Трехликий I: Мертвые Голоса - Даниил Тихий

Очень скоро, ситуация измениться ещё сильнее. В худшую или лучшую сторону, зависит исключительно от действий ходоков. Они либо успешно закроют глобальное событие, либо падут, и тогда возможно множество, не сулящих ничего хорошего вариантов.

Вплоть до заражения всего города.

* * *

Лунная ночь, переросла в тяжёлое, пасмурное утро.

Говорящий за мёртвых и некромантка стояли последнюю, дежурную смену. Он распахнул глаза раньше, чем она постучала в дверь его комнаты. Сработала охранная руна.

— Мы проснулись. Выходим.

Его же собственный голос, не живой, удивительно безэмоциональный, вызвал у двойного разума рассинхронизацию. Судорога проскочила от ноги до плеча, электрическим разрядом прошлась по нервам руки и добралась до пальцев, скрутив их болезненным спазмом.

Раздражение, проскочившее на лице аватара было отражением эмоций человеческой части его разума. Всё бы ничего, но эмоции задействовали мускулатуру и мимику, а это вызывало ошибку, разрушающую бесконечную череду команд, исходящих от ИскИна.

Благо, что Серриса, не видела этого краткого приступа.

Размяв потерявшую чувствительность конечность, воин накинул на свои плечи плащ и проверил содержимое поясных сумок. Всё было на месте, а сам аватар до сих пор не подвергся влиянию болезни, хотя действие укрепляющего эликсира, за ночь, благополучно закончилось.

Сон на полу не принёс его аватару бонусов, но штрафы усталости исчезли и даже такое, нейтральное состояние, было лучше вчерашнего, послебоевого самочувствия.

Дверь скрипнула и проверив коридор, трёхликий вышел наружу.

По крыше двухэтажного здания изо всех сил лупил ливень. Шум внутри здания мог маскировать звуки чужих шагов и потому говорящий за мёртвых двигался осторожно. Выглянув в щёлочку между ставнями, он увидел лишь пустую улицу, без дыма и пожаров. Без мёртвых и живых.

Обойдя весь этаж, убийца никого не нашёл и спустился вниз. Там, шумя на кухне утварью, копошилась Серриса и стоял оглушительный храп здоровяка Виллерта, упавшего спать в одной из комнат.

— Эти придурки оставили нам четыре корня и пару холодных клубней. Бьюсь об заклад, это Вилли пупс всё сожрал. У его аватара повышенный аппетит, из-за врождённого бонуса к массе.

Но мечник проигнорировал её слова, хотя от протянутой миски не отказался:

— Снаружи слишком тихо…

Несмотря на раннее утро и едва занимающийся рассвет, колдунья успела привести себя в порядок. Вымыла волосы и успела очистить заляпанную одежду.

— Ну конефно. — Пробубнила женщина с набитым ртом. — Ходоки по домам попрятались восстанавливать силы. Нежить к рассвету расползлась по подвалам, а ливень потушил кострища и пожары. Мы тут кстати уже третий день, но так жёстко встряли впервые. А ты?

Говорящий за мёртвых прожевал кусок отварного клубня и ответил:

— Мы здесь впервые.

Серриса скривилась:

— Изначально мы думали, что самый замес будет в центре речного района, там, где сходятся две фракции и встречаются ходоки выбравшие разные стороны. Но на деле, к поджигателям примкнуло гораздо больше народа, не считая тех тупых ублюдков, что просто шастают на улицах и выбирают, кого бы ударить в спину ради добычи. В-общем двигаться с тобой оказалось тем ещё риском. Кстати, как ты так прокачал аватар? И что сделал с Виллертом? Как объединил живое и мёртвое?

Говорящий за мёртвых отодвинул от себя пустую тарелку. Не самый плотный завтрак отбросил время, когда на его аватар лягут штрафы влекомые голодом.

— Магия рун слабее некромантии или иной узкой, магической специальности, но при этом разнообразней и функциональней. — Убийца не стал говорить про то, что «магия рун» на самом деле «магия крови». Он считал, что ни к чему раздаривать подобную информацию. — Руна, которую мы начертали на его губах и наполнили силой, может связывать между собой магическое и физическое, наделяя предметы новыми свойствами. Мы не знали получиться ли у нас, но звёзды сошлись, по близости оказались некромант и целитель. Грех было не воспользоваться таким шансом.

