Трехликий IV: Полководец - Даниил Тихий

Тварь уже сбросила с себя вырезанное на лбу заклятье. Была слишком сильной чтобы подчиняться рунам вечно. Раны затянулись и язык в лишённой челюсти пасти Молоха снова дёргался и размазывал по доспеху у бедра кровавые слюни.

Глава 2

По ту сторону гор

Серрисе удалось откусаться.

Её рана и беременность сыграли некромантке на руку, но подозрения у совета всё равно остались. Никто не нашёл под завалами склада следов смерти её любовника, и карлы до сих пор надеялись, что он вернётся.

По мнению колдуньи — безрезультатно.

Воевода Турин, взял на себя временное обязательство вести народ Въёрновой пади. Официальная версия совета звучала как неожиданное нападение демона, не пойманного во время зачистки. Её источником была Серриса и покуда у совета нет доказательств её вины, некромантка считала себя в безопасности.

Но это было не так.

Существа куда как более близкие тьме чем сама некромантка, не сводили с неё глаз. Следуя по коридорам скалы-крепости к своему чертогу, женщина опиралась на новый посох, выстукивая его пяткой в такт собственным шагам. Молох принял её жертву, очередная печать с книги Арландира была снята и несмотря на плохое самочувствие она проводила целые дни в обучающих медитациях подле книги.

Впрочем, выходить ей все же приходилось.

За полтора месяца прошедших с момента предательства запасы её ингредиентов сильно истощились, а выпросить новые было просто не у кого. Воевода был слишком дотошным, чтобы не разобраться к чему ей запрашиваемые ингредиенты и потому приходилось обращаться к контрабандистам. А они заламывали такую цену, что некромантка едва сдерживалась чтобы не причинить вреда жадным ублюдкам.

Новые знания согнули её позвоночник и состарили. Скрюченная и прижимающая руку к округлому животу она пришла к своему чертогу и трижды стукнув пяткой посоха по плитам пола проскрипела:

— Ша’ас Мас’срандир!

Врата распахнулись, но она не сумела пройти за них. Ибо те, кто крался в тенях за её спиной, ждали именно этого момента.

Слуги Линиамат, чёрные крылья вампирского клана обрушились на свою жертву. Ворохом летучих мышей они окружили некромантку и вынудили сработать её защиту. Чёрные копья заготовленного заклинания, ударили в разные стороны, но не нашли целей лишь без толку выбив отделку из стен.

Гибкая вампирша ударила по руке с посохом и тот полетел в сторону. Ответом ей был свист серпа и гортанный выкрик некротического заклинания, но гибкая фигура уже исчезла, уносясь к потолку стаей летучих мышей. Удар от другого вампира рукоятью клинка обрушился на затылок развернувшейся женщины и бросил некромантку на пол.

Теряя сознание, она упала, и прежде, чем взгляд окончательно померк, почувствовала ещё один удар.

Проходящий в пятнадцати шагах патруль был безучастен к произошедшему. Воинов околдовали и отвели им глаза. Они прошли мимо потерявшей сознание некромантки и затаскивающих её в чертог вампиров так, будто ничего не случилось.

Посланников из клана Багрового сада было трое. Каждый прожил больше века и испил кровь множества смертных. Одна из них, та самая кого в своё время лишил конечностей сам Морран, возглавляла отряд по поручению принцессы крови Линиамат.

Белокурая вампирша пряталась за кожаными одеждами и маской. Глубокий капюшон не позволял стороннему наблюдателю узнать её, а обтягивающие одежды скрывали всё, кроме атлетичной и соблазнительной фигуры.

С помощью волшебного куба один из вампиров деактивировал установленную на вратах ловушку и отряд внёс бесчувственную колдунью под своды её чертога. Врата были закрыты, и представители нежити остались один на один со своей жертвой.

Колдунью раздели и привязали к креслу после чего насильно влили в горло эликсир, лишающий всяких способностей. Приводила её в чувство лично Анни, дочь Багрового сада, посланница Линиамат.

Несколько звонких оплеух закончились словами:

— Я слышу, как бьются ваши сердца и дрожат веки. Нас не обмануть притворством. Раскрой глаза.

Но некромантка не была дурой:

— Мои глаза нужны тебе для твоего колдовства упыритца?

Анни улыбнулась:

— Не всякая магия требует взгляда. Ты расскажешь нам всё, что мы хотим узнать, иначе… я заставлю тебя вживую увидеть, как будет взрезан твой живот и извлечён плод. Затем мы обратим его и он пожрёт тебя заживо, обречённый на судьбу кладбищенского людоеда. Не вампира и не человека. Низведённого до животного состояния и застрявшего в ущербном теле. Ты будешь рассказывать всё о чём мы тебя попросим только из надежды, что это дарует тебе быструю смерть.

Серриса расхохоталась, её было непросто напугать:

— А просто спросить не пробовала?

Анни была спокойна и теперь взирала на некромантку без тени эмоций:

— Мы уже спросили у твоего любовника. Но он ничего не знал о происходящем.

Что-то холодное и влажное опустилось на бёдра и пах колдуньи, и та вздрогнула. Раскрыв глаза, она увидела лежащую между её ног голову. Шадарат взирал куда-то мимо неё двумя мёртвыми, затянутыми белёсым бельмом глазами.

— Его пришлось оживить, но даже в образе призрака у него не нашлось что сказать. С тобой мы поступим так же если не услышим от тебя правды.

Колдунья сглотнула. Прикрыв глаза, она опустила голову. Мелкая дрожь сотрясала её плечи, но она не рыдала. Она была ЗЛА. Ребёнок, ради которого она предала единственного, кто мог стать надёжной опорой и защитой, вновь был под угрозой, и она не могла его спасти. Даже сырая, не требующая подготовки сила, не откликалась на её зов.

— Чего ты хочешь?

Анни ответила молниеносно:

— Мы хотим знать, что произошло на складе и куда он делся.

Некромантка подняла голову и презрев опасность взглянула прямо в гипнотические глаза вампирши:

— Он сдох! Провалился в бездну! Поняла тупая красноглазая сука⁈

По щекам Серрисы побежали слёзы, она понимала, что живой её не отпустят. Всё что её хотелось так это поскорее закончить и забыть всё, начав с чистого листа. Она дерзко улыбалась в лицо Анни:

— Я отдала его Молоху и ни о чём не жалею! Он стал моей жертвой вместо ребёнка! Он труп!

Анни нахмурилась:

— Это многое объясняет. Но он жив. Красная линия его судьбы всё ещё бежит в нашем саду, а заключённый договор в силе. Н’кар?

Вампир позади Анни, тот самый что снял на входе магическую ловушку с помощью хрустального куба, щёлкнул костяными чётками в своих руках:

— Она говорит правду. По крайней мере верит что то, о чём она говорит, правда.

Анни улыбнулась:

— Сейчас