Племя - Александр Прозоров

Контрастом залитым светом улицам города оказался отдельно стоящий квартал жуков-бомбардиров. Когда-то этот анклав мог на равных сражаться с самим Смертоносцем-Повелителем, а ныне приходил в запустение, не в силах ничего противопоставить нашедшему новые пути развития городу.

Город пауков рос, он набирал силу, он оттеснял пески и поднимал на старых фундаментах новые дома. Внезапно Найлу захотелось спуститься вниз, в скрытые под Черной Башней пещеры памяти, оживить старого Смертоносца-Повелителя и показать ему все это: пусть знает, что он не ошибся, доверяя высокий титул двуногому, а не пауку, что эти земли удалось отбить у захватчиков и дать им новый толчок к развитию…

Увы, мертвые не умеют радоваться. Они лишь наслаждаются покоем и согласны заглядывать в этот суетный мир лишь в случаях самой крайней необходимости.

Над стеной внезапно появился силуэт смертоносца:

— Княжна встревожена твоим отсутствием, Посланник.

Не то чтобы «княжна просит вернуться», а «княжна встревожена»! Значит, Ямисса еще не догадалась отдать приказ разыскать супруга. Просто в ее сознании появились тревожные нотки, мгновенно опознанные охранниками. Скорее всего, это Дравиг решился предупредить правителя, не доводя дело до тревоги.

— Хорошо, я уже возвращаюсь, — кивнул Найл. — Передай Дравигу, что завтра утром, на совете, я хотел бы увидеть не только его, но также и Назию, Шабра, Хозяина, шерифа Поруза и Привратницу Смерти.

* * *

Цель совета, собравшегося на утро после возвращения флота, была понятна всем — появившихся за последний месяц паучат и детей следовало отвезти в Дельту, дабы ускорить их рост. Туда же отправлялись и самки жуков-бомбардиров: на берегах Светлой реки они откладывали свои яйца. Процедура отправления детей в Дельту повторялась на протяжении последних полутора лет, позволив городу за считанные месяцы обрести тысячи взрослых сограждан, ставших крестьянами, моряками, воинами, ткачами, плотниками. И вот, похоже, настало время прекратить вынужденный обряд.

— Наш город стал достаточно сильным, чтобы его судьба не зависела от лишней пары рук, — начал говорить Найл, выйдя перед троном. — За эти полтора года мы лишили детства целое поколение, тысячи и тысячи братьев, ставших взрослыми в течение нескольких десятков дней.

Употребив слово «братьев», правитель сопроводил его мысленным импульсом, имеющим значение: «людей и пауков».

— Я вспоминаю свое детство, — улыбнулся Найл. — Оно прошло в пустыне, в тесной норе, я постоянно испытывал голод и жажду, но тем не менее воспоминания о детстве вызывают у меня радость. И сейчас я не уверен, имеем ли мы право лишать этой радости наших детей и будущих граждан нашего города. Что скажешь, Ямисса?

Он положил ладонь на руку супруге. После закончившегося далеко заполночь бала княжна не стала ранним утром облачаться в золотое платье и сейчас сидела в одной длинной тунике — точно в такой же, в какой предстала перед ним в первый раз.

— Я согласна, — кивнула правительница. — Мне не хотелось бы, чтобы мой ребенок становился взрослым через год после рождения. Боюсь, мы лишаем наших подданных самого главного. Того, что привязывает их воспоминания к дому, к родному поселки или к городу. К тому, что позволяет им впитать понятие Родины. А как ты считаешь, Поруз?

— Я считаю, что истинный воин должен быть предан своему слову, своей клятве на верность, — положил шериф руку на рукоять меча, — но если вас интересует мое мнение, то я согласен с правителем и его супругой. Мало-мальски приличного бойца нужно воспитывать не меньше трех лет. В идеале даже — лет семь-восемь. Самый лучший путь такого воспитания, это дать меч ребенку в возрасте трех-четырех лет, и оставить его в качестве главной игрушки. Только тогда мальчик вырастает настоящим воином. Взрослого мужчину учить уже поздно — он воспринимает необходимые навыки намного хуже.

— А ты что скажешь, Шабр? — повернулся Найл к восьмилапому ученому, всю жизнь потратившему на выведение здоровых пород двуногих слуг и воспитание детей.

— Согласен, — ответил паук уверенным импульсом. — Мы приобретаем взрослых людей, но теряем в их качестве. За несколько месяцев двуногого невозможно воспитать так же, как за несколько лет. На подобный ход можно было соглашаться как на временную меру, а не постоянную практику.

— Тогда я немного изменю вопрос, — кивнул Найл. — Я предполагаю, что в ближайшее время флот нашего города возрастет примерно на треть. Мы сможем набрать нужное количество моряков, если не станем отправлять детей в Дельту?

— Я могу снять часть опытных моряков со старых судов и перевести их на новые, мой господин, — подала голос Назия. — Если мне дадут пару сотен молодых матросов, можно даже необученных, я справлюсь.

— Такое количество двуногих я смогу выпустить с острова, — признал Шабр.

— А каково твое мнение, Дравиг? — обратился правитель к старому воину, волоски на хитиновом панцире которого за десятки лет успели полностью выцвести, а сам панцирь покрылся сеткой старческих трещин.

— Я думаю, Посланник Богини, — ответил паук, — что настала твоя очередь отдать долг Великой Богине, проявившей ко всем нам столько милости.

Смертоносец вступил с Найлом в прямой мысленный контакт, и правитель услышал свой собственный разговор с Великой Богиней Дельты, состоявшийся полгода назад.

Именно тогда ему не без труда удалось избавиться от группы «предков» — кучки людей, вернувшихся со звезд, и попытавшихся с помощью оружия насадить старые, дикарские порядки двадцать первого — двадцать второго веков. Найл опасался мести их оставшихся на звездах родичей и обратился к Богине за советом. И она пообещала сдвинуть со своей орбиты всю Солнечную систему, чтобы ее невозможно было найти. Однако одна Богиня и четверо ее подруг, выросших в разных местах Земли не могли справиться со столь сложной задачей. Им требовалось помощь как минимум еще двух десятков взрослых Богинь. Если Найл хотел обеспечить безопасность своим потомкам — он должен найти непроросшие споры, принесенные кометой Опик и прорастить их.

Сейчас Дравиг подчеркивал не то, что прорастание спор могло помочь планете избавиться от незваных гостей, а то, что Великая Богиня хотела их прорастания.

— Великая Богиня Дельты умеет ждать, Посланник, — пропечатал седой паук свою мысль в сознаниях всех присутствующих. — И пока городу грозила серьезная опасность, она не напоминала о своем желании. Однако теперь мы обязаны ответить добром на все ее милости и выполнить свой долг. Ты, Ее Посланник, и все мы, живущие благодаря Ее щедрости обязаны найти непроросшие семена и помочь им пробудиться к жизни, как того желает наша Богиня.

— Да, мы обязаны сделать это, — немедленно согласился Шабр.

— Давно обязаны сделать это, — подтвердил Хозяин, жук-бомбардир все подданные которого родились в Дельте уже взрослыми жуками.

— Это наш долг, — испустил импульс согласия даже Тройлек, обычно озабоченный только прибылями и убытками казны, и размерами продовольственных припасов.