Даже сейчас, разговаривая с некроманткой, он не испытывал никакого удовольствия. Слова, что слетали с его губ были непривычно многочисленны, но даже этот факт был обусловлен лишь тем, что машинная часть его разума практиковалась. Выстраивала социальные связи и совершенствовала лингвистический аппарат, в попытке рано или поздно, полностью избавить его от ошибок.

— Значит рунная магия… — Женщина откинулась на стуле и окинула его игривым взглядом. Она была красива и знала об этом. — Ты ведь уронил Виллерта, зарубил Ераста, а ведь он был ловким парнем. Свернул мне шею. А ведь я, между прочим, потратила битый час растягивая на входе паутину, которая должна была облепить твоё тело и заставить его сгнить. Как ты миновал мою ловушку?

Мечник качнул головой:

— Паутину мы развеяли заклинанием. — Он врал, но делал это осознанно. Некромантке ни к чему знать о волшебных свойствах его клинков. Ведь именно одной из чёрных искр он разрубил возникшую на его пути преграду, причём несмотря на свою реакцию, успел сделать это в последний миг. — А как ты выжила со свёрнутой шеей?

Девушка подалась вперёд явно флиртуя, поставила локти на стол и уронив голову на ладони, улыбнулась и щёлкнула зубами:

— Я злобный некромант. Забыл? Есть у меня одно заклинание, даёт шанс там, где другие закончились.

Она тоже врала и говорящий за мёртвых это знал. Ритуал, артефакт, татуировка… что угодно, но только не банальное заклинание. Сидящая напротив него колдунья шла по пути некромантии и об этом буквально кричали все задействованные против него способности. Чудовищный призрак, тёмная паутина, сохранение жизни после смертельной раны и серп способный вырывать подобие жизни из умертвий. При этом главным отличием некромантии от многих других школ была завязка на скрытность или повышенную живучесть. Заклинания этой сферы требовали подготовки, ритуалов, и зачастую огромной массы разнообразных ингредиентов. Именно поэтому на поясе черноволосой бестии весел целый ряд разнокалиберных мешочков, а косой лямкой через грудь болталась малая сумка. И именно поэтому прямая атака имела на неё ошеломительный эффект. Несмотря на добротный уровень ловкости, колдунья серьёзно уступала трёхликому по всем параметрам и главной её тактикой было попросту не попадаться, нанося подготовленные и сокрушительные удары в самый неожиданный момент.

Точно так, как случилось на улице.

Они посидели на кухне ещё какое-то время. Разведя в печке огонь, нагрели воды и обнаружив в шкафу давно никем не использованные миски, ополоснули их от пыли и заварили травяной отвар. Стандартный для этих земель напиток.

Серриса разбудила людей к полудню. Говорящий за мёртвых застал этот момент на втором этаже, медитируя прямо на полу. Раскрыв глаза, он поднялся и выполнив лёгкий разминочный комплекс сбежал по ступенькам деревяной лестницы.

Новый день, сулил ему новые испытания.

Спустившись, мечник оказался среди ходоков. Нельзя сказать, что убийца доверял хоть кому-то из них. Вероятность удара в спину существовала, но она была низка даже несмотря на то, что он убил их напарника-скрытника.

Они его боялись и боялись сильно, хотя никто из присутствующих никогда бы не признался в своём страхе.

Во время боя трёхликий показал этим людям, насколько может быть непредсказуемым и сильным. Играючи уничтожил одно из сильнейших заклинаний некромантки, тяжело ранил алебардиста и буквально внушил своими поступками уважение и страх.

Добился того, что никто из окружающих его ходоков, не мог чувствовать себя в безопасности.

Даже те из них, кто не пострадал от рук убийцы, отступали на несколько шагов при приближении мечника и стискивали оружие. Их страх витал в воздухе и несмотря на то, что они храбрились и общались с ним на равных, в их глазах читалось сомнение в собственных силах.

Никто из этих ходоков не был уверен, что нанесённый исподтишка удар, настигнет цели.

Оглядев присутствующих в полумраке тёмного коридора, подсвеченного лишь разожжённой свечой на посохе Гука, говорящий за мёртвых взял слово:

— Нужно оценить обстановку. — Поворот головы в сторону арбалетчика. — Ты прикроешь. Остальным, ждать.

Возражений не поступило.

Не желая отдирать от входа приколоченные доски, стрелок и убийца покинули здание через окно. Скрипящие ставни приоткрыли им путь на тёмную, поливаемую дождём улицу.

Где-то над их головами, мрачным приветствием проревел гром.

— Ну и погодка.

Ворчливый Сэвен был прав. Погода не радовала. Хлещущий по улицам дождь снижал восприятие и притуплял слух своим