Дело Господа Бога - Илья Те

Как и Катилина, лежавшая рядом женщина оказалась полностью обнажена, и по старой привычке экс-легат скользнул по соблазнительному телу маслянистым взглядом.

Однако он тут же одернул себя — не время и не место для соблазнов! Несмотря на необычность ситуации, он уже вполне отдавал себе отчет в происходящем, и то, что случилось, было воистину страшно! Он умер — в этом не оставалось сомнений, однако необычное пробуждение слишком сильно отличалось от привычных ему представлений о смерти. Во всяком случае, на библейский рай, обещанный арианской церковью, это место точно не походило. Его ждала неизвестность, и встретить эту недобрую госпожу в слабом женском теле казалось худшим из того, чего мог ожидать прославленный полководец.

Катилина встряхнулся. Вожделение, страх, любопытство, решил он, вспоминая прочитанных когда-то стоиков своей родины, все это отныне не для него. «Собраться, господин мой, собраться, — прикрикнул он на себя. — И меньше эмоций!»

Вторая женщина со всех точек зрения, но, прежде всего, как источник сведений, казалась ему интересней, чем первая. Красавица с роскошными волосами, словно отлитыми из чистого золота, но с темными, немного испуганными глазами, она сидела в дальнем от Катилины конце комнаты и смотрела на воскрешенного от смерти легата дрожащим и пристальным взглядом. Суть дела, однако, состояла в том, что девушка была одета!

В принципе, в нормальной ситуации экс-легат вряд ли решился бы назвать облачение незнакомки одеждой в полном смысле слова. Узкая белая юбка и необычайно короткий хитон даже на первый взгляд казались сделанными из тонкой, почти прозрачной бумаги, либо из чего-то очень на нее похожего. Но тем не менее тело они прикрывали.

Катилина крякнул и, оттолкнувшись от зеркального пола пока еще слабыми руками, встал на четвереньки. Затем сел и вытянул ноги. «Ого!» — подумал легат. Он совсем не ошибся в оценке новой оболочки. Ибо ноги были — что надо.

Длинные, гладкие, с изящными ступнями и аккуратными пальчиками, с чудесной шелковой кожей, покрытой ровным золотистым загаром. Немного полноватые, впрочем, и мускулистые для женщины, но без излишеств. Самое «то» по привычным ему солдатским меркам: не тонкие «палки» гаремных неженок, а отточенно-спортивные, с гладкой, подтянутой мускулатурой. И при этом, как он повторно отметил, очень длинные.

«Интересно, какого я роста? — подумал легат и кашлянул, в первый раз прочищая свое новое горло. — И как тут с языками — поймет ли она меня?»

— Приветствую! — произнес он на диалекте, который первым пришел в голову.

На удивление, губы и язык произнесли фразу автоматически, совершенно не затрудняя усилиями только что созданный мозг. Слова прозвучали привычно, не вызывая каких-либо незнакомых ассоциаций. Звуки выплыли изо рта и растворились в воздухе — глубокий, красивый голос был весьма не плох.

Златовласка промолчала.

Тогда Катилина ткнул себя в грудь, решив перейти на жесты.

— Я Катилина, — тщательно выговорил он и ткнул пальцем в девушку. — А ты?

Блондинка, до этого смотревшая на него в упор, услышав вопрос, отвела испуганный взгляд в сторону и приложила аккуратную ладошку к груди, чуть ниже шеи.

«Что-то беспокоит ее», — подумал Катилина.

— Я Мерелин, — неожиданно сказала девица на том же языке, что и он. Голос был тихим, нежным как журчащий в лесу ручеек. — Но не нужно кричать. Я прекрасно понимаю «корпоративный».

Катилина нахмурился — корпоративный?!

— А что ж ты тогда молчала? — Он поднялся и, немного пошатываясь на славных, но «нехоженых» пока ногах, подошел к собеседнице и сел рядом.

Девушка скользнула по нему своим привычным дрожащим взглядом.

— А что говорить? Тоже «привет»? — Она пожала плечами. В отличие от новых плеч Катилины, все же слишком широких для женщины, плечики златовласки были хрупкими, как у подростка.

— Ну, привет, не привет, а поздороваться с незнакомым человеком вполне возможно, — заметил он.

— Здравствуй, — улыбнулась девушка, и испуг в ее глазах на мгновение сменился насмешкой. — Довольна? Кстати, ты мне не «незнакомая». Я здесь двое суток, а тебя принесли примерно час назад. Так что в некотором смысле, мы знакомы с тобой уже целый час.

Катилина немного смутился.

— Лично я не назвал бы это знакомством, — ответил он, но тут же осекся. Вот дьявол, не «назвал», а «назвала»! Пока обстановка вокруг не известна, не стоило выдавать первым встречным мужское содержимое своей головы.

Но девушка, очевидно, слушала не слишком внимательно.

— Катилина… — пробормотала она. — Странное имя…

— Имя как имя, — буркнул легат. — А, кстати, где мы находимся? И что с нашей третьей… подругой? Вон той, что спит? — он кивнул на лежавшую на другом краю комнаты рыжеволоску.

В глазах блондинки снова мелькнул испуг, взор опустился в пол.

Она покачала головой.

— Вот везет мне на вас, — сказала девушка наконец, — на прогов. Бывает целый год работаешь — и ни одного ни встретишь. А тут сразу двое, да в одной камере. Ты мне не поверишь, но за несколько минут до того как тебя принесли, я закончила рассказывать все это юн той рыжей. Она задавала очень похожие вопросы. И, знаешь, еще одну истерику я не переживу.

На прогов?

Каким-то неведомым образом Катилина знал еще и это слово. Повторив его несколько раз, совершенно внезапно и с удивлением для себя, он начал осознавать страшную сущность происходящего. Понимание чудовищной действительности медленно проползло по его костям тягучей ледяной судорогой. В прошлом его памяти люди-проги также существовали, причем очень много. «Проги» или «программеры» — существа из компьютерных, виртуальных миров. Псевдолюди, призванные в клонированные тела, чтобы стать…

Если проги были мужчинами, то они могли стать, кем угодно: например, гладиаторами личных дружин, ремесленниками или поварами. Рабами для сельскохозяйственных работ. Мастеровыми для мастерских. По вот женщины-проги призывались только для одного… Большая грудь, говоришь? Длинные ноги?!

— Мы наложницы? — осторожно спросил воскрешенный легат, и его горло на последнем слове как-то спазматически дернулось.

— Да, — собеседница коротко кивнула, отведя глаза в сторону.

— А почему ты в одежде, а мы с рыжей — нет?

Блондинка поморщилась.

— Все тот же вопрос, — сказала она. — Я «старая», в том смысле, что возрождаюсь в этом теле уже двадцать восьмой раз. Две недели назад меня в очередной раз клонировали и выслали сюда, в Школу, в начальную группу к новорожденным. Просто я попала первой в камеру. Поэтому в одежде.

— Я не понял, — Катилина снова сбился. — В смысле, я «не поняла». То есть первым, кто появился в камере, одежду дают, а всем последующим — нет?

Собеседница вздохнула.

— В смысле, всех сюда приносят голыми после мойки и освобождения из клонического пакета, в котором нас изготовляют на фабрике. А потом, если не хочется щеголять перед камерами голым задом, ты идешь к синтезатору и получаешь оттуда одноразовую одежду и обувь. Тут жарковато, поэтому я одежду взяла, а обувь нет. А рыжая после моего рассказа забилась в истерике и отключилась. Не до одежды ей было во время припадка. А синтезатор — там!