновения, дверь явно не взломали, а открыли ключом. Ладно, с этим позже. Ты мне лучше скажи, что произошло с графом Лювеем?

- Понятия не имею, а что с ним случилось?

- Дурака тут мне из себя не разыгрывай! Я серьезно Ард! Дело дошло до самого императора. Моего бывшего начальника, тоже, между прочим графа, волокут на прием к его величеству и отчитывают как нашкодившего юнца! Пропали ценности, документы, деньги! И опять же, под носом уже у двух взводов охраны! Опытный следователь говорит, что взламывали замки быстро и умело. В городе ходят слухи о какой-то южанке, воровке – гастролерше. Но только слухи, подробностей никто не знает. Все информаторы комендатуры только пожимают плечами. Вот и поднялся шум. Я должен знать, как ты с этим связан?!

- Я, конечно, могу взломать замок, господин Дервей, все-таки ремесленник, и с замками дело имел не раз. Но мы же с вами уже это обсуждали, я сам ничего не могу, я убогий