Воин Мары - Александр Григорьевич Пирогов

Воин Мары

Часть первая: Ярость зверобогов

Глава 1

Неприметная серая лошадка с всадником в седле медленно брела по заброшенной лесной дороге. Еще несколько лет назад это был оживленный тракт, по которому туда-сюда колесили набитые товарами обозы купцов в сопровождении облаченных в кольчуги воинов, нанятых для охраны жизни и покоя своих нанимателей от затаившихся в лесной чаще лихих людей. Последние же, в свою очередь, наблюдали за вереницами телег из-за укрытия и с жадностью потирали топоры, кистени, палицы и прочие орудия своего черного ремесла. Эти встречи всегда заканчивались по-разному: иногда разбойники увозили в свое логово полные телеги добра, а иногда оставались лежать без голов вдоль дороги, под довольный смех охраны купеческого обоза. Да, когда-то здесь кипела жизнь: пот и кровь лились рекой, надежда и отчаяние сплетались в единый клубок жизни и смерти.

Но теперь все это в прошлом; с тех пор как славный торговый город Зборск был дотла сожжен кочевниками, ничего не осталось. Купцы ушли в другие места, стоявший на тракте поселок Полесье практически опустел, а на месте города осталось только чернеющее пепелище. Даже истоптанная до глиняных залысин конными и пешими людьми дорога потихоньку начала исчезать, сдаваясь под напором зеленого царства Лешего.

Именно это больше всего и пугало серую лошадку, она на уровне инстинкта понимала, что если сбиться с пути, то можно угодить в непроходимую чащу, а там, помимо диких зверей, подстерегала гораздо более серьезная и коварная опасность. В последний год болото практически поглотило всю местность, один неверный шаг и все — трясина своими костлявыми руками не церемонясь утащит на дно.

Всадник в седле легкими поглаживаниями старался успокоить свою нервную подругу, но ничего не помогало. Лошадь, похоже, все-таки потеряла дорогу и начала паниковать. Топчась на месте, она жалобно фыркала и вертелась, пытаясь найти верный путь, но его не было. Повсюду только непроходимые заросли бурелома и заросший мхом и тиной пруд, в середине которого коварно возвышался островок с камнем. Недобрый знак! Не иначе под камнем лежит тот, чья душа не нашла покоя и в смерти.

Легкое колыхание воды заставило всадника опустить руку на меч; друзей на болоте не бывает, а вот врагов хоть отбавляй. Прищурившись, он через полумаску шлема разглядел нарушительницу спокойствия. В свете изумрудной зелени, на мягком мху лежала дева неописуемой красоты. Ее русые волосы, украшенные болотными кувшинками, прикрывали соблазнительный бюст, а мокрая белоснежная кожа блестела подобно самоцвету.

– Приляг рядом со мной, воин. Ты устал от ратных дел, а я согрею тебя теплотой своего тела. – Она играючи провела своими изящными пальцами по синеватым губам. – Что же молчишь? Иль не по нраву тебе девицы красные?

Неожиданно ее серые глаза налились мертвым белым цветом, волосы превратились в мерзкую тину, а тело разбухло до огромных размеров. Вытянув вперед длинную костлявую руку, утопленница указала на висевший на груди всадника амулет с крестом в круге.

– Проклятый! Твоя душа уже не твоя, ты отдал ее самой повелительнице смерти. А-ха-ха-ха, смертный дурак!

Спустя мгновение, на мху снова сидела красивая девушка как ни в чем не бывало.

– Расстроил ты меня, воин Мары. Я давно жду доброго молодца с чистой душой, чтобы жизнь в нем била через край, чтобы веселил и радовал меня; там внизу одной так холодно и темно. Эххх, а приходит только такая же нечисть и беспокоит меня почем зря. – Она, обижено отвернувшись, начала медленно погружаться в болото.

– Подожди! – всадник выставил вперед руку, как бы приказывая русалке. – Я заблудился, куда мене идти, чтобы выйти к Полесью?

– Заблудился? Пфф… неудивительно, у нас тут такая глушь, что даже нечисть пропасть может. Впрочем, с дороги ты сошел не так уж и далече. Разверни коня, проскочи пару верст, затем развернись направо и скачи до тех пор, пока на твоем пути не встретится идол покровителя давно забытого народа, он укажет путь. До захода Солнца-Ярилы должен успеть доскакать до Полесья.

– Благодарствую, пропал бы я тут без твоей помощи.

Русалка, опершись на локти, с интересом взглянула на гостя.

– И как может пропасть тот, кто уже давно пропащий? Вот скажи мне, проклятый, что заставило тебя, тогда еще доброго молодца, заключить страшный договор с хозяйкой смерти?

Услышав вопрос, всадник потупил взор. Он бы и рад ответить, но та жизнь, которая была до принятия договора, покрыта для него завесой тайны.

– Не помнишь? Не удивительно, дар владычицы имеет свою цену, и ты заплатил ее, воин.

– А ты? Почему ты…

– Дура была, вот почему!!! Такой же, как ты добрый молодец у меня был, сладкие речи говорил, обещал любить вечно, на капище перед предками в любви клялся. А как получил свое, так через три луны в Новгород ускакал, только копыта коня сверкали. Вот и как сейчас помню: вышла утром, матерью бранимая, взяла коромысло с ведром и на речку за водой. А девки у нас злые, смотрят, посмеиваются, пока иду в спину шипят. Дошла тогда до речки и смотрю в воду, а там тишь да гладь: ни предательств, ни упреков, девицы в хороводе кружатся, а Водяной им на гуслях играет и меня зовет: «Присоединяйся к нам, красавица, у нас хорошо, места всем хватит». Долго я тогда сидела на берегу, не решалась, а потом, разбежалась и прыгнула назло всем им. Пусть живут без меня, раз им так лучше! – Из глаз русалки полились слезы, она схватила проплывающую мимо лягушку и принялась гладить ее, как кошку. – Иди уже отсюда, проклятый. Хоть и нет у меня души, а все равно больно все это. Ну же, скорее! А то не успеешь, ночи здесь опасные, из болота выползают твари, которые с тобой как я разговаривать не будут.

Он хотел было уже развернуть лошадь и молча уйти от проклятого места, но неожиданно остановился.

– Ты помнишь свое имя?

– Любава меня звали, – с грустью прошептала русалка, – А ты свое?

– После клятвы наречен Аспидом.

– Ох, и велика же плата владычице. Ни роду, ни имени… ничего у тебя нет, только меч да конь.

– А мне больше и не надо. – Он пяткой ударил лошадь и поскакал в зеленую чащу. – Прощай, Любава!

Но