Аттестат зрелости - Сергей Борисович Рюмин

Место для стоянки вроде бы вполне приличное, обочина широкая. На противоположной стороне дороги стояла каменная будка остановки междугороднего автобуса.

Я кинул конструкт подчинения в Зотова. Паралич с него сразу же сошел.

— Зачем вы везёте меня в Москву? Отвечай!

— Чтобы вылечить председателя КГБ от тяжелой болезни, — глядя на меня пустыми глазами, ответил Зотов.

— Почему мне об этом не сказали сразу?

— Опасались твоего отказа.

— Почему опасались?

— Устинов сказал, что ты отказался от сотрудничества.

Я задумался. Тут явно была другая причина. Весь вопрос — какая?

— Что меня ждало после лечения? — наконец спросил я.

— Ты останешься в Москве, — выдал Зотов.

— Почему? — вопросы у меня посыпались один за другим. — Кто так решил? Отвечай!

— После того, как ты вылечишь председателя КГБ, тебя отправят в НИИ паранормальных явлений. Решение принято руководством 5-го Управления центрального аппарата.

Я опять задумался. Оставалось только одно — бежать. Бежать как можно быстрее и как можно дальше. Сибирь? Дальний Восток? Алтай? Страна большая, может, и не найдут.

— А если я не захочу?

— Усыпят уколом или газом.

— А как же я? — неожиданно с соседнего кресла проскрипел старичок. Я даже подскочил на месте. Конструкт паралича перестал действовать? Вроде не должен.

— Ты обещал! — снова, едва шевеля непослушными губами, проскрипел старичок.

— Что ты обещал? — я повернулся к Зотову. — Отвечай!

— Я обещал, что ты его подлечишь, — ответил полковник, глядя мне в лицо пустыми, словно слепыми глазами. Складывалось странное ощущение — будто он смотрит сквозь меня. Я повернулся к старичку, бросил в него конструкт «айболит». Ну, а что? Мне не жалко. Если конструкт готовый, он много сил не требует. Поэтому я так сравнительно безболезненно для себя выдал пять конструктов подчинения, обезоружив сразу пятерых.

— Что в Москве известно обо мне? — снова задал я вопрос. — Кто там знает про меня?

— Псевдоним «Колдун», возраст, способности к лечению нетрадиционными методами, — четко, как будто доложил полковник. — Я разговаривал с генерал-лейтенантом Пушкарским.

Я облегченно вздохнул. Побег откладывался. Не надолго, но откладывался.

— Имя, фамилию, адрес знают? — уточнил я.

— Нет, я решил подстраховаться.

— Приказываю про меня забыть, — наконец скомандовал я. — Вернуться обратно и немедленно уничтожить все документы, где есть упоминание обо мне.

Я повернулся к Стасову, наложил заклинание подчинения и приказал то же самое. Повторил процедуру со старичком и оставшимися двумя сотрудниками водителем и верзилой.

Снимать заклятие подчинения не стал. Через минут пятнадцать оно само развеется. Я застегнул куртку, вышел из машины и захлопнул дверь. «Рафик» тут же взревел движком, тронулся с места, развернулся и поехал обратно в город. А я остался один на дороге, на промозглом ветру.

Посмотрел по сторонам, пропустил несколько машин, перешел дорогу, встал у остановки. Надо ловить попутку или ждать междугородний автобус. Автобусы ходили здесь часто, раза четыре в час. Деньги на оплату проезда в кармане были.

Только я об этом подумал, как рядом тормознулась знакомая «шестерка». С водительской стороны вылез Устинов, махнул мне рукой:

— Садись!

Я сел на переднее сиденье рядом с ним.

— Я рапорт написал на увольнение, — сходу он сообщил мне. — Так что я ко всем этим игрищам не причастен.

Я засмеялся. Это я уже понял, когда не увидел его среди своих похитителей.

— А то будешь стоять мокнуть на дороге вожидании транспорта, — смущенно буркнул он.

— За нами поехал? — спросил я.

— Ага! — согласился он. — Как увидел, что вы со двора выехали, так и я следом рванул. Трасса до Москвы одна, не заблудишься. Ты их хоть не сильно?.. Они там живы?

Я отмахнулся:

— Всё с ними нормально. Старикашку даже подлечил вон.

— Начмед наш, — сообщил Денис. — Так-то он нормальный дед.

— Все вы нормальные, — криво усмехнулся я. — До поры до времени.

Значит, он за нами всё время ехал, следил. И ведь по ауре видно, что не врёт насчет причастности.

Денис прогнал машину по центральной улице, покосился на здание Управления, когда проезжали мимо.

— Думаешь, следят? — пошутил я. Он только отмахнулся рукой.

Выехали из города, пересекли окружную. Стал накрапывать дождь. Денис вполголоса матюкнулся — забыл залить воды в омывательный бачок. Щетки терли по стеклу, размазывая грязь, отнюдь не улучшая видимость. Впрочем, когда дождик чуть-чуть усилился, результат деятельности дворников стал получше.

Через пару минут салон наполнился характерной вонью, потом показался бетонный забор химзавода, здания, цеха… Еще через десять минут мы въехали в поселок Химик.

— Подожди, — попросил я. — Давай к тому дому.

Я показал на Мишкин дом. У него ж мой дипломат остался, надо забрать. На часах было без пяти пять. Шестнадцать часов пятьдесят пять минут. Прошло два с половиной часа, как я уехал с комитетчиками.

Денис остановился возле подъезда. Я посмотрел на него, он на меня. Кажется, он меня понял.

— Это больно? — спросил он.

— Нет, — я отрицательно качнул головой. — Просто забудешь меня и всё.

— Не надо, — буркнул Денис, пряча взгляд. — Я никому не скажу.

И добавил:

— Всё равно увольняюсь.

«Скажешь, еще как скажешь!» — подумал я, но решил не «запаролевать» его. Всё равно там еще и напарник у него есть. Всем рот не заткнешь. Бежать надо.

— Передай тогда Игорю, — кивнул я. — Чтоб тоже помалкивал.

— Само собой! — он улыбнулся. — Кстати, приглашение ко мне в гости в силе. Знаешь, какие вкусные пироги моя Татьяна печет?

— Пироги — это здорово!

Мы пожали друг другу руки.

Глава 2

Дела семейные, школьные, спортивные да чародейские.

— Отстрелялся? — первым делом поинтересовался Мишка, как открыл мне дверь. — В смысле — отделался?

— Один? — вопросом на вопрос ответил я.

— Один, — кивнул мой друг. — Заходи!

— Ставь чайник! — попросил я, разуваясь. Мишка поплелся на кухню, я — следом за ним. Мы сели за стол. Чайник вскипел почти сразу. Мишка подвинул ко мне бокал, сахарницу, вазочку с маленькими сушками.

— Есть хочешь?

— Не, — отмахнулся я. — Дома перекушу. Что там в школе говорят?

— А что говорят? — пожал он плечами. — Мы ж сразу