Отбор с философским акцентом - Сева Азим

— Определённо.

— Ясно. Спасибо за информацию. Постараюсь во всём разобраться, — сказала я и, взяв Дану за руку, направилась к дворцу.

К счастью, лорд Саймэн оказался в своём кабинете, где вместе с ним присутствовал и лорд Пурэ.

— Магистр Саймэн, лорд Пурэ, добрый день. Я не помешала? — постучав, зашла в кабинет.

— Нет, леди, мы рады вас видеть. Чем обязаны? — Магистр приветливо улыбнулся и предложил мне стул.

— Благодарю, — присев напротив лорда Пурэ, ответила я. — Мне бы хотелось сделать копию одного документа, если это не противоречит политике вашей компании, а также королевским законам.

— О каком документе идет речь? — с интересом спросил лорд Пурэ, подавшись вперед.

— Это трудовое соглашение одной из моих горничных, ничего особенного, — ответила я, протягивая ему документ, взятый у Даны.

— Конечно, это стандартное соглашение. Я могу вам не только сделать копию, но и предоставить сколько угодно таких же документов, — магистр Саймэн открыл маленький шкаф позади себя и, достав оттуда точную копию, передал мне. — Если вам понадобится составить подобное соглашение с кем-либо из горничных после окончания отбора, вы сможете использовать этот образец.

Отлично, пусть думают, что я просто хочу оставить горничных себе, продлив договор.

— Прекрасно, спасибо. Мои горничные действительно замечательные, и я бы не хотела с ними расставаться. У меня есть еще один, возможно, странный вопрос. Вы могли бы осмотреть лошадь, на которой я въехала в замок? Со мной произошло нечто необычное, и мне бы хотелось это прояснить.

— О чем вы, леди? — нахмурился Саймэн.

— Понимаете, когда я подъезжала к городу, использовала различные средства передвижения, в основном добиралась на повозках. Но войти в королевский замок в повозке мне показалось неуместным, и я арендовала лошадь в одной из ближайших гостиниц. Это ведь обычная практика, верно?

— Да, безусловно, — кивнул Саймэн.

— Однако, при въезде в город моя обычно спокойная лошадь вдруг понесла. Если бы не лорд, оказавшийся поблизости, я могла бы упасть и серьезно пострадать, ведь я не очень опытная наездница. Сегодня этот лорд сообщил мне, что на моей лошади было обнаружено магическое воздействие, из-за которого она понесла. У меня нет врагов, и я не до конца поняла, почему этот лорд так обеспокоен. Из его слов я сделала вывод, что это происшествие могло быть использовано против него. Мне это не совсем понятно, и я хотела бы попросить вас расследовать этот случай. Не хочу оказаться пешкой в чьих-то интригах.

— Ситуация действительно необычная, — задумчиво ответил магистр. — Но, если я правильно понимаю, о какой лошади идет речь, на неё действительно было наложено магическое воздействие. Причиной его срабатывания стало присутствие именно этого лорда. Я не думаю, что это был злой умысел против вас. Возможно, это заклинание наложили давно, еще до вашего приезда, и вы стали случайной жертвой.

— Вы так думаете? А если это повторится? — с сомнением спросила я.

— Все участницы отбора после принесения клятвы находятся под защитой, так что вам ничего не угрожает, леди. Вы можете быть совершенно спокойны.

— Хорошо, спасибо, вы меня успокоили, — я встала, попрощалась с лордами и направилась к выходу, где меня ждала Дана.

Отпустив её до завтра, я вернулась в свои покои и позвала Дэма. Он появился через несколько минут.

— Что нового? — спросил принц.

— Сегодня произошла странная ситуация, — рассказала я ему о разговоре с лордом-спасителем.

Забавно, но я так и не узнала его имени. Может, он шпион? Дэм внимательно выслушал меня и вдруг, с явным напряжением, сказал:

— Понимаешь, магическое воздействие действительно было, но оно не должно было никому навредить. Не волнуйся, это я его наложил, — пробормотал он, пятясь к спальне.

— Что? Ты серьёзно? Зачем? — от удивления и возмущения я замерла, не в силах осознать услышанное.

— Помнишь, ты отказалась упасть под коня Рэя? Тогда мне показалось, что было бы здорово, если бы твоя лошадь понесла, а он спас тебя и пригласил в замок. Это было бы так романтично! — оправдывался он, видя, как я ищу что-то подходящее для удара.

— Ты в своем уме? Я и так получила приглашение на отбор!

— Ну, вдруг между вами действительно возникла бы романтика... Ай! — воскликнул он, пытаясь увернуться.

Тандем Гусейнова и Волкова никогда так не гремел, как в момент, когда их "Философия" опустилась на черепную коробку моего недальновидного оппонента. Как же божественно звонко прозвучал мой аргумент! Вот чего хотела моя душа всё это время, вот в чём она нуждалась! Видя, как этот дважды стукнутый потирает ушибленную голову, я, наконец, ощутила долгожданный покой и безмятежность.

— Во-первых, меня спас не твой распрекрасный брат, а незнакомый мне лорд, который теперь, в лучшем случае, считает, что я решила за ним приударить, в худшем — что это было покушение на него! Во-вторых, никакой романтики в том, чтобы разбиться об острые камни, я не вижу, и даже не думай мне сейчас заливать, что меня бы спасли! В-третьих, я запрещаю тебе принимать решения или вообще действовать, не посоветовавшись со мной! Ясно? — перечисляла я требования ледяным тоном.

Принца, похоже, проняло. Может, я ещё пожалею об этом, но почему-то его щенячий взгляд меня успокоил. Ну не хватит у него извилин, чтобы так искренне сыграть!

— Это ещё не все животрепещущие вопросы на сегодняшний день. Завтра конкурс талантов. Какой талант мне предъявлять? Заспорить твоего брата до смерти философскими измышлениями иного мира я, конечно, могу, но стоит ли это делать? — немного успокоившись после вспышки гнева, я села на кровать.

— Обычно девушки поют, танцуют, читают стихи собственного сочинения, дарят собственноручно вышитые платки или ещё что-то в этом роде, — с готовностью поддержал новую тему разговора этот недо-романтик.

— От моего пения в детстве соседи были готовы переехать в дальние страны, наши дискотечные танцы ваша хрупкая нервная система не выдержит, а в последних написанных мною стихах, точнее поэме, один герой пригласил другого на дуэт.

— И что не так с дуэтом? — не понял средневековый дворянин.

— Всё так, — вздохнула я, припоминая реакцию моей учительницы по литературе, вынужденной читать мой бред, гордо именуемый творчеством. — Просто оскорблённый герой по задумке должен был вызвать наглеца на дуэль, но по рифме больше подходил дуэт, так что в моей поэме двум графам пришлось надрывать голосовые связки. А что? И действенно, и милосердно. Правда, если их певческие способности хоть немного напоминают мои, то, скорее всего, их перестреляли невольные зрители, и они оба пали смертью, может, и не храбрых, но точно громких!

Отхохотавшись, упавший на кровать Дэмис начал перечислять альтернативные варианты