Напарники поневоле - Селена Стенфилд

Мэйлин

Утро выдалось очень сумбурным, а если брать в расчет еще и то, что я провозилась полночи без сна, то можно было сказать, что оно было сумасшедшим.

Я проснулась от криков Элли, которая отчитывала свою кошку за то, что она посмела утащить со стола завтрак.

Чуть позже, я возила вилкой по тарелке свой подгоревший бекон и яичницу, которые приготовила сама… И не потому, что завтрак был таким несъедобным, нет… Он был почти сносным, хотя готовила я третий раз в жизни. А потому что на меня изучающе смотрели голубые глаза Элли.

И мне, под этим пристальным взглядом, кусок в горло не лез.

А чего можно было ожидать от такого человека, как Лайон? Вечно недовольный и сердитый тип, который улыбается исключительно, когда язвит и дразнит… Какие у него могут быть друзья? Только такая же недовольная и сердитая старушка, манеры которой точно нельзя назвать вежливыми.

Поэтому я твердо решила, что сегодня сама займусь поиском жилья.

Сказать, что этот домик мне не понравился, я не могла… Но и в восторге особом тоже не была. Тем более, когда мне нужно расследованием заниматься, а не мыть полы, куда плюет эта «милая» старушка. Сама обстановка была скудненькой, но вполне уютной.

На дощатых полах лежали небольшие темные ковры с коротким ворсом, все светлые стены были увешаны старинными картинами, часами, поделками… Где-то висели сухие венки из цветов… В доме пахло травами и медом.

Элли выделила мне маленькую комнатку с пожелтевшими от старости обоями, где стояла узкая кровать с жестким матрасом, а сбоку небольшой шкаф, с безумно скрипучими дверями, способными, казалось, разбудить мертвого.

– Как говоришь тебя зовут? – сощурив глаза, уточнила старушка.

– Мэйлин.

– Хороша ты, Мэйлин, – заключила она, и, наконец, немного отодвинулась. – Лайону бы ты подошла.

Я чуть не подавилась беконом. Вот и сватовство подоспело… Просто «восторг»!

– Он мне не нравится, – я попыталась улыбнуться ей, и тут же опустила глаза, изучая свой подгоревший завтрак.

– Лайон? Не нравится? – в голосе прозвучало возмущение, и нотки обиды.

По-видимому, зря я сказала это о ее друге…

– Да. Он хамит и грубит… Мы только недавно с ним более или менее подружились, – я все же решила оправдаться, чтобы не задеть дружеские чувства старушки.

– Хамит и грубит? Лайон? Нет, милая, ты наверное, что-то спутала… Бог с тобой, он – добрейший души человек.

Я с удивлением взглянула на старушку. Мы ведь сейчас об одном и том же мужчине говорим? Или они настолько похожи, что принимают поведение друг друга за норму порядочности?

– И ничего я не спутала.

– Лайон – самый честный и отважный мужчина. Его имя говорит за него. Лев. Благородный, чудесный, заботливый и веселый, – перечисляла Элли, подливая себе чай, и, заодно, и мне. – Вот какой мой друг.

Я сделала глоток чая, поглядывая на светящееся гордостью лицо старушки. Вот это дружба… Из дьявола сотворить ангела. Чего она так его выгораживает?

– А вы давно знакомы?

– Да уже давно. Лайон впервые приехал сюда больше шести лет назад, выискивая своего преступника. И заодно спас мою старую душу от происков колдуна. Вот с тех пор и дружим.

– Ясно.

Значит Элли знала его ещё до того, как он женился. Может поэтому она считает его таким хорошим? Просто помнит его другим?