Охотницы - Элизабет Мэй

Следующим вечером Деррик сопровождает меня на бал у Кэтрин. Я танцую с партнером, одетая в платье серебристо-голубого цвета, покрытое бледной французской кисеей, лишенной пришитых цветов, которые стали так популярны в обществе. Мои рукава из тонкой прозрачной ткани свободно спадают на руки. Белые перчатки длиной до локтя. Волосы собраны назад и закручены локонами, которые спадают на плечо. Мое платье шуршит при каждом шаге.

— Ну и ну! — говорит Деррик. — Не могу поверить, что согласился сопровождать тебя. Забираю свои слова назад. Человеческие танцы такие занудные! Когда он собирается перебросить тебя через голову?

Я улыбаюсь партнеру по танцам, когда беру его за руку по время рила[2]. Я уже забыла его имя — лорд Ф-такой-то. Он почти не говорит со мной, даже когда я пытаюсь вести светскую беседу. На его вытянутом лице застыло угрюмое выражение.

— И когда они начнут подавать чертову еду? — Крылья Деррика бьют меня по уху, когда мы снова собираемся в круг. — Твоя подруга намерена заморить нас голодом, да? Как она может позволять гостям голодать на своем балу?

— Замолчи, — бормочу я в сторону. Я жалею, что взяла его с собой, так же сильно, как он жалеет, что оказался здесь.

— Прошу прощения? — спрашивает женщина, стоящая в риле возле меня, и недоуменно моргает большими голубыми глазами.

— Чудесный танец, — вежливо замечаю я. — Не так ли?

Я хватаюсь за руку лорда Ф, разворачиваюсь, туфельки шелестят по полированному паркету. Стены украшены красивыми гобеленами с пейзажами Шотландского высокогорья, комнату освещают свечи в причудливых канделябрах.

Хотя электричество и небесные фонарики — обычное дело в состоятельных семьях, леди Кэссилис всегда отказывалась от технологий. Паровой экипаж — самое передовое изобретение в ее собственности.

Танец заканчивается, и лорд Ф провожает меня от центра зала к столику с освежающими напитками, возле которого стоит Кэтрин.

Он низко кланяется.

— Благодарю за удовольствие от вашей компании.

Он разворачивается, чтобы уйти и хмуриться на кого-то другого. Я с облегчением выдыхаю.

— Итак, — весело говорит Кэтрин, — лорд Рендалл несомненно… достойный джентльмен.

Лорд Рендалл? Интересно, почему я решила, что его фамилия начинается на Ф. Я запомню его и сделаю все, чтобы случайно не принять приглашение на чай, если он таковое пришлет. Он, вероятно, смотрел бы на меня, пока мне не пришлось бы сказаться больной.

— Он вел себя так, словно не хотел танцевать со мной.

— Да? — говорит Кэтрин с нарочитой невинностью. — Это досадно.

— Ты попросила его об этом?

Она краснеет.

— Лорд Рендалл достал возле балкона нюхательный табак, а это был твой единственный свободный танец… Ты же знаешь, матушка не переносит табак.

Я открываю свою бальную карту и смотрю на ряд нацарапанных в ней подписей.

— Хм… А ты, судя по всему, не вынесешь, если увидишь меня сидящей во время одного-единственного танца.

Каждый танец расписан, как и в бальной зале Хепбернов. Полагаю, то, что я пропустила несколько танцев, ничего не значит, и джентльмены не были разочарованы.

Я поднимаю глаза от карточки как раз вовремя, чтобы поймать взгляды стайки дамочек в другом конце комнаты. Они перешептываются. Я пытаюсь прочитать по губам, но удается разобрать только одно слово: позор.