Последняя Осень: Возвращение - Сергей Савельев

Альберт рассмеялся, как и его товарищи.

- Полезай-ка, сейчас отправимся в город. - Рен не запрыгнул — вполз на круп лошади, подобрав меч и колчан, а Альберт заботливо подтащил его за пояс. Как странно, эти незнакомцы внушали ему больше доверия, чем те люди, что окружали его лет двадцать — а попал он к ним, когда еще был мальчишкой. Но они его предали. А эти... Они запросто приняли его за своего. Ничего не требуя, и ничего особо не обещая. Если в Арн-Дейле все такие, то этим людям надо помочь.

- Вернулся Дьюни со своими молодцами — он почувствовал, как спина Альберта напряглась, но тут же он словно выдохнул — когда увидел, что его бойцы вернулись в полном составе.

- Жалкие трусы — Дьюни — на вид совсем мальчишка, игрался топором, подбрасывая его вверх. - Задали такого стрекача, что один чуть в столб не вписался.

- Ну и боги с ними. Вот как придут воевать, тогда и зададим им трепку. Домой! - крикнул он и слегка пришпорил коня. Рен, стараясь не упасть ухватился за ремень, которым был перехвачен доспех, обитый синим сукном. Он осторожно потрогал доспех – под ним были мелкие пластины, старательно приклепанные к основе. Удовлетворив свое любопытство, он упер лоб в спину всадника и сам не заметил, как задремал.

Хелдор, обливаясь потом, наносил один удар за другим по толстенному бревну. Оно выглядело так, словно его точили обожравшиеся мухоморов бобры — ну или так, будто его целыми днями охаживали тренировочным мечом. Бревно он попросил поставить ему после того, как стало очевидно, что соломенных манекенов на него не напасешься.

Волосы были стянуты в узел на затылке, рубаха сброшена прочь – на нем лишь были низкие сапоги, исподние штаны, да суконные раздельные шоссы, скатанные чуть не до лодыжек.

Все раны, что нанесли ему при жизни – испарились. Ушли даже застарелые шрамы, выбитые зубы вернулись на место… Но взамен он получил на все лицо три жуткие полосы, полученные от демона. Когти, острые, словно ножи, оставили отметины на левой стороне лба, чиркнули по веку и распороли скулу и щеку. Либо он успел дернуться, либо удар был слабый – но еще немного, и быть ему слепым на один глаз.

Эти отметины были настоящей загадкой – заживали они плохо, и, несмотря на все усилия Адель, выглядело все так, словно раны оставили на волю случая, даже толком не обработав… Джеремус, зашедший его однажды навестить, лишь сочувственно цокнул языком, порекомендовав натирать их репчатым луком. Хелдор, полагая, что это была подначка, совету не внял.

Нарочито утяжеленный двуручных меч так и мелькал, а от бревна то и дело отлетала мелкая щепа. Очень долго Хелдор не вылезал из тренировочного зала, где с мечом обычно упражнялся Майсфельд — не то чтобы он брезговал тренироваться со своими дружинниками — но из-за огромного количества дел, не терпящих отлагательств, тренироваться он мог лишь урывками. Хелдор за все свое отшельничество в зале видел его здесь раза три, не больше.

Он, вероятно, не хотел показывать дружинникам, с каким трудом он подтягивается или выполняет отработку ударов. Сначала тот стеснялся и Хелдора – либо до сих пор не мог поверить, что он вновь среди живых. Дружинник же, стараясь вбить науку в свое все еще, как ему казалось, непослушное тело, не обращал внимания на успехи своего сюзерена. Майсфельд пытался в неофициальной обстановке поговорить с ним насчет пикинеров и командования над ними, но тот лишь бурчал, что не готов, продолжая истязать себя упражнениями.

Хелдор опустил меч, давая себе отдых. Он стряхнул с себя прилипшие щепки и древесную труху, и не сел — рухнул на лавку.

Увидев чудесное возвращение Хелдора, Кварт повел себя странно – он часто-часто закивал и заперся у себя в кузнице, на все депеши от сотников, сержантов и прочих либо огрызаясь, либо посылая за всем к подмастерьям. Несколько сотен бойцов теперь уже, формально, принадлежали чудом воскресшему – даже бумаги имелись. Казначей было уже вознамерился вручить ему оные на подпись, но Хелдор заточил себя в этом небольшом и довольно душном, даже в зимнюю пору, зале — а еду ему приносила Фиона.

С этих пор забот прибавилось - в отряд подали прошение еще несколько десятков дружинников – в основном бывшие воины Аррена, с которыми он успел подружиться, и некоторое число новобранцев из города и посада – знакомы они почти не были, но в его воскрешении некоторые почувствовали промысел Верховного отца и хотели «окунуться в его благодать» - как, кривляясь, ему сообщил Ивви.

Сколько он здесь на самом деле? Тренировался он здесь в любое время суток, даже при чадящем свете факелов, падая спать лишь когда совсем выбивался из сил.

Вот и бойцы, что начали в память о нем воплощать его задумки, и новобранцы – все они тренировались сейчас без него. Наверняка делают ошибки выслушивают замечания раздраженных сотников, которые без него там уже с ног сбились, уже, казалось бы, работая по инерции, не понимая, для чего все это. Пока он тут все еще разучивает все премудрости боя, словно он дуэлянт или зачинщик, а не командир отряда.

Хелдор неожиданно вскочил с лавки. Там его ждут люди, которым он нужен. Его знания и умения нужны им не в пример больше, чем ему самому. Что толку, если он отточит свои навыки до бритвенной остроты, но все остальные будут беззащитны и обречены в его громоздком и неудобном, на первый взгляд, построении. Это их он должен научить правильно двигаться, правильно держать пику — чтобы не утянуть за собой более опытных и сильных товарищей.

Он разминал натруженные плечи, поднимая руки вместе с мечом вверх и вниз, вперив взгляд на изрубленное бревно.

«Конечно, Хелдор, ты просто трусишь. – стучалось в его голове - ты боишься их осуждения — вдруг что-то скажешь ты не так, или какой-то из твоих ударов выйдет неуклюжим. А это — пустяки...»

Как сказал демон? Спустился без своих паладинов? Если уж на то пошло, то бойцы, что поверили ему, и есть его паладины - пусть неказистые, в чиненых стеганках, мятых шлемах, бригантинах и кольчугах, а не в сияющих бронзой латах, как в его видениях… Пусть. Если он Хуунре, то он должен быть с ними. Ему дали второй шанс не для того, чтобы он был отшельником.

Молодой воин хищно оскалился, глядя на деревянный столб